Он издал еще один громкий смешок.
— Ты думала, мы собираемся подниматься на каждый этаж пешком?
Расслабившись, Элис вспомнила винтовую лестницу в «аванчлене». Она тоже могла двигаться? Это была их версия лифта?
После тошнотворного подъема лестница замедлилась и остановилась перед темно-красной лакированной дверью.
— Это тут. Этаж принадлежит ему. — Зед протянул руку и положил ее на дверную ручку, а не на саму дверь. Раздалось знакомое жужжание и скрежет замков. — К счастью, он предоставил мне доступ на случай чрезвычайных ситуаций. — Элис ждала, чтобы последовать за ним внутрь, но он оставался неподвижным. Через мгновение он подошел к панели на стене рядом с дверью. — Попроси Луку связаться со мной, когда будешь готова уйти.
— Ты не остаешься? — спросила она, внезапно занервничав из-за того, что снова осталась наедине с Лукой.
— Мне нужно вернуться в Храм. Не волнуйся, с тобой все будет в порядке. Просто помни, ему пойдет на пользу, если он немного потерпит неудачу и понервничает, — прошептал он последнее, и Элис пришлось подавить смешок.
Повернувшись обратно к двери, она кивнула, выпрямляя спину.
— О, и еще кое-что, — сказал он, ожидая, пока она встретится с ним взглядом. — Ты должна знать, что прямо перед встречей, несколько дней назад, Лука сломал кость в голени. Его малоберцовая кость. Он пытался не обращать на это внимания, чтобы успеть на встречу. Прошел весь путь вокруг озера, только чтобы увидеть тебя.
Элис вспомнила страдальческое выражение, которое она видела на его лице много раз на протяжении всей встречи. Все это имело смысл.
— Почему он не сказал мне? — Элис захотелось хлопнуть себя ладонью по лицу. Потому что я сказала ему не оправдываться, вот почему!
Она застонала.
— Спасибо, что сказал мне.
Зед пожал плечами.
— Это была отчасти моя вина. Я подумал, что это просто растяжение связок, и сказал ему смириться с этим. Не позволяй его поведению, по крайней мере, на встрече, повлиять на твое мнение о нем.
Элис переступила порог; звук скрежещущей лестницы, спускающейся по спирали, подтвердил, что Зед спустился вниз. Она на мгновение остановилась у входа, переваривая то, что только что узнала. Эта новая информация многое изменила, но у нее не было ни времени, ни уединения, чтобы по-настоящему обдумать, что означают эти изменения.
А пока, решила Элис, она попытается узнать его получше. Никаких сломанных костей, никаких цепей, никаких глупостей. Определенно, были аспекты личности Луки, которые беспокоили ее, но она могла признать, что, хотя эти вещи были тревожными сигналами на Земле, здесь их могло и не быть. Да, лучшим планом сейчас было бы узнать Луку как личность, а затем решить, подходит ли он для свиданий, на что она отчаянно надеялась. Мысленно дав себе пять, она огляделась.
Освещение, обеспечиваемое знакомыми светящимися шарами в большой, открытой, полукруглой комнате, было тусклым и теплым. Ее глазам потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть. Улыбка тронула ее губы и немного развеяла беспокойство.
Стена перед ней изгибалась по всей длине комнаты. Повсюду были расклеены фотографии, нацарапанные заметки и различные бумаги. Осматривая различные предметы мебели, беспорядочно разбросанные повсюду, она увидела груды книг и бумаг, разбросанных почти по каждой поверхности.
У него беспорядок. Элис улыбнулась, взволнованная тем, что теперь ей известна эта интимная деталь.
Справа от себя она увидела маленькую кухню, самое пустое место в доме на сегодняшний день. Казалось, что в ней никто не готовил, возможно, никогда. На черных каменных столешницах не было ни посуды, ни специй. Не было видно ни раковины, ни стопки грязной посуды, ожидающей, когда ее вымоют. Элис показалось странным, что место в ее доме, где, скорее всего, будет беспорядок, было самым чистым в доме Луки.
Рядом с кухней были двойные двери из полированного дерева. Подходящую пару можно было найти на противоположной стороне стены. Оба комплекта большие и внушительные. Оба плотно закрыты.
