– Привет. Говорят, тут кое-кто напряженный? – спросила она, укладывая ладонь на бугор чуть ниже пряжки ремня.
Глава 5
Ида
– Слушай, Ид, малая у тебя – прелесть, но ты же понимаешь… Это не дело! – манерно протянула клиентка, отмахиваясь от очередного Дашкиного всхлипа. – Мне очень нравится твой стиль преподавания, техника, пластика, всё на высшем уровне. Но… – она хмыкнула и поиграла браслетом с бриллиантами, – мне нужно, чтобы этот час был только моим. А ты постоянно отвлекаешься. Без обид.
Я выдавила улыбку, хотя внутри всё сжалось.
– Конечно, я понимаю. Извини, Снежан, что так вышло.
Клиентка кивнула, словно только этого и ждала.
– Я тебя очень ценю, ты невероятная. Но в моём положении… – она бросила взгляд на Дашку, которая в очередной раз закапризничала, требуя взять ее на руки. – Времени совсем не осталось. Свадьба на носу. Мне нужно, чтобы наш первый танец был идеален. Ладно, я, но Олег вообще не поймет такого… Он очень занятой человек.
Олег – это будущий муж Снежаны, мерзкий боров с толстенным кошельком, в которого та вцепилась мертвой хваткой лет пять назад и вот, таки урвала. Конечно, он не поймет. Да и не должен понимать, если уж откровенно. Я без обид. Действительно, не каждый будет мириться с таким форматом работы. Без обид и без понимания, что делать дальше…
Снежана оставила на столике конверт за уже проведённые уроки и, прихватив сумочку от Hermès, направилась к двери. Я даже не успела договорить дежурное «спасибо». Только кивнула растерянно и прижала Дашку к груди. По-хорошему, мне следовало отказаться от оплаты сегодняшнего занятия, если клиент остался им неудовлетворен, но… Но! Мне так нужны были деньги, что профессиональная этика покинула чат.
Дверь мягко щёлкнула, оставив меня в тишине зала. Я прикрыла глаза и выдохнула, чувствуя себя как никогда уязвленной. Хотя по правде – чего я ждала? У богатых свои правила: они покупают внимание, и ему полагалось быть всепоглощающим. У меня же не было возможности отключиться от ребёнка. Как можно сконцентрироваться на клиенте, когда я постоянно отвлекалась на дочь?
Дашка всхлипнула, уткнувшись носом в воротник на моей водолазке. Я погладила дочь по спинке, покачала, успокаивая. Её… Себя… Дескать, ну и что? Одна ушла, придёт другая. Всегда приходят другие. Но настроение упало, и я снова почувствовала распирающий ком в горле – верный признак приближающейся панички.
Сделав глубокий вдох, опустилась вместе с Дашкой на паркет. Студия все ещё пахла духами Снежаны. Проветрить бы перед уходом. Но дочь только-только вычухалась от простуды, и я не хотела подвергать ее лишнему риску.
Глянула на часы. У меня было оплачено еще пятнадцать минут аренды. Когда-то я репетировала здесь до ночи. Доводила себя до изнеможения, пока не добивалась идеального результата – и все равно было, сколько это стоит. А теперь укачивала дочь и думала о том, где взять деньги, чтобы оплатить коммуналку. Разве это не смешно?
– Идка! Какие люди, – воскликнула Маслова, тайфуном врываясь в зал.
– Привет, Свет.
– Очередной урок? – поинтересовалась подруга, бросая на паркет спортивную сумку.
– Ага. А ты на репетицию?
– Вторая за день, – простонала Светка. – Через неделю выдвигаемся с Маратом в Пекин.
– Рада за тебя. Ты прямо светишься от предвкушения!
Светка отвлеклась от штатива, куда собиралась установить телефон, чтобы отснять отработку.
– А вот и не угадала!
– Нет?
– Нет! – захохотала Светка. – Просто меня как следует трахнули.
– О господи, – смеясь, я уткнулась в макушку Дашки.
– Чего? Это, между прочим, дорогого стоит. Сейчас не мужики пошли, а черте что… Сунул, вынул…
– Все, Свет, остановись! Я не хочу этого слышать.
– И что, тебе совсем не интересно, кто он?!
– Ну почему же… Интересно, если я его знаю. Только без интимных подробностей, пожалуйста.
– Ты такая ханжа, я тебе говорила? – подбоченилась Маслова.
– Сто раз. Что поделать? Такая, вот, уродилась.
– Это Павел.
