Здесь, во сне, я не думала о том, слышит ли кто-то нас за распахнутым в ночь окном, меня волновало только одно — его прикосновения, горячие мышцы, прижимающиеся к моей обнаженной спине и пониже ее, крепкий ствол, скользящий с ложбинке между ягодицами…
— Расставь ножки шире, — скомандовал незнакомец, и как только я послушно выполнила его приказ, с шумным выдохом ворвался в меня, заставляя скулить от невероятной интенсивности ощущений.
А дальше… Дальше я уже мало что понимала и осознавала. Впившись закаменевшими пальцами в подоконник, я попыталась резко подаваться навстречу этому напору, чтобы было еще глубже, еще сильнее, еще быстрее, но получила звонкий шлепок по мягкому месту, потом еще один, и еще.
Наконец мужчина зафиксировал меня крепкими ладонями, не давая двигаться, и начал интенсивно вбиваться, заставляя мозги и тело плавиться в сладком дурмане. Похвастаться выдержкой я не могла, поэтому буквально шипела и рычала, умоляя своего невероятного любовника брать меня еще жестче, еще решительнее. Смазки было так много, что она текла по внутренней стороне бедер, а огромный член входил в мое нутро как нож в раскаленное масло, несмотря на внушительный размер. Природа этого незнакомца точно не обделила, даже выдала с избытком! И весь этот избыток я сейчас могла прочувствовать внутри себя, извиваясь на его стволе и жадно заглатывая воздух в перерывах между криками.
Накал и темп все возрастали, порочные, хлюпающие звуки разносились на всю комнату и за ее пределы, оглушая даже сквозь бьющий набатом пульс в ушах. Сводящие с ума вспышки удовольствия били в зажмуренные веки, сзади то и дело доносилось яростное рычание мужчины сквозь сжатые зубы. Толстый член, дразнящий мощными выпуклыми венами мою внутреннюю плоть, то почти полностью выходил, то вновь входил до упора, запечатывая меня и не давая соскользнуть ни на миллиметр.
И когда я была готова умолять его, мой таинственный любовник громко зашипел и застонал, приподнимая меня за бедра и впиваясь полуукусом-полупоцелуем в холку, как ненасытный зверь. Его плоть окаменела, судорожно сокращаясь внутри и омывая все своим семенем, и я не выдержала, с громким криком последовав за ним и обмякнув в крепких объятиях, которые не дали мне съехать вниз на ослабевших ногах.
Мы дышали, как два марафонца, завершивших многочасовой забег.
— Это было феерично, — прошептал мне на ушко мой выдуманный любовник, обдавая кожу теплым дыханием.
— Угу, — только и смогла ответить я, собирая себя по кусочкам и постепенно возвращая поплывшие мозги на место.
Мужчина легко, как пушинку, подхватил меня на руки и в два шага достиг огромной кровати с потрясающе нежными на ощупь простынями.
— Кто же ты? — услышала я тихое, почти отключаясь в его объятиях.
Неужели для него я такая же незнакомка? Да, странные игры у моего подсознания. Но, бесспорно, сладкие и горячие.
— Хотел бы я встретить тебя в реальном мире, — кажется, это мне уже послышалось, ну или мой перевозбужденный мозг выдал что-то странное вдогонку.
Глава 6
Мой сон был таким приятным и крепким, что очнулась я только тогда, когда рядом что-то оглушительно лязгнуло, а платформа дернулась как от удара.
Проморгавшись и быстро сориентировавшись, я аккуратно приподнялась и выглянула наружу. Грузовой караван как раз продвигался на территорию космопорта. За бортом был очень сильный ветер. Видимо, из-за него оторвалась какая-то металлическая штуковина, которая сейчас периодически громко стучала по гравиплатформе впереди. Этот звук и разбудил меня, но я от души поблагодарила этот «будильник». Не хотелось бы прийти в себя в тот момент, когда буду лететь вместе в рудой на дно грузового бункера какого-нибудь космолета. Не такими я хотела бы видеть последние секунды собственной жизни!
Далеко впереди раздавались голоса охраны. Видимо, тут уже не доверяли автоматике, и документы на груз проверяли живые охранники, которые сейчас стояли возле головной платформы и сканировали данные.
