Пожалуй, теперь он уже больше не будет оценивать пребывание Ивлева на Кубе и связанный с ним скандал сугубо негативно, как раньше.
Да, первоначально пошёл мощный негатив, который мог создать и неприятное эмоциональное впечатление о деятельности советского посольства на Кубе у Громыко. Но теперь он своей инициативой и усердием начинает переводить этот негатив в возможный позитив для себя на будущее.
Вот под этим и понимают профессионализм в дипломатической работе: когда, если ты умеешь это правильно делать, даже негатив можешь трансформировать в позитив…
Ну а что касается того, как максимально эффективно отработать по запросу из Москвы, то тут у него не было никаких сомнений в том, что это получится сделать. И у него самого, и у тех сотрудников посольства, на которых он мог смело положиться, накопилось уже огромное количество контактов на территории Кубы, в том числе и в канцелярии Совета министров. Кубинцы в целом – люди дружелюбные и довольно расслабленные, и к Советскому Союзу относятся чрезвычайно позитивно.
Так что он и сам назначит парочку встреч, и сотрудников своих отправит с той же самой целью. Потом сопоставит всю полученную информацию, отметет всякую дичь, которую кубинцы, как люди с воображением, всегда могут придумать. И вот у него и получится готовый отчёт. И тянуть он с этим делом не будет.
Первые встречи нужно назначать уже на сегодня. И, несмотря на то, что встретиться надо с очень занятыми людьми, посол не сомневался, что для советских дипломатов те время всегда найдут.
Им тоже для своего статуса важно, чтобы их видели где‑нибудь в общественных местах с советскими дипломатами. Ну и халявная бутылка водки тоже никогда на Кубе никому не помешает.
И, само собой, счёт в ресторане всегда оплачивает приглашающая сторона. На это, как и на подарки, тоже был специальный фонд выделен. А как иначе? Все так работают.
Глава 9
Москва
Приехали домой. Дети спят, няня вяжет свитер. Тузик с ними, Панда на батарее. Тишина и уют!
Валентина Никаноровна говорит мне:
– Паша, тебе твой друг Витя звонил час назад. Примерно через полчаса снова позвонит. Я ему сказала, что ничего страшного, несмотря на позднее время.
«Занятно, – подумал я. – Совсем же недавно, в субботу встречались. Что же мы за эти два с лишним часа ещё не успели обговорить?»
Впрочем, подождав полчаса и дождавшись его звонка, я всё выяснил. Витька пригласил меня на дачу к своим родителям в субботу – шашлычок пожарить. А также сказал, что, если я пожелаю, он может через отца МГИМО также подключить к нашей конференции с Берлинским университетом.
Я, конечно же, по поводу дачи сразу с Галией посовещался. Едва услышав предложение, она тут же энергично закивала головой и только попросила уточнить: нам с детьми приезжать или Валентину Никаноровну тревожить?
Витька без колебаний ответил, что с детьми. Мол, с чего мы должны наших детей бросать с няней в выходной день?
– По-богатому, – прошептал я Галие на ушко.
Также дал добро и по конференции, сказав, что это очень здорово, что у нас будет дополнительный повод пообщаться. Да и конференция за счёт привлечения такого серьёзного университета приобретёт дополнительное значение для МГУ.
Кстати, сразу же отметил себе, что надо с Эммой Эдуардовной по этому поводу поговорить. Знаю же, что мне многие завидуют из‑за того, что у меня свободное посещение. Решил, что попрошу Эмму Эдуардовну, чтобы за активную работу в организации этой конференции членам нашего оргкомитета какой‑нибудь из экзаменов просто так проставили – на пятёрочку.
Очень часто в университете именно такие вещи вдохновляют студентов заниматься наукой. Тут сразу же видна конкретная польза. Все трясутся и боятся, что экзамен завалят, а ты, поработав по поводу организации конференции, идёшь себе и посвистываешь радостно.
И в следующий раз, когда новую конференцию нужно организовывать, не надо уже никого уговаривать войти в оргкомитет и заниматься этим. Добровольцев будет полон лес рук.
Ну а что касается поездки на дачу первого заместителя министра иностранных дел Макарова, то тут у меня, конечно, иллюзий никаких не было. Отец Витьки хочет иметь достаточно времени для того, чтобы устроить неформальный допрос: как, что и почему происходило на Кубе.
Мало радости, конечно. Но у меня, собственно, выхода нету – отказаться не вариант, когда фактически такой человек через сына к себе на дачу приглашает.
Я и так уже с Громыко отношения испортил. Ссориться с его замом по собственной инициативе никакого желания не имеется. Ну и тем более Витьку таким отказом, несомненно, обижу, что будет очень по‑свински выглядеть на фоне того, что он для меня сделал, пока я на Кубе был.
Так что ехать мне на эту дачу не хотелось, но никакого другого варианта не было.
Только успел отойти от телефона, как тот снова зазвонил.
Позвонил Леха Сандалов. Как раз накануне я попросил Брагина передать ему, чтоб набрал меня, так что порадовался, что Костян о просьбе не забыл.
– Здорово, Лёха! – сказал я в ответ на его приветствие.
– Костя сказал, что ты просил перезвонить тебе, –