— Юль, скажу честно, — он понял мою реакцию еще до того, как я открыла рот. — Работа говенная и не стоит тех денег, которые за нее платят. То есть наоборот, стоит гораздо больших денег, чем те, которые платят.
— Тогда какой смысл мне на нее соглашаться? — удивилась я.
— Никакого, — пожал плечами Макс. — Равно как и мне тебя обманывать. Но должен же я был попробовать.
— Хорошо, подумаю, — неожиданно для себя пообещала я.
— Иди! — даже не дослушав до конца, отрезал Влад. — Хоть какой-то карьерный рост.
Карьерный рост? Ну, может, по сравнению с администратором и рост, хотя, по сути, такая же тупиковая ветвь эволюции. Потому что дальше расти некуда. Если только в отдаленной перспективе занять место Макса, но это вряд ли.
С одной стороны гадюшник, час в пути с двумя пересадками и пятидневка, в другой — двадцатка в плюс, вменяемый начальник и неконтактная работа. По правде, для меня самым тяжелым, что в школе, что в клинике, было море людей вокруг, я сильно уставала от общения.
После недели колебаний — как настоящие Весы! — я позвонила Максу и сказала, что согласна. Заведующий поликлиникой хоть и без восторга, но отпустил меня переводом. Доработав последние смены, я попрощалась со всеми и отправилась на разведку боем.
Обязанности мои заключались в надзоре за электронной документацией во всей сети и в наблюдении за тем, чтобы программа работала без сбоев. Я была знакома с ней еще по клинике, хотя там допуск к системе у меня был минимальный: только заводить карточки пациентов и записывать на прием. Теперь же я получала полный доступ и контроль. Более высокая ступень с возможностью копировать и удалять файлы имелась только у двоих владельцев и исполнительного директора. Система была сложной, громоздкой и заточенной под добросовестное использование. Зная, как ее юзают на местах, я могла сказать определенно: скучно не будет.
Первый мой рабочий день начинался только в понедельник, но я довольно долго просидела за казенным ноутбуком, разбираясь, что к чему. Из двух свободных столов выбрала тот, который у окна, и сразу прикинула, как расставить на подоконнике пару-тройку любимых кактусов.
— Юля, все, — спохватился, выглянув из-за загородки, Макс. — Пойдем к шефу, и давай домой. Успеешь наиграться.
Генеральный Геннадий Васильевич, импозантный мужчина за пятьдесят, похожий на сонного льва, равнодушно задал несколько вопросов и кивнул: работайте, Юлия Викторовна. Исполнительный Андрей Сергеевич, тощий и бесцветный, наоборот, пытался прикопаться ко всему, как будто заранее подозревал в промышленном шпионаже. Ощущение от этой беседы осталось самое неприятное, хотя я и знала от Макса: Макаров сам ничего не решает, но лезет во все.
Мне надо было забрать в отделе сумку, и мы спустились на второй этаж. Двери лифта разъехались, демонстрируя трогательную сцену. В буквальном смысле трогательную. Эффектная блондинка в розовой кофточке положила наманикюренные пальчики на грудь юристу Юре и щебетала что-то вроде «я соскучилась». Увидев нас, он скривился, заскочил в лифт и уехал, а блондинка бросила Максу «привет» и заспешила куда-то по коридору.
— Забавно, — хмыкнула я. — Весело тут у вас, смотрю.
— У нас, — поправил Макс. — Ты теперь тоже здесь. А Юрка… Знаешь, при всех недостатках одного у него не отнять — он умный мужик.
— На рабочем месте шуры-муры разводить — это точно от великого ума, — возразила я.
— Ну кто без греха? Профи он конкретный. Да и в целом очень неглупый. Хотя и ведет себя иногда по-распиздяйски. Но с дураком я бы не дружил.
— Боюсь, женщинам от него нужен совсем не ум.
— Юль, а чего ты так завелась-то? — с ухмылочкой поинтересовался Макс.
И правда — с чего вдруг? Мне-то какое дело, кого он там трахает, пусть даже в своем рабочем кабинете?
Воображение тут же услужливо подкинуло пикантную картинку, как он шпилит розовую блондинку, посадив на стол. Пришлось встряхнуть головой, чтобы избавиться от этой сцены.
