- Хорошо, - кивнула я, достав из сумочки солнцезащитные очки в белой оправе пошла в ближайший магазин, табличка на котором гласила, что здесь продаётся домашний трикотаж.
Что ж, посмотрим, что там есть.
И меня затянуло. Наверное, никогда в жизни я не видела, чтобы продавцы в магазинах улыбались мне настолько искренно и встречали меня так радушно, как здесь. В городских бутиках мне тоже, конечно, улыбались, но от их улыбок фонило дешевым бездушным пластиком. А здесь меня встречали как родственницу, которую давно не видели.
Иногда было неприятно ловить на себе мужские сальные взгляды, но я быстро приноровилась их игнорировать и не замечать.
В магазине одежды, который порекомендовала мне женщина из магазина нижнего белья, где я купила нормальные трусы – не стринги, я нашла просто идеальную одежду для того, чтобы доить коров, убирать за конями, чистить их и кормить телят.
Спортивные костюмы, леггинсы, шорты, футболки, топы, кроссовки, тапочки… здесь было абсолютно всё. Да, качество иногда заставляло желать лучшего, но и ценник здесь был соответствующий.
- Ты на всю деревню шмоток купила? – подкравшийся сзади Пётр напугал меня настолько, что я выронила пакеты.
- Только на себя любимую, - улыбнулась я, повернувшись к мужчине.
Мы вместе наклонились к пакетам, и Пётр деликатно прочистил горло, узрев, что один из пакетов был полон цветных трусов и разного спортивного белья.
- Вас что-то смущает? – поддела я его специально.
- Ты закончила? – подкол остался без внимания сурового мужчины.
Эх…
- Нет. Я ещё кое-что хочу купить. Но мне понадобиться ваша помощь, Пётр.
- Твою мать… - выдохнул он обреченно и отобрал у меня пакеты. – Дай хоть это в машину унесу.
Когда Пётр вернулся ко мне, я повела его в сторону торгового центра, в котором заметила кучу всего интересного.
- Что мы здесь забыли? – хмуро поинтересовался Пётр, оглядывая стеклянные витрины.
- Я хочу купить плетенные кресла на ваш балкон. Или хотя бы одно – для себя, - добавила я быстро, не заметив одобрения на бородатом лице.
- Пошли, - вздохнул мужчина и пошёл чуть впереди меня в сторону бутика, где на стекле было написано, что у них есть всё для отдыха и дома.
Идя за ним, я вдруг застыла и витрины зоомагазина. И через несколько секунд мою руку обхватила теплая сухая ладонь, потянувшая меня дальше.
- Ну, Пётр! – сопротивлялась я, стараясь вкопаться каблуками босоножек в потертую плитку на полу. – Ну, пожалуйста! Давайте купим что-нибудь Беляшу и Найде. У Найды, между прочим, вообще ни одной игрушки нет, а игрушки Беляша она уже почти все сгрызла.
- Ещё я собаке игрушки не покупал, - фыркнул Пётр, продолжая настойчиво волочить меня за собой.
Он, вообще, заметил, что я тут сопротивляюсь, как бы?
- Ну, Пётр! – хныкнула я притворно и, прекратив сопротивляться, всё ещё со своей кистью в его ладони, вцепилась свободной рукой в его бицепс, будто бы обняв его руку. – Ну, давайте просто посмотрим, хотя бы, - сложив бровки домиком, я умоляюще смотрела в голубые глаза Петра, которыми он нехотя, сохраняя недовольство, на меня посмотрел. – Ну, пожалуйста-пожалуйста! – моргнула я несколько раз и расплылась в улыбке, услышав, как Пётр сокрушенно выдохнул.
- Барби-террорист, блядь, - вздохнул он и с моей рукой в своей ладони пошёл в зоомагазин. Где уже через несколько секунд пожалел о том, что повелся на мои красивые глазки. – Серьёзно? Две лежанки?
- Ну, Беляшу и Найде. Или вы думаете, им не хочется поспать на мягком?
- Моя собака всю жизнь спала на улице и на соломе.
- И это не красит вас, как хозяина чудесной собаки, - отчеканила я и вновь обратилась к продавцу, которым был приветливый парень, возможно, чуть постарше меня. – И можно мне ещё, пожалуйста, те игрушки? Ага. Вот эту, эту, ту, ту тоже, и вот эту давайте. А таких две.
- Твою мать, - вздыхал за моей спиной Пётр, держащий в руках две собачьих лежанки и теперь ещё два пакета с игрушками.
