Вслух же, скорее всего, вы на самом деле ничего этого не говорили. Пусть вам сейчас кажется, что вы «всё говорили», «объясняли», «приводили аргументы непреодолимой силы». Но спроси вашу вторую половину, что вы по соответствующему вопросу думаете, и вы удивитесь – она вообще не в курсе дела.
Но, с другой стороны, что нам, когда мы находимся в этой своей иллюзии, мешает сделать далеко идущие выводы? Ничего, и мы сделаем. Мы убедим себя в том, что нас не слышат – и всё, хоть ты тресни! Специально, видимо, из вредности. Не иначе! И да, потому что не любят, разумеется.
Правда в том, что все причинят тебе боль. Ты просто должен найти тех, за кого стоит страдать.
Боб МарлиПривожу небольшую выдержку из подобной внутренней речи:
– Мне же не фасолевый суп важен, как ты не можешь этого понять?! Мне важно, что ты помнишь о моих вкусах, о моих пристрастиях. А так получается, что ты этот обед как от балды делаешь. При этом мне ведь очень приятно, что ты решила мне обед приготовить. Но что получается? Я же тебя за него похвалить не могу, потому что ты мне не то приготовила, хотя я тебе говорил, что не ем я фасоль. И вместо того, чтобы тебя похвалить, мне приходится ругаться. А я этого не люблю, поэтому я злюсь ещё больше и думаю… Ну не проще ли было просто запомнить, что я не могу есть фасолевый суп? Что у меня от него брожение в животе начинается, и я потом мучаюсь пару дней кряду! Но нет, ты не запомнила, не обратила внимания. И я так понимаю, что это потому, что тебе на меня наплевать. Хотя ты так не думаешь. И это меня совсем убивает! Потому что ты же ещё и обижаешься! Вот если бы ты не обиделась, схватилась руками за голову и запричитала бы: «Ох, что же я наделала! Как я могла забыть?.. Прости меня, дорогой-любимый, мне так совестно, так неловко! Господи, чем же тебя накормить?.. Я прямо не знаю даже, что мне делать, со стыда сгораю!» Так я бы разве не понял? Не извинился сам перед тобой, что разозлился? Конечно! Однозначно! Но нет, ты этого не делаешь. Ты встаёшь в надменную позу, руки в боки и говоришь мне: «Откуда мне знать, что ты не ешь фасолевый суп? Теперь буду знать!» Теперь! Это надо же – «теперь»! Да я 100 раз тебе говорил: «Я ненавижу фасолевый суп!» И я ведь помню, что ты кактусы не любишь, потому что, когда ты увидела у моей мамы кактусы на подоконнике, такую физиономию скривила, что смерти подобно. И поэтому я иду тебе цветы покупать и всегда помню: кактусы обходим стороной, кактусы ей не нравятся, ей нравятся нарциссы. То есть я-то это помню, потому что это тебя касается. А тебе почему-то на мои проблемы с фасолевым супом наплевать. И знаешь, я, кажется, понимаю почему – потому что тебе на меня наплевать! Ты же в магазин пошла, эту чертову фасоль купила, потом варила её, думала чего-то себе при этом. И у тебя даже ни разу не ёкнуло ничего!
И теперь ты спрашиваешь меня, что я так «из-за какой-то фасоли взъелся»? Так я не из-за фасоли! Я из-за того, что ты меня не любишь!
Ну, вот примерно такая речь, и я привёл, как вы понимаете, только «избранные фрагменты»… Вот так она звучит в голове набатом, на поверхность не вырывается, а вслух было сказано только: «Я же просил не делать суп из фасоли!» Но как понять по одной этой фразе, что в ней звучит буквально вся ощущаемая вами трагедия и скорбь мира, вопрос жизни и смерти, будущности брака и любви?
Да никто, поверьте, не догадается! Даже профессиональный менталист. В том, что вы говорите, речь идёт о супе фасолевом. Вся остальная патетическая речь, которая лилась, как лава из жерла бушующего вулкана, в вашей голове, не была озвучена. И думает ваша вторая половина, что это была просто какая-то «очередная мелкая придирка». Но как?! Зло, агрессивно, презрительно! Это же уму непостижимо для такой мелочи – такой тон!
