В XXI веке за статью, после которой тебя начальство гоняло в хвост и гриву, крупный чиновник вообще бы очень обиделся и мог бы меня и из кабинета погнать запросто. Но это всё же Советский Союз, и к прессе тут огромное уважение. Тем более к журналисту, который оказался способен как следует нагнуть людей, с которыми сейчас общается, при помощи своего фельетона. Начнёшь с ним отношения портить – мало ли, он разозлится и снова потом про себя в газетах увидишь что‑нибудь нелицеприятное тиражом несколько миллионов экземпляров с последующими оргвыводами начальства…
Так что, может, персонально он что‑то против меня и затаил, но на нашем разговоре это никак не сказалось: по‑прежнему улыбки, шутки, абсолютно никакого негатива ни в жестах, ни в словах.
А потом Ященко и вовсе нажал на селектор и велел:
– Принеси‑ка нам, Наталья, номера газеты «Труд» за эту неделю. У вас же, товарищ Ивлев, что‑нибудь, наверное, выходило за эту неделю?
– Да, должна была выйти одна статья в среду, – скромно сказал я. – Я, правда, еще не успел ее посмотреть.
– Вот, и я ещё не успел ознакомиться, – развел руками директор Мослегавтотранса. – Вроде и праздник был, а дел всё равно много скопилось. Значит, как раз вчерашняя газета. Так, Наталья, принеси мне просто вчерашнюю газету «Труд». Посмотрим, что вы, товарищ Ивлев, новое написали…
Принесла она номер газеты буквально через минуту. А там, на первом развороте, моя фамилия, фамилия главного редактора рядышком, и красивая фотография Фиделя сверху текста. Ага, всё же, как я и думал: они с моей фотографии увеличили его изображение. Именно то выражение лица и та же самая поза, что были на принесенной мной фотографии.
– Ого, – сказал начальник, пробежавшись по тексту глазами, – вот теперь я понимаю, откуда у вас такой загар. Ну и как оно там, на Кубе?
Вздохнув, я начал рассказывать. Да, блин, не учёл я своей известности, когда шёл сюда на разведку. Все мои коварные планы узнать, как пятый таксопарк оценивается начальством, похоже, провалились.
Но не всё так плохо оказалось полностью. Когда уже пришла пора профоргу ввести меня на лекцию, Дмитрий Романович сказал мне:
– А за ту статью, за те сигналы по нашим таксопаркам – большое спасибо. Выводы мы все сделали, три выговора влепили, и поощрили руководство пятого таксопарка. Только их таксисты оказались на высоте, не став проворачивать эту афёру с вокзалами.
Этот таксопарк, кстати, и сейчас у нас один из лучших, если не самый лучший. Чувствую, по итогам этого года, если такой настрой у руководства таксопарка сохранится, возглавит наш список отличников.
– Очень рад, что моя помощь пригодилась, чтобы сделать работу такси в столице лучше. Всё же такси – это не только быт москвичей, но и репутация Москвы перед гостями нашего города, – радостно ответил я, случайно все же получив нужную мне информацию.
– Вот‑вот, правильно, – закивал начальник. – Про это многие как раз почему‑то не думают. А ведь тут же у нас в Москве иностранцев побольше, чем в любом другом городе Советского Союза. Вот так вот, как в описанном вами случае, если их дурить будут, это какое же впечатление у них останется от нашего прекрасного города и от всего Советского Союза? Они ж потом по возвращении к себе десятилетиями будут рассказывать, как их обманули в СССР. Так что да, товарищ Ивлев, с такими фактами мы боролись и нещадно бороться будем и дальше.
Вышел из кабинета, не совсем понимая – это просто такая красивая речь была сказана только чтобы произвести на меня впечатление, или он в самом деле сказал то, что думает? Но потом всё же махнул рукой – это чистой воды риторика. При таком его настоящем непримиримом настрое на борьбу с нечистыми на руку таксистами, в таксопарках и шанса бы не было на все те нелегальные виды активности, что они там повсеместно реализуют. С его‑то полномочиями не так и сложно было бы к ногтю их прижать, устроить те же самые совместные рейды с ОБХСС, к примеру. Естественно, проводя их неожиданно для руководства таксопарков.
Одна только беда вполне могла бы быть – в горкоме не нужны никому все эти уголовные дела и разоблачения. Так что такого ретивого начальника, борющегося за чистоту рядов сотрудников таксопарков возбуждением уголовных дел, могут и с работы под каким‑то благовидным предлогом снять. И он, скорее всего, это тоже прекрасно понимает.
Лекция, не приходится удивляться, у меня была по Дню Конституции. Конечно, я всю её построил вокруг свеженаписанной статьи, что с утра в «Труд» отвёз.
Ну и ничего, что они потом всё это в «Труде» прочитают. Во‑первых, не все прочитают: большинство какие‑то другие газеты выписывает всё же. А во‑вторых, даже если прочитают, реакция у них будет на это сугубо положительная: что товарищ советский корреспондент снизошёл до них и поделился с ними своими наработками для статьи, которую аж в самом «Труде» напечатали.
В общем, никаких для себя проблем я в этом абсолютно не вижу.
Тема была благодатная и много раз мной уже отработанная. Ясно, что большинство народу вовсе не задумывалось, что бесплатная квартира бывает только при социализме. Так что мои примеры о том, как американские банки отбирают квартиры, выданные в ипотеку, после того как человек после десятилетней, к примеру, выплаты кредита потерял работу и больше платить не может, нашли горячее сочувствие.
Будь аудитория попроще – завод какой‑нибудь, – наверняка уже и гневные выкрики с рядов бы начались о том, что себе позволяют империалисты: честного трудового человека вместе с детьми на улицу выкидывать только потому, что он работу потерял.
Но здесь, конечно, у нас были сплошные чиновники. Они себе такой чистосердечной реакции не позволили. Просто хмурили брови и