— И Багдад нас тож запомнил, — поддакнул Сорк.
Я чуть повёл взглядом и ушастик, который вроде как собирался продолжить, сразу же заткнулся. Тогда как я заговорил вновь.
— Мы поднялись только по одной причине — каждый прикрывал соседа в строю и не сдавал назад, — эти слова были чистой правдой и в них я на самом деле верил. — Если останемся такими же — ни одна преграда нас не остановит. За щенков!
Стоило поднять руку с банкой пива, как крыша взорвалась восторженными воплями. А когда наступила тишина, нарушаемая лишь звуками глотаемого напитка, где-то в стороне и выше хлопнуло открывающееся окно.
— Только тишина наступила и благоденствие, — зазвучал страдальческий мужской голос. — Я спать нормально начал, из депрессии вышел, с девушкой познакомился. Нахрен вы вернулись, оболтусы?
— Не кряхти мужик, — задрал голову Кэп. — Хошь, спускайся и с нами посиди.
— Да ну нахрен, — ответил тот. — Щас наушники свои найду, в угол забьюсь и музыку для медитации врублю.
Интересный выбор. Ну да и ладно — ему уже предлагали куда более интересную альтернативу.
— Позвольте представить, — запрыгнул на ящик Фот. — Авторская версия пьесы Уильяма Шекспира «Ромео и Джульета». В нашем варианте — Ромей-харр и Джули-тап.
Ого! Я, конечно, в шутку прикидывал, что гоблины могли бы сварганить свою версию одной из пьес. А Фот про это даже говорил когда-то. Но всё это казалось чем-то из разряда «пошутили и забыли». Тем более, сейчас и времени на все эти развлечения, по сути нет.
Ушастики освободили часть крыши, на которой выстроились актёры. Они даже себе импровизированные кулисы из кусков брезента и штабелей ящиков соорудили. За которыми немедленно скрылись.
Первыми вперёд вышли пятеро гоблинов в нарядах, которые напоминали настоящие римские тоги. Похоже они и костюмами озаботились, найдя где их заказать.
В двух норах, равных по понтам и численности,
В Царьграде нашем, где шумит народ,
Опять всплыли разборки, япь, резкой гнилостности —
Кто именно тайник с мясцом, ночкой съел в обход.
Из чресл вражды той япнуто-мохнатой
Рванули к свету двое — юный Ромей, и Джули, сладенький роток.
Но им не до любви: их путь заклятый
Ведёт к загадке — кто ж рихтанул весь общий запасок?
Они продолжили петь, я почувствовал, как медленно начинает отпадать челюсть. Не, я понимал, что у них был оригинал. И оно вроде как несложно — взять уже готовую структуру, после чего её переработать.
Но! Это ж гоблины! А тут — пьеса. Которую они так переделали, что там и рифма вроде как есть, и смысл проглядывает.
А вы сидите, граждане, потише —
Мы постараемся сюжет не полирнуть и не свернуть.
Спев последние строчки, пятеро певцов отвесили глубокие поклоны и удалились под бурные овации толпы. Тоже, к слову изрядно охреневшей от такого зрелища. На «сцене» же появилось двое ушастиков, вооружённых самыми настоящими мечами. Возможно даже не бутафорскими.
— Слышь, Греги-тап, только попробуй гнать на нас — не стану медлить я. Немедля рихтану твою печёнку! — продекламировал первый, комично размахивая мечом.
— Мечом? — оскалился второй, вытаскивая свой. — Алкаш ты Самси-тап. Бокал едва свой держишь. Куда уж тебе поднять меч?
Честно — я заслушался. Да и не только я. Все прочие тоже смотрели, затаив дыхание и аплодируя каждой новой паре актёров. Больно это было неожиданно. Я бы даже сказал, артистично.
В голове мелькнула мысль, что всё это было бы неплохо заснять, но Фот уже озаботился — в стороне занял позицию ушастик с камерой, который фиксировал всё представление.
Вот и конец первого акта. Толком и не заметил, как время пролетело.
— За Фоти-тапа! — вдруг реально рявкнул, вскочивший на ящик Кэп. — За таланты гоблинского народа!
— За самых пафосных сталкеров империи! — добавил Гоша, тоже поднявшийся на ноги. — За щенков!
Все дружно опустошили свои банки и захлопали новыми. А в той части крыши, где проходило представление, вновь появились пятеро певцов.
Былая ярость — уж больше не препона —
Угомонилась… ну, почти. В земле.
Но свежий запах — пряный, печёночный, отборный —
Разжёг голод у каждого во Мгле.
Ромео Джульку пафосил не в шутку —
Она его ласкала тож всерьёз.
Однако, умыкнули падлы утку.
И дуб срубили под пенёк.
Как вы уже поняли, любовная линия тут тоже имелась. В отличие от переделанной на скорую руку пьесы про Отелло, которую ушастики разыгрывали в «Ферзе» — интрига не ограничивались сожранным мясом. Речь шла ещё и про самые настоящие чувства.
В общем — это было реально интересно. К тому же, коротышки сократили многие моменты, попросту выкинув их из текста. И переделали финал — в нём, два молодых гоблина сбегали от старейшин, прихватив с собой приличную сумму наличности. А в общине вовсе разгорался мятеж, которые заканчивался весьма занятным образом — головы старейшин нанизывали на пики.
Такого в оригинале точно не было. Но ушастикам зашло не меньше, чем основной сюжет. Иногда у меня складывалось впечатление, что в гоблинских общинах грядёт кровавая бойня. Как только где-то в одном месте полыхнёт, остальные тут же подхватят. А может так казалось только из-за того, что вокруг были исключительно гоблины, благополучно свинтившие от опостылевших порядков и локальной зеленокожей бюрократии. По вполне понятным причинам, люто ненавидящие своих старших. Возможно внутри самих общин дела обстоят иначе.
— Чтоб все мы вернулись из Еревана, — закричал Гоша, снова вставший на ящике в полный рост. — Армения, бойся! Щенки идут!
Тоже подняв новую банку ледяного пива, я сделал приличный глоток. И постарался выкинуть из головы все мысли о грядущей операции в Ереване. Не время сейчас. Нужно отдыхать.
* * *
Утро встретило тишиной. И знакомой обстановкой — возвращаться вчера на базу я не стал. Вместо этого спустился в свою старую комнату. При виде которой, в голове моментально ожили воспоминания.
Хорошо, что немедленно нашлись дела — на связи объявился Твердоскальный, который по его словам нашёл крупного покупателя. Тот был готов забрать сразу тонну золота. Но чуть позже — не раньше, чем через десять дней. С дополнительным условием — металл требовалось доставить в любую точку Османской империи.
Сначала я чуть было не отказался. Где мы и где контрабанда, в конце концов? Потом задумался — а реально ведь? Мы и контрабанда. Никаких ассоциаций на ум не приходит?
А сейчас, так тем более. Кашалот — он ведь не только по поверхности моря может гонять.