– Павел? – я свела брови, вспоминая всех Павлов, которых знала.
– Боже, Корсакова, не тупи. Павел… С которым я у тебя познакомилась. Косая сажень в плечах, дубина как… – Светка согнула руку в локте, но так и не закончила, потому что к нам присоединился Марат. Сейчас ее партнер, да, а в прошлом… мой.
Пребывая в некотором шоке от Светкиных откровений, я с радостью ухватилась за возможность переключиться.
– Марат, господи, сто лет тебя не видела! – воскликнула я. – Дай обниму.
– Ух ты, Идка… – Сафаров схватил нас вместе с Дашкой, крутанул и повел в ритме румбы… Я со смехом подыграла. – Вау, детка, да ты в отличной форме. Гоу на соревнования.
– Эй! – воскликнула Маслова, сварливо подбоченившись. – Я вам не мешаю?!
Я вздрогнула. Света, конечно, пыталась сделать вид, что ее возмущение наиграно, но я слишком хорошо ее знала, чтобы понимать, как все обстоит по правде. А по правде Светка злилась. От того, что мы даже с ребенком в руках крутились так слаженно, как ей и не снилось.
– Свет, да ты что? – выдохнула я, стараясь придать голосу лёгкость. – Маратик шутит. Какие мне теперь соревнования?
– Я вообще-то тоже шучу, – буркнула она. Марат усмехнулся, потому что для него истинные мотивы Светки тоже не были тайной. – Может, займемся делом?
– Давай, – протянул он, машинально отступая.
– Ну, пока, Ид… Вечерком позвоню. Посплетничаем, – пообещала Светка.
– Ага, – покивала я, несказанно «обрадовавшись» такой перспективе. Вот уж чего мне не хотелось с ней обсуждать, так это Павла, о котором я в принципе предпочла бы забыть.
– Эй, – возмутился Сафаров. – Чего сразу пока? Может, останешься? Посмотришь че да как, посоветуешь что-то толковое Светке.
Я замерла, переступила с ноги на ногу. Маслова улыбалась, но в ее глазах мелькнула колючая тень, которая скользнула по мне, задержалась на Дашке и вернулась обратно к Маратику.
– Думаешь, я не готова?
Боже мой, как же страшно она ревновала Сафарова к нашему общему прошлому!
– При чем здесь одно к другому? Просто взгляд со стороны! – возмутился тот. – Ида – профессионал.
– А я кто?
– Так, ребят, не скандальте. Я уже ухожу. У Дашки режим и все такое…
Еще не хватало, чтобы эти двое поссорились накануне важного соревнования! Вот уж чего бы мне не хотелось. Хотя на секунду мелькнула мысль, да, что, «подобрав» моего партнера, Светка тоже поступила не лучшим образом. Мелькнула – и растворилась.
Пока мы собирались, ребята потихоньку начали отрабатывать связки. Мне было что сказать – это правда. Хотя я и старалась на них не смотреть, чтобы лишний раз не нервировать – хватало и взгляда мельком. Ну уж нет. Света явно дала понять, что не нуждается в моих советах, так что… Я вышла на улицу, застёгивая пальто на бегу. Мороз обжёг щеки, но после душного зала он показался почти спасением. Дашка сопела у меня на груди, спрятав нос в шарф. Я аккуратно усадила её в автокресло, сама плюхнулась за руль и на минуту прикрыла глаза.
Город был нарядным до абсурда. Казалось, в этом году мэрия решила побить собственные рекорды по части иллюминации. На каждом фонарном столбе – золотые снежинки, на елках – шары размером с человеческую голову и километры гирлянд, свет которых, отражаясь в лужах на дороге, больно бил по глазам.
Я вела машину и думала о том, как мы будем встречать Новый год. Дашка, конечно, еще не понимала что к чему, однако мне всё равно хотелось, чтобы у неё осталась память об этом дне. Память в виде фотографий с первой ёлкой, подарками и мандаринами. Но пока нам даже не с кем было встретить когда-то любимый праздник. В прошлом году всё было иначе. Мы с Ильёй съездили на каток, где много смеялись и валялись в снегу – благо я была достаточно тепло одета. Потом мы готовили оливье, отчаянно споря, сколько класть горошка в салат. Я помню, как он, глядя на мой живот, говорил: «В следующем году нас уже будет трое. Прикинь?». Помню его тёплые руки, поцелуи, обещания, что всё будет хорошо. Помню и то, как мы смотрели фейерверки из окна, прижавшись друг к другу.