– Из автомата? На шоссе? Куда ты едешь?
На заднем плане мама гнусавит: «Скажи, пусть едет сюда, Кларк!»
– Мама говорит, чтобы ты ехала сюда.
Я грустно вздыхаю.
– Подруга в Уэллс-Каньон предложила работу и жилье. Я уже пообещала, что буду там утром. Все хорошо, правда. Позвоню вам, когда обзаведусь новым телефоном.
– Деньги нужны? Где этот… Марджи, погугли, где этот Уэллс-Каньон! Чем мы можем помочь, Сесси?
– Просто не говорите Кей-Джею, где я.
– Не сказали бы, даже если бы ты не просила. Можешь не волноваться, родная.
– Прости, что не звонила раньше, я… – Комок подкатывает к горлу. – Жаль, что я вас не слушала.
Они забеспокоились еще год назад, предложили помощь. Я оттолкнула их, заставила чувствовать себя виноватыми, а потом и вовсе вычеркнула из своей жизни. Я не заслужила их заботы.
– Сесси, мы тебя любим. Всегда будем любить. Я рад, что ты позвонила.
В динамике вдруг раздается голос мамы. Видимо, она взяла трубку на втором аппарате.
– Сесиль? Молодец, что бросила этого кретина! Ты для него слишком хороша, я всегда это говорила. Я проконсультируюсь с тетей Харриет – она успешный адвокат в Калгари, если помнишь. Мы все уладим. И приезжай в любое время, поняла?
– Ладно, мам. Спасибо. Я, кажется, уже ушла в минус в этом автомате. Люблю вас.
Возвращаюсь к машине, ощущая невероятную легкость. Словно бросила огромные сумки с продуктами на кухонный пол маленькой студенческой квартирки, с трудом затащив их на третий этаж, – фиолетовые полоски на пальцах, конечно, останутся, но тяжести больше нет. Словно выключила ночник в конце тяжелого дня.
Кстати. Как хорошо, что я все-таки уволокла сумку, не придется являться к Берил в розовой пижаме с мультяшными собачками. Порывшись, нахожу оборчатый топ и черные брюки. Сочетаются идеально. Может, не лучший вариант для ранчо, но пока сойдет.
* * *«Добро пожаловать в Уэллс-Каньон», – гласит огромный щит на обочине. Персиковая краска облупилась, написанные вручную буквы выцвели. И все-таки есть в этом приветствии что-то очаровательное. Или я слишком устала. Восходящее солнце заливает горный пейзаж в полном соответствии с названием. Городок кажется совсем безлюдным, хотя, скорее всего, жители просто еще спят. Так или иначе, здесь мне легко и спокойно, будто надела уютную растянутую домашнюю футболку.
На окраине асфальт заканчивается, оставшиеся тридцать километров, похоже, придется ехать по грунтовке. Или тридцать тысяч километров, учитывая страх, внезапно скрутивший желудок. Я что, правда готова начать все с нуля? В незнакомом месте, с чужими людьми?.. Бессонница и шоколадно-газированный рацион самочувствия не улучшают.
Грунтовка полна колдобин, зато по обочинам вверх рвутся сосны, зацелованные солнцем, высокие травы маняще колышутся на ветру. Я опускаю стекло и вдыхаю чистый горный воздух, кислород разливается по венам и бодрит, как инъекция кофеина. Для полноты ощущений переключаю радио с попсы на старое кантри, дед и бабушка только его и слушали. Мне нравилось проводить лето в их маленьком домике у озера, затерянного в лесах. Стрекот сверчков и потрясающие грозы. Что ж, пожалуй, жизнь в провинции не так плоха. Плюс Кей-Джею в жизни не придет в голову искать меня, горожанку до мозга костей, на богом забытом ранчо.
Громкий хлопок и пронзительный свист возвращают меня с небес на землю. Сердце ухает в пропасть, на приборной панели загорается предостережение: «Низкое давление в шинах». К глазам подступают слезы, и я поднимаю голову к серому потолку, чтобы их сдержать. На миг в мозгу мелькает идиотская мысль: «Вот бы Кей-Джей был рядом!» Он, конечно, тоже не имеет представления, как менять колеса, зато в этой глуши со мной был бы кто-то с работающим телефоном.
Я откидываюсь назад и закрываю глаза, готовая разреветься, и буквально подпрыгиваю от внезапного взрыва хохота. Пугаюсь еще сильнее, взглянув в зеркало и обнаружив, что смеюсь я сама. Чокнутая гиена с опухшими глазами, размазанной тушью и пятнышком шоколада на щеке. Стирая шоколад большим пальцем, смеюсь еще громче, так громко, что не сразу слышу пыхтение большого черного пикапа, останавливающегося прямо за мной. Ну прекрасно. Сбежала от мужа-абьюзера, чтобы умереть от руки незнакомого маньяка в дикой глуши.
Красивый мужчина в изумительно сидящих джинсах, парусиновой куртке и ковбойской шляпе стучит костяшками пальцев в мое окно, второй рукой показывая, чтобы я опустила стекло. Выглядит он вполне прилично, разве что небрит, и одежда в пыли. Знаем мы таких. Кей-Джей – яркий пример того, как прилично могут выглядеть негодяи.
Осторожно тянусь к кнопке, беззвучно произнося «нет, спасибо». В тишине двери запираются с оглушительным грохотом. Ковбой морщит губы.
– Если хотите, чтобы я поменял колесо, придется открыть. – Он кивает в сторону багажника. Глубокий, звучный голос хорошо слышен сквозь стекло.
Интересно, когда появится следующий шанс получить помощь?
Закусив губу, я протягиваю руку и открываю багажник, затем настраиваю боковое зеркало – господи, спасибо за электропривод – и наблюдаю, как незнакомец достает колесо и приступает к работе. Кей-Джей в такой ситуации злобно обрывал бы линии техпомощи. То, что делает ковбой, гораздо круче.
Решив, что убийца не стал бы менять мне проколотое колесо, выхожу под лучи теплого утреннего солнца.
– Сколько я вам должна?
Голос взлетает на октаву выше, едва я замечаю, как он привлекателен. Гораздо лучше, чем казался в покрытом пылью зеркале. Мускулистые руки напрягаются, и машина поднимается на домкрате. Хорошо, что нас разделяет пара метров, иначе он наверняка услышал бы бешеный стук моего сердца.
Толстая коричневая куртка перекинута через борт пикапа. Незнакомцу она, конечно, идет, зато не идет ни в какое сравнение с обтягивающей серой футболкой. Он поднимает с земли пробитое колесо и поворачивается к багажнику. Тонкая ткань подчеркивает широкие плечи, только мертвец этого не заметит. Мертвецом я и стану, если муж увидит, как я заглядываюсь на красивого ковбоя.
Наблюдая за ним, размышляю, могу ли уже называть Кей-Джея бывшим мужем. Я ведь не вернусь к нему, правда?
Покрутив золотое кольцо на безымянном пальце, убираю руку в карман, и меня пронизывает стыд: я ведь спрятала руку, чтобы ковбой не узнал, что я замужем.
Может, Кей-Джей прав, я просто шлюха? Ни одна нормальная замужняя женщина не стала бы снимать кольцо, завидев симпатичного парня.
Счастливым наш брак, конечно, не назовешь. Секс у нас «по праздникам», поцелуи – способ загладить вину (впрочем, большего мне и не хотелось), а сейчас я и вовсе в пяти часах езды от дома, потому что он меня ударил. И все-таки это не повод заглядываться на других мужчин.
Да нет, это просто физиология. Я зрелая тридцатилетняя женщина, он