— Эй, Рикон, убери уже эту железяку, уши от нее закладывает! — крикнул один из них, и в мою сторону двинулся мощный двухметровый детина в серой форме с бугрящимися мышцами.
На моих глазах этот здоровяк ухватился за стучавшую железку и уперся ногой с стену. Раз — и он голыми руками вырвал ее с корнем! Вот это силища! Нда, таким мне точно нельзя попадаться на глаза, прихлопнут как муху! Ну ладно, пусть не прихлопнут, но сбежать точно не дадут.
Поежившись, я нырнула обратно под защиту бортика. Теперь нужно дождаться, когда платформы подлетят поближе к месту разгрузки, и спрыгнуть. От армарита мне пока нельзя далеко отходить, значит, придется до отлета найти место и спрятаться в грузовом бункере корабля. А уже потом по ходу дела что-нибудь придумывать.
Ждать пришлось еще не менее часа. Караван с гравиплатформами подлетел к огромному космолету, который черной громадиной возвышался на летном поле. Платформы одна за одной залетали внутрь погрузочного дока, откуда через несколько минут доносился грохот сбрасываемой породы, а затем пустая посудина выплывала обратно.
Здесь тоже не полагались исключительно на автоматику, так что то и дело с разных сторон доносились голоса рабочих. Притихнув, я ждала момента, когда и мое средство передвижения отправится внутрь. И когда это случилось, я сжалась как пружина, готовая в любой момент выстрелить.
Платформа медленно вплыла внутрь космолета и двинулась следом за рабочим с управляющим планшетом. Улучив момент, я перекинула тело через борт, повиснув на руках, а потом спрыгнула вниз, снова, как и в прошлый раз, перекатываясь по полу, благо тут уже камней не было, но удар тем не менее оказался довольно ощутимым. Пол ангара был металлическим, и я не только немного подвернула ногу, но еще и прилично стукнулась плечом, бедром и головой. Чувствую, завтра мое тело будет сплошь покрыто сине-желтыми пятнами и ссадинами.
В погрузочном доке стоял обычный для таких мест шум, так что мои кульбиты со звуковым сопровождением не привлекли внимания, и я быстро отскочила под прикрытие стен, вдоль которых стояли многочисленные разнокалиберные ящики и прочий груз. Здесь уже можно было легко спрятаться, но я не забывала, что мне нужно оставаться поближе к армариту, поэтому потихоньку двинулась вдоль стены, лавируя между препятствиями и стараясь все время оставаться в тени и не попадать в обзор камер.
На всякий случай я прихватила с собой внушительный кусок породы, но не была уверена, хватит ли его, чтобы хотя бы частично блокировать или приглушить излучение следящих нанитов. Так что лучше все же не рисковать, пока мы не улетим с Клеоса. Может, сигнал действует только на планете, а в космосе его уже не поймают?
Приободрив себя, я засела за ящиками рядом с бункером, в который гравиплатформы сбрасывали породу с армаритом. Места здесь было маловато, но выбирать не приходилось. Только сейчас, когда гонка на опережение с моими преследователями встала на паузу, я почувствовала, насколько проголодалась. В общем-то, мой организм повел себя как обычно — когда я нервничала, мне всегда жутко хотелось есть. Вот и сейчас у меня живот начал издавать такие трели, что я испугалась, не обнаружат ли меня раньше старта.
Сдернув со спины рюкзак, я вытащила бутылку воды и буханку хлеба. В горле все пересохло, и я жадно присосалась к горлышку, едва заставив себя оторваться и оставить запас на будущее. Ну а хлеб… Мне казалось, я еще никогда не ела такого вкусного хлеба! Тем более я умыкнула его из шкафа для начальства, а для них все всегда было самое лучшее. Заключенным же в обители девочкам обычно давали не самое вкусное — серые пресные каши на воде с минимумом мяса, самые простые овощи, серый кисловатый хлеб с плотной липкой мякотью. Фруктов тоже полагался минимум, и только из сада при монастыре, их мы собирали сами, а если их не было или не хватало, для нас никто ничего дополнительно не закупал. Бывало, нам вообще приходилось питаться сухими пайками, которые вместо тарелок с едой раздавали в столовой, а если кто выказывал малейшее неудовольствие, быстро отводили на «перевоспитание».