Там я нашел хозяина лодки, с которым договорился о поездке в Белиз. И снова меня попытались ограбить, но, как и в прошлый раз, решили уладить дело миром. Десяток парней со сломанными ребрами поспешили убраться восвояси, пообещав вернуться. Бородатый, темнокожий старик-мулат, казалось, был в восторге от того, что я сделал.
– Гиены, – сказал он, – никто не хочет работать, а белые, которые сюда приезжают, – дураки. Ты тоже из таких, но, видимо, знаешь, что делаешь. Половину денег вперед, – потребовал он.
Я показал ему дулю.
– Это что? – удивленно разглядывая конструкцию из пальцев, спросил он.
– Это ноль, – сказал я. – Привезешь – получишь все. Сдашь пограничникам – пойдешь кормить крабов.
Я говорил серьезно, и он проникся.
– Все будет вери гуд, масса, – произнес он, обнажая белые зубы в обрамлении пухлых лиловых губ. – Ты янки? – спросил он.
– Нет. Русский.
– Русский! А это где?
– Далеко.
– А что там рядом? С вами?
– Украинцы, поляки, белорусы… немцы.
– О, поляки! Мой предок белый поляк. – Старик был словоохотлив, и разговоры о странах скрашивали его часы.
Его звали Мумгабо, и в его роду были белые поляки, к которым местное население питало огромное уважение. Откуда взялись поляки в этих местах, я не стал расспрашивать. Он говорил на креольском языке, и я с трудом, но понимал его.
Ночью я выгрузился на берег Белиза и пошел к рыбацкой деревушке на берегу океана. Потомок поляков подсказал, к кому обратиться, и убыл, получив расчет. Обдуваемый морским бризом, я просидел на берегу до утра, и утром появился перед домом нужного мне контрабандиста. Мужчина, похожий на испанца, с франтоватыми усиками и бородкой клинышком запросил три сотни долларов. Меня вновь посадили на лодку и доставили к берегам Мексики. Я заплатил пограничникам еще триста долларов и прошел пограничный кордон.
Шиза в это время вела поиск связи между шаттлом и кораблем, ее сенсоры могли уловить волну, недоступную местным радиоприемникам, а биологические сенсоры позволяли запеленговать примерное место нахождения офиса контрабандистов или их малого корабля.
Она предположила, что в больших городах офис располагать не будут, он должен быть рядом с кораблем-шаттлом, а его можно спрятать в джунглях на юге Мексики. Здесь же можно набрать туземцев, прельстив их заработком. Вскоре она засекла сигнал и определила, что он исходит из района города Четумаль, где я находился в этот момент. Теперь она не орала как оглашенная, а спокойно разбудила. Я отдыхал в недорогом отеле, где не спрашивают документы, вместо них просят валюту северного соседа.
В утренней прохладе, за чашкой горячего кофе в уютном кафе, я наткнулся на объявление в свежей газете. Оно, словно светлячок, вспыхнуло среди строчек, обещая нечто большее, чем просто работу. Там говорилось о найме рабочих для работы за границей, о замечательных условиях труда и щедрых заработках.
Я почувствовал, как сердце забилось быстрее. Это было именно то, что мы с Шизой искали, то, о чем мечтали. Я не мог поверить, что удача так быстро повернется к нам лицом. Словно по воле невидимых богов, судьба сама поднесла нам этот шанс, как драгоценный камень на ладони.
Это было не просто совпадение. Это было предначертание, промысел судьбы, возвращение к чему-то давно забытому и важному. В этом моменте я ощутил, что духи удачи, которые покинули меня, вновь протянули нам свою руку помощи. А может, это судьба хранителя, который всегда возвращается…
Допив последний глоток горячего кофе и аккуратно сложив газету, я не спеша направился к указанному адресу. За дверью маленького офиса меня встретила приветливая девушка-администратор с широкой улыбкой. Она с энтузиазмом рассказывала о предстоящей работе, но словно по волшебству избегала упоминать страну, в которую мне предстояло отправиться. Вместо этого она предложила аванс и проживание в гостинице, которую компания уже сняла для меня. С ее слов, работа могла быть в нескольких странах Африки, но точно скажут сами наниматели. А сейчас их представителя нет. Если мне не понравятся их предложения, я могу отказаться от поездки в Африку и должен буду вернуть аванс. Все выглядело весьма привлекательно. Большой заработок. Работа сроком на полгода. Питание, проживание и перелет за счет компании. Фотографии на стене рассказывали об уютном поселке со спортивными площадками, барами и общежитиями. Глядя на эти фото, невозможно было отказаться от столь заманчивого предложения.