Вам, девушка, так секса не хватает, что вдруг на хот-порно потянуло? Так за чем дело стало? Сегодня пятница, можно позвонить своему мужчине, благо повод есть: новая работа. Пойти куда-нибудь, а потом…
А вообще-то печально, конечно, если мужчине звонишь, когда есть какой-то повод, а он сам практически не звонит, просто появляется, если сочтет нужным. Однажды из-за этого уже расстались, и большая космическая загадка, с какой ради решили попробовать еще раз. Не мужик, а Карлсон. Захотел — прилетел, захотел — улетел. И когда-нибудь терпение у меня лопнет окончательно. Но еще не сейчас.
Выйдя из бизнес-центра, я тормознула идущую до метро маршрутку, села и достала телефон.
— Ну поздравляю. Сходить куда-нибудь? — Влад задумался. — Можно. Давай часиков в восемь. Куда хочешь?
— В «Мишку», конечно.
«Mishka-bar» на Фонтанке был моим любимым местом. Именно туда мы ходили с Максом. Само свидание не задалось, а вот клуб так понравился, что я прописалась там на постоянку. Хотя бы раз в месяц выбиралась, если не с Владом, то с кем-то из приятельниц. И даже знакомства всякие полезные завела, без которых пробраться туда в пятницу вечером было не всегда возможно.
Уикенд обещал быть горячим, и настроение сразу подскочило в небеса. А все остальное пусть подождет до понедельника.
Вымыть голову, высушить и нормально расчесать — это был тот еще квест. Но с копной своей я не рассталась бы ни за что на свете.
И правильно, говорила Лийка, это твое главное сокровище. Можно не краситься и носить что угодно, всё равно все смотрят только на волосы.
Комплимент, конечно, сомнительный, то ли похвалила, то ли обосрала, но хотелось думать, что первое. При возможности выбора я всегда старалась остановиться на приятном, потому что неприятное найдет тебя само.
Закончив с головой, зависла перед шкафом. Дождь так и не пошел, духота не спала даже к вечеру. Свободное короткое платьице в цветочек и тряпочные кеды — может, уже и не совсем по возрасту, ну и ладно. Моим идеалом была восьмидесятилетняя американская бабуля из инсты, которая носила драные джинсы и красила волосы в панковские цвета. Хотелось верить, что и я в ее возрасте буду не хуже. Если, конечно, доживу.
С Владом мы договорились встретиться в клубе. У входа уже стояла очередь, но охранник меня помнил и даже не заглядывал в особый список. Ну ясное дело, такую, как я, трудно не запомнить! Для спецслужб точно не подошла бы.
Оглядевшись внутри, я взяла у стойки коктейль и нашла свободное местечко. Кое-кто, как всегда, опаздывал. Полчаса — это для него вообще было нормой, я даже и не парилась, хотя привыкла к этому далеко не сразу. Сейчас и вовсе оказалось в тему — немного посидеть одной, впитывая энергетику места, подзаряжаясь ею.
С Владом мы познакомились на свадьбе моей однокурсницы Таньки Красновой, он учился с ее женихом. Мы тогда были на пятом курсе, а Влад после ФИНЭКа работал в банке финансовым аналитиком. Познакомились, но не зацепились, а встретились снова через полгода, на вечеринке у все той же Таньки. Вот тогда-то все и завертелось. И, надо сказать, здорово скрасило мне тоску после факапа на защите и от первых месяцев работы в школе.
Влад был на два года старше, но иногда казалось, что гораздо моложе. И даже не сказать, что такой уж инфантильный, но любой женщине хочется надежного плеча и спины — каменной стены. Влад ко всему на свете относился легко, даже слишком легко, и этим тоже напоминал Карлсона.
«Пустяки, дело житейское…»
Нет, он так не говорил, но чем-то подобным от него сквозило, как от форточки. Иногда было хорошо, потому что Влад никогда никого ничем не грузил. Иногда… мягко говоря, не очень. Настолько не очень, что через два года совершенно бесперспективных отношений я устала и решила поставить точку.
«Ну как знаешь», — сказал он и испарился. Будто его и не было. Никаких драм, никаких выяснений. Вообще ничего.
Сначала было облегчение, смешанное с легкой досадой. Но недолго. Это напоминало сосущую пустоту в желудке, когда не успеешь позавтракать. Мне его не хватало. Чем дальше, тем сильнее. Я пыталась эту пустоту заполнить — и чем-то, и кем-то, но не получалось.