Она должна позвать Луку, сказать ему, что она была здесь. Элис лукаво усмехнулась. Он думает, что это нормально — наблюдать за мной, потому что я его пара, тогда он должен быть не против, чтобы я тоже шныряла по его дому.
В комнате не было окон, и, хотя она была большой, из-за недостатка света снаружи дом Луки казался переполненным кабинетом эксцентричного профессора. Ее охватило чувство вины. Она знала, что вторгается в очень личное пространство.
Два потертых кресла и низкий столик, расположенные перед камином, манили ее. Это место стало бы прекрасным местом для чтения, если бы был разожжен огонь. Этот камин не был прикреплен к стене, как большинство каминов, а свободно стоял посреди комнаты. В металлической чаше, достаточно большой, чтобы в ней можно было принять ванну, лежала груда блестящих зазубренных черных камней. С потолка, примерно в пяти футах над чашей, свисало вентиляционное отверстие.
Наклонив голову к большому очагу, она тихо рассмеялась. Это было бы уместно в старом телешоу «Джетсоны». Это если Джордж Джетсон тоже обладал сексуальным магнетизмом, из-за которого ей захотелось лежать обнаженной на меховом коврике, наслаждаясь огнем.
Элис подошла к большому бассейну, надеясь рассмотреть черные камни более подробно. Внезапно высокие языки пламени с ревом ожили. Элис вскрикнула, отдергивая руку от ставших красными камней.
Звук распахивающихся дверей на мгновение промелькнул в ее сознании, прежде чем глубокий голос прогрохотал позади нее.
— Элис?
Сердце все еще билось со скоростью миля в минуту, она повернулась, намереваясь отругать его за его опасную вспышку. То, что она увидела, заставило ее слова растаять внутри нее, скользнув вниз, пока они не осели горячими и тяжелыми в ее лоне.
Он был голый, если не считать маленького полотенца. Струйки воды стекали по его широкой груди и рельефному прессу, пока не исчезали в ткани, низко свисающей с бедер.
Она видела его тело множество раз, прикасалась к нему тоже. Но вид его, раскованного, мокрого и сияющего в свете камина, заставил ее почувствовать себя так, словно она видит это впервые.
— Черт, — простонала она.
Она зажала рот рукой, когда поняла, что произнесла проклятие вслух.
Встретившись с ним взглядом, она застонала. Его брови сошлись в замешательстве, затем он опустил взгляд на свое тело. Когда он снова поднял голову, на ее лице появилась самая мужественная, уверенная улыбка, которую она когда-либо видела.
Он шагнул к ней, ухмыляясь.
— Что ты здесь делаешь, Элис?
Она нахмурилась, заметив, что он ослабил хватку на полотенце. Взволнованная, она сказала:
— Зед впустил меня. Я хотела посмотреть, где ты живешь.
Движение его полотенца привлекло ее взгляд. Плотная ткань медленно натянулась. Ответное сжатие и прилив жара к ее сердцевине заставили ее подавить стон и отстраниться от него.
Как вспышка, он подошел к ней, обхватив рукой за талию. Его запах и тепло проникли в ее чувства. Горячее прикосновение его руки к ее пояснице было подобно клейму.
Он притянул ее тело к себе, наклоняясь, чтобы прошептать ей на ухо:
— Осторожно, любимая. Ты чуть не шагнула в огонь.
Любимая? Элис пришлось сосредоточиться на дыхании. Он доказывал, что ей не нужно было заходить в пламя, чтобы почувствовать, что она в огне. Пойманная в ловушку под тканью его полотенца, его твердая длина прижималась к ее животу. Единственная часть его тела, к которой она никогда не прикасалась.
Глубокое мурлыканье, раздавшееся из его груди, отозвалось эхом по всему телу. Вибрация от его члена ударила ее в живот и, подобно удару молнии, устремилась к клитору. Не задумываясь, ее тело выгнулось навстречу ему.
Другая его рука, в которой он держал полотенце, погрузилась в волосы у нее на затылке, крепко сжимая. Давление их тел, прижатых друг к другу, теперь было единственным, что удерживало полотенце между ними. Если бы она отодвинулась, оно упало бы, полностью обнажив его.