Эти детали, словно кусочки мозаики, сложились в моей голове, и я понял, что это именно то место, которое я искал. Не раздумывая долго, я быстро подписал контракт и получил сто долларов. Администратор проводила меня и еще пятерых парней индейцев на машине до гостиницы, расположенной на окраине города.
Оказавшись в номере, я почувствовал себя немного растерянным. В голове роились мысли: не ошибся ли я. Гостиница была тихой и выглядела заброшенной, но из столовой доносились запахи еды, и я решил заглянуть туда. За длинным столом уже сидели другие участники проекта, и я присоединился к ним.
Шиза, моя дочь, с подозрением посмотрела на еду. Ее острый ум сразу уловил что-то странное.
– Папа, – сказала она тихо, но уверенно, – в этой пище есть инопланетное снотворное. Ешь и постарайся уснуть как можно скорее. Мы, вероятно, проснемся уже на корабле.
Не знаю, черная или белая полоса коснулась моей жизни, но пробуждение было ошеломляющим: я открыл глаза и увидел перед собой камеру на корабле. Светильники на потолке излучали тусклый рассеянный свет. Темный металл стен, словно зловещий панцирь, не скрывал за собой двухэтажные нары, на которых мирно дремали восемь мужчин, двое из них – чернокожие.
Я поднялся на ноги и осмотрелся. Вдоль одной из стен тянулась массивная решетка, напротив нее через узкий коридор – такая же решетка камеры. Рядом с решеткой в стене виднелась дверь. Я осторожно заглянул внутрь и увидел санитарную комнату с душевой кабиной и старыми, допотопными вакуумными поглотителями, которые должны поглощать все отходы жизнедеятельности человека и утилизировать их.
Теперь я точно знал, что оказался там, где должен был оказаться. Но что это значило для меня? Был ли это рассвет нового или закат старого? Я еще не мог постичь этого, но одно было ясно: этот день стал точкой невозврата, разломом, который навсегда изменил мою судьбу.
Я вернулся на свое место, опустился на жесткие нары и погрузился в раздумья.
«Итак, я все же на корабле. Это одновременно и чудо, и проклятие. Я на борту судна, которое унесет меня в неизведанные дали, к звездам, о которых я мечтал и которых боялся. Меня ждет астероид, где я стану пленником рудодобытчика, управляемого примитивной нейросетью. Раз в месяц будет прилетать корабль-сборщик, чтобы забрать концентрат. Но как мне вырваться из этого заточения? Как найти путь обратно?»
В ответ на мои невеселые мысли прозвучал голос Шизы:
– Думаю, папочка, тебя не отправят на рудники в космосе. Ты уже лежал в медкапсуле, и тебе установили чип с языком. Это древний общий язык. На нем говорят на Материнской планете…
– Хрен редьки не слаще, – ответил я. – У нас не хватит энеронов, чтобы переместиться телепортом в какую-нибудь обжитую систему. У меня мое старое тело, а не тело магически измененного Ирридара. Нет Малышей, искривляющих пространство, и нет Дракона…
– Все это неважно, папочка. Мы достигли главного: уберемся с Земли, а там решим, как быть. Давай решать проблемы по частям.
– Давай, – согласился я и понял, что другого пути не остается.
Я ориентировался во времени по внутренним часам, с помощью Шизы. Когда мир вокруг меня ожил, когда проснулись парни, ночь уже окутала Землю своим бархатным покрывалом. Но мы были за Луной. И Земля от нас была и близко, и недоступна. Я, стараясь сохранить спокойствие, мягко уговаривал парней не поднимать шума и не поддаваться панике. Но один из них, крупный, массивный мужчина с кожей цвета ночи, не слушал моих слов. Сжав кулаки, он шагнул к решетке, словно бросая вызов самой судьбе. Его глаза горели, как два уголька в темноте, а голос, полный гнева и отчаяния, разнесся по камере, эхом отражаясь от стен. Он кричал на английском, и его слова как раскаты грома пронзали тишину, разрывая ее на части.