— А это тот самый балкон! Ну, где Джульетта ждала своего Ромео, и он потом залезал к ней по виноградным лозам.
— И ты веришь в этот миф? Их же на самом деле не было, выдумки Шекспира, — разглядываю старинный дом и балкон, который уже давно бы развалился от времени. Но надо же туристов чем-то привлекать.
— Не романтик ты, Шмелев, — отодвигается от меня Данька, так и хочется зарядить себе по лбу. — Да, может и не было. Но люди верят, и толпами сюда приходят. И я верю, что такие влюбленные и юные были во все времена. Ты просто не любил никогда.
— А ты? Любила? Раз веришь.
Она странно смотрит в мои глаза, и молчит. Потом встает со скамейки, отходит к окну, а я любуюсь ее ладной фигуркой. Девчонка даже не подозревает, какие чувства вызывает во мне. В моем лексиконе появилось еще одно слово — красивая. И нежная.
— Мои подруги уже влюблялись в мальчиков, — не поворачивается от окна, даже интересно становится, что там увидела такого. — Я видела это, и поэтому верю.
— Самой не хочется влюбиться? — встаю позади нее, вздрагивает от неожиданности.
— Ну… нет, в моих планах нет места этому чувству. Я себя адекватно оцениваю, никто не позарится на такое убожество. Поэтому — окончу школу и пойду учиться на детского врача.
Она серьезно сейчас? Никто не позарится? Я видел, как отвисали челюсти у парней, когда она рассказывала им о своем городе, о себе. Чуть слюни не пускали. Я понял, нам, мужикам не важна красота лица. Важно кое-что другое. Мне еще сам человек важен. Вот ей я бы доверился полностью, не глядя. А Егоровой нет, обхожу ее десятой дорогой уже, несмотря на то, что она считается красоткой во всех смыслах.
— Данька, ты классная, не загоняйся так, — пытаюсь приободрить девчонку, коряво, но вижу улыбку на милом лице.
Ну вот, еще одно слово в копилку. Милая.
— Ты хотел посмотреть, какой я флайер? Я нашла видео с выступления команды черлидеров.
— О, супер!
Возвращаемся на скамейку и я смотрю видео. Это и правда супер, Данька взлетает легко и непринужденно, делает разные трюки с точностью, доверяя своим базам. А вот это мне уже не нравится, в базах у нее два мощных парня, которые с легкостью ее выбрасывают высоко вверх. Потом она балансирует на одной ноге, делая ласточку, и база почти без усилий держит девчонку на вытянутой руке.
— Да уж, — возвращаю ей смартфон.
Слов больше нет, перед глазами качок, который ловит мою Даньку в свои объятия, и они улыбаются друг другу.
— Тебе не понравилось видео? Ты снова хмуришься, — переживает птаха, виновато заглядывая в мои глаза.
— Ты классный флайер, я круче и не видел. Мне не нравится твоя база. Это мужики, качки, блин, — моя рука сама сжимается в кулак, бью по своему колену, недавняя травма отзывается резкой болью, переходя в пульсирующую.
— И что? — она правда не понимает или прикалывается сейчас?
— И то. Обычно это просто сильные девушки из команды, а не…
— Это мальчики из параллельного класса, не мужики, просто в хорошей физической форме, — поясняет спокойно, а я так и вижу, как грабли «мальчиков» стискивают талию Даньки, касаются ее бедер под короткой юбкой. — Тренер специально поставил их на соревнования. А так они баскетболисты, на обычных матчах мы не делаем трюков с поддержкой, просто танцуем с помпонами, поддерживая команду. Эти двое еще и гимнасты. Хорошие мальчики.
— Хорошие мальчики?! — вскакиваю, отходя от девушки.
Она объясняет с такой пылкостью, ее глаза горят и сверкают, румянец заливает лицо. Мое сердце ускоряется, адреналин зашкаливает в крови. Даже когда забиваю шайбу не испытываю таких взрывных эмоций. Смотрю на нее, а мерещатся другие картинки, взрослые и откровенные.
— Тебе плохо? Ну-ка присядь… — хватается за мое запястье, считая пульс. — У тебя тахикардия… надо что-то делать.
— Слово какое мудреное, — смеюсь, впитывая тепло ее хрупких пальчиков. — Не надо ничего делать, пройдет.
— Я много слов знаю уже, из медицины, готовлюсь поступать в мед вуз. И правда, проходит.
Она не поняла, что волнует меня, вызывает жгучую ревность. Ладно, пусть пока ни о чем не подозревает, маленькая еще. Обеденный перерыв у доктора подходит к концу и у кабинета начинают собираться другие больные, с замотанными рукам-ногами, со снимками и медицинскими картами. Я вхожу первым и быстро освобождаюсь, доктор не находит ничего серьезного.
Покупки тоже делаем в режиме турбо, главное, что я знал местонахождение нужных магазинов. Заодно покупаю и сумку, похожую на ту, которую попортил в первый день, и блузку, изорванную из-за меня.
— Зачем сумка? — смеется Данька, крутясь перед зеркалом, примеряя вещь к себе. — Ты же уже рюкзачок купил.
— Не помешает. И ты забыла, что я в первый день в школе испортил твою сумку.
— Спасибо! — идем на выход, и Данька белкой скачет вокруг меня, не дает взять ее за руку. Похоже, ее возбуждает шопинг, приходится припугнуть.
— Не угомонишься — поцелую.
Это действует, смотрит на меня с опаской и затихает, шагает рядом, вцепившись в обновку. Сумка ей понравилась.
У нас есть время до работы Даньки, решаюсь показать ей город, хоть немного, чтобы знала — наш город ничем не хуже Вероны. Ездим на байке по всяким паркам и мостам, она восхищается красотой памятников и цветниками, потом приезжаем на смотровую площадку над морем.
— Ух! Какое оно бескрайнее! — восхищается мелкая, голос так и звенит.
Девушка раскидывает руки в стороны, на манер сцены в «Титанике», стоя у самых перил. Кажется, будто мы на корабле, подхожу сзади и встаю вплотную. Не выдерживаю, обвиваю стройный стан руками. Данька поворачивает голову и серьезно смотрит мне в глаза, но ничего не говорит. Так стоим долго, наблюдая за яхтами и катерами вдали.
— А дельфины здесь есть? — спрашивает задумчиво, прижавшись спиной ко мне. — Вот если туда, далеко, поплыть на катере?
— Моряки говорят — пойти, — поправляю ее, усиливая объятия, насколько это возможно.
— Ну, пойти. Хочу посмотреть на дельфинов.
— Завтра нет тренировки, можем поехать в дельфинарий. В море вряд ли встретишь их, если только очень далеко забраться. И то не факт.
Смотрю на часы, времени только на то, чтобы сгрузить покупки дома и доехать до ледового. Как не хочется отлипать от сладкой девчонки, приходится сделать это, ничего не поделаешь.
Глава 23
Даниэла
Мы целую неделю гуляли, выкраивая время между школой, моей работой