И всё, ничего больше не остаётся, как только встать и ретироваться из кухни, хлопнув предварительно рукой по столу (негодующе) или презрительно отшвырнув ложку… Пабам!
При этом нам и в голову не придёт, что, возможно, вторая половина мечтала нас удивить своим кулинарным изыском. Так старалась, что вся извелась и измучилась, пока эту фасоль вымачивала, собирая в кучу сбивчивые мамины инструкции и фантастические ролики из аккаунтов фуд-блогеров.
Мы не можем контролировать отношения. Мы можем только способствовать им. Все отношения, деловые или личные, – это возможность служить другому человеку.
Саймон СинекНо нет, она все эти препятствия преодолела, всё вынесла, со всем справилась и для любимого мужа первый раз в своей жизни суп оригинальный состряпала. Подвиг! И ждала, наверное, что будет тот счастлив и оценит её старания, переживания, её героизм…
И что же у неё случается в этот момент во внутренней речи? Привожу выдержку:
– Я так и думала! Ему совершенно на меня наплевать!
Ну хоть бы чуть-чуть раскинул мозгами, чего мне стоило суп этот чёртов фасолевый изготовить. Я-то, дура, всё думала, чем бы его порадовать, что бы ему такое необычное изготовить, а то всё отбивная с картошкой и отбивная с картошкой. Я-то думала – фасолевый. Хоть что-то… И тебе ведь не пришлось с моей мамой разговаривать. «Берёшь, сыплешь… Вот так смотришь. И по вкусу добавляешь…» Ничего себе инструкция! Для Леонардо да Винчи – ни больше ни меньше. А потом эти блогеры – вроде и понятно всё объясняют, и красиво, с приколами, но начинаешь делать, и вообще всё не так! Но я справилась! Так хотела тебя порадовать. Ну забыла, может, что ты когда-то про эту фасоль говорил. А может, и не говорил, но только подумал… И даже если забыла – с кем не бывает? А то, что вот я корейку забыла и потом бегала специально в магазин, чтобы докупить для этого чёртова супа? Тебе на это наплевать, да?! А я ведь могла и не делать ничего этого. Купить готовой еды – и уешься хоть до посинения! И так уже набрал 10 килограмм за последний год! И нет чтобы сказать, что, мол, спасибо, что ему приятно вообще, что я тут стараюсь. А он ложку бросил! Гад. И вообще, у меня планы были сегодня, а я полдня этот суп варила, ничего не успела! А ты ложкой бросаешься?! А знаешь, как мне больно от этого, как мне обидно?! И вообще, я тебе что, домработница теперь? Или я теперь должна всякое твоё требование удовлетворять? С какой стати?! У меня свои интересы есть и своя жизнь! Я тоже человек! И я не нанималась тут у плиты корячиться. Эгоист! Подлый эгоист! Теперь думаешь, что всё можно? Стал мужем, так я теперь всё терпеть должна?! А я не буду. Не буду терпеть! И если ты не ценишь, что я для тебя делаю, и если тебе наплевать на меня, на мои чувства, если ты не понимаешь, как мне тяжело и в каком я стрессе, а не пошёл бы ты?! Разведусь! Честное слово – разведусь!
Всё это, напомню, звучит во внутренней речи. Ничего из этого, конечно, женщина своему мужу говорить не будет – просто найдёт себе угол и плачет там в 33 ручья, не считая мелких брызг.
От чего у мужа, конечно, последняя крыша и съедет – он ещё и виноват, получается! Она сварила фасоль, а он виноват! Это же какую надо наглость иметь! Все женщины – эгоистки! Эти реляции, как вы понимаете, из внутренней речи мужа. Если они переходят во внешнюю, то и вовсе пиши пропало.
А ведь что самое обидное… Если разобраться, они такие правильные друг другу вещи сказали (если, конечно, этот внутренний монолог можно считать действительно произнесённым). В их словах были:
а) объяснение причин своего поведения;
б) указание на своё намерение, в котором ничего