- Смотрите, какой попугайчик! – заверещала я, когда парень поставил клетку с ним на прилавок. – Возьмём?
По хмурому лицу стало понятно, что еще немного и меня полностью запихают в эту клетку вместо попугайчика.
- Вам бы подошёл каракал или рысь, - вдруг произнес парень, опустив весьма двусмысленный взгляд в моё декольте. – Любая дикая кошка.
- А у вас и такое есть? – удивилась я.
- По спецзаказу можем достать. Специально для вас я постараюсь сделать всё в ускоренные сроки, - подмигнул мне парень.
- Обойдёмся, - сурово выронил Пётр, снова взял меня за руку и повёл к выходу из магазина.
- Вы не расплатились! – прилетел вдогонку голос.
Пока я отсчитывала в сумочке деньги, боясь засветить суммой, которая у меня с собой была, Пётр коротко спросил «сколько?» и приложил карточку к терминалу, получил чек и, снова взяв меня за руку, вывел из зоомагазина.
- Больше я тебя никуда не повезу, - ворчал Пётр, утрамбовывая вещи в салон машины, так как багажник уже был полон.
- Значит, Банзара попрошу, - изрекла я деловито и перекинула волосы за плечо.
- И оба пиздов получите.
- Я вас не боюсь. Я же уже сказала, что раскусила вас и знаю, что вы добряк.
- Хуяк. Пристегнись или я тебя привяжу к креслу, чтобы ты еще в какой-нибудь магазин не сбежала.
Глава 19. Пётр
Мне не дано понять этих баб.
Ни в семнадцать, ни сейчас - в тридцать семь.
Ещё утром Васька умирала, демонстрирую насколько мучительно ей даётся «кровопотеря», но, стоило сказать про магазины, как передо мной снова появился живчик с большими голубыми глазами.
И батарейки у этого живчика, походу, вечные.
После райцентра она преспокойно уехала с Банзаром на ферму, пока я освобождал свою машину от всего того хлама, что она накупила. Кажется, нужно было Ваське напомнить, что жить ей осталось у меня всего три недели, и столько шмоток ей точно не пригодится.
Я совсем недавно привёз её с фермы, она приняла душ, переоделась в свои шмотки, которые привезла с собой в чемоданах, и закинула часть нового шмотья в стиральную машинку. А сама в это время попиздячила мыть мой балкон, который воду видел только во время дождя или таяния снега. А вот пену от моющего – вообще ни разу.
Пока я возился на кухне с ужином, Васька несколько раз прошмыгнула мимо меня, что-то довольно бодро унося наверх. Вместе с ней по лестнице туда-обратно бегали и Найда с Беляшом. Такой себе паровозик.
В какой-то момент, повернувшись в сторону дверного проёма, я увидела, как Васька на себе заносит одно из плетенных кресел.
- Ебучий ты муравей, - выдохнул я шумно.
- Ничего-ничего, Пётр, - храбрилась девчонка. – Оно лёгкое. Совсем не чувствуется, - кряхтела она, согнувшись пополам от неощутимой тяжести кресла.
- За что мне, блядь, всё это? – выругался я себе под нос. Наспех отёр руки кухонным полотенцем и подошёл к девчонке, сняв с ее спины кресло. Лёгкое-то оно, лёгкое, но точно не для такой сикли, как Васька. Она аж раскраснелась вся. – Куда эту хрень?
- Со своей хренью можете делать, всё, что хотите, а вот это кресло нужно поставить на ваш балкон.
Молча поведя бровью, поднялся с креслом на плече на второй этаж. Через свою комнату вошёл на балкон и слегка вздрогнул от страха, увидев на полу балкона цветастый коврик в яркую полоску.
Только оазиса хипстера мне здесь не хватало.
Наугад приткнул кресло на край этого коврика и пообещал себе, что после Васькиного отъезда всё это будет сожжено в бане.
Спустился вниз и снова увидел, как муравей с косой и два лохматых сопровождающих несут второе кресло.
- Дай сюда, - второй кресло приставил к первому.
Хуй знает, вроде, сойдёт.
Обернулся – Ваську не увидел. Если она где-то выкопала и несет третье кресло, то вместе с ним останется жить на улице.
Но уже через несколько секунд Вася вышла на балкон из своей комнаты. В руках её был ворох цветного… чего-то, что вызвал у меня лёгкий приступ паники.