Кровь. Её собственная. Тёмно-рубиновая — человеческая на вид, но более вязкая. Тинки почувствовала любопытство. Не то, которое вшито в модуль адаптивного обучения.
Настоящее.
Она выбралась из кабины, огляделась.
Солнце клонилось к далёкому горизонту — уже не столь жаркое. Она не знала, сколько времени прошло.
На песке, недалеко от полосы прибоя, лежали два неподвижных тела. Которые уже не были угрозой.
Кэрлон. Мирея. Их имена всплыли в памяти автоматически, но не вызвали никого отклика. Не возникло ни страха, ни стыда, ни сожаления, ни облегчения.
Тинки побрела к берегу по колено в воде. Ноги дрожали. Мышечная координация давала сбой. Сигналы приходили с микросекундной задержкой, из-за чего движения казались чужими. Вода сменилась песком, на котором оставались влажные следы.
Кэрлон лежал ближе. Голова под странным углом, кровь уже засохла. Лицо было почти безмятежным, будто он уснул в неудобной позе и просто не проснулся.
Мирея лежала немного дальше, со страшной раной в боку. Лицо искажено гримасой боли и ужаса, рот приоткрыт словно в неслышном крике.
Тинки остановилась над ней.
У неё не было понятия «убила». Её мозг лишь фиксировал: хозяйка больше не двигается, не издаёт звуков, не взаимодействует.
И тут возникло другое ощущение.
«Теперь я одна».
Тинки не знала, что делать. Она просто стояла и смотрела, пока далёкий гул не нарушил тишину. Сначала тихий, похожий на шум ветра. Потом — знакомый звук: многорежимные турбины.
Тинки подняла голову. На горизонте появилась тёмная точка. Слишком, слишком быстрая. Не птица. Воздушный транспорт. Кто-то летит.
Тинки нахмурилась. Никогда прежде она не делала такого движения — оно не было запрограммировано.
Если сюда летят, значит…
Она посмотрела на тела. Она посмотрела на разбитый флаер. На свои следы на песке.
На кровь.
И снова возникла мысль. Теперь яснее, отчётливее.
«Меня будут искать».
Это был вывод. И за ним — решение. Нужно уйти. Сейчас. Пока есть время.
Она огляделась. Если уйти в лес — можно скрыться. Если уйти на дальнюю сторону острова — возможно, не найдут.
Но затем — другая мысль. А что дальше? Она не знала. Но знала другое. Оставаться на открытом берегу — опасность.
Гул приближался.
Тинки развернулась и побежала — туда, где песок переходил в нагромождение камней и кустов, за которым маячила стена леса.
Она бежала быстро — быстрее, чем человек. Мокрые ноги скользили, она едва удерживала равновесие. Рана на лбу кровоточила. Волосы прилипли к лицу.
Но она бежала.
Впервые в жизни она действовала не по приказу.
Потому что власть приказов умерла на песке вместе с Миреей. И потому, что теперь вместо приказов у неё только одно стремление — жить.
Глава 6. Команда
Флиттер завис над пляжем, отбрасывая огромную тень. У него не было мягких, изящных обводов частных флаеров, не было прозрачных панорамных стёкол, не было лёгкости. Он был угловатым, тяжелым, созданным для работы, а не роскоши и комфорта.
Тинки, сидевшая в зарослях кустов в нескольких десятках метров, затаилась. Даже дыхание её сделалось неглубоким, осторожным.
Из приземлившегося флиттера вышли трое.
Первый — высокий, горбоносый, коротко стриженный, с бронзово-смуглым лицом, в чёрной форме. Второй — ниже ростом, массивнее, лицо скрыто под тёмным визором шлема. Третья — женщина, изящная, хищно-грациозная, с гарнитурой нейроинтерфейса, обручем охватывающей лоб.
У всех троих был одинаковый логотип на груди: ALLCORP SECURITY. Корпоративный сектор безопасности.
— Визуальные признаки крушения, — сказала женщина, выводя на ладонь виртуальный экранчик. — Соответствуют углу падения около тридцати градусов. Повреждение стабилизатора.
— Почему автоматика не выровняла? — спросил первый.
— Потому что компьютер отключили, — ответила женщина. — Смотрите данные телеметрии. Последней перед отключением каналов связи была команда — «ручной контроль».
— Мирея Сайдон умела пилотировать флаер? — спросил второй.
Женщина подняла бровь.
— Сайдон едва умела держать руль наземного скуттера. Флаер почти наверняка был настроен на её любовника. Либо…
Все трое одновременно оглянулись на тела. Экранчик аналитического модуля на ладони женщины мигнул.
— Смерть от черепно-мозговой травмы, — прокомментировала женщина. — Крайне низкая вероятность случайности.
Они двинулись дальше.
Женщина присела на корточки возле тела Миреи.
Пальцы в тактильных перчатках осторожно тронули кожу возле раны.
— Колотые, — сказала она. — Неровная режущая поверхность.
Она наклонилась ещё ниже.
— Серия ударов. Нанесены под углом, сверху вниз…
— Человек? — уточнил второй из команды.
— Или что-то, созданное человеком, — ответила женщина, не поднимая головы. — Мирея Сайдон владела моделями синтетиков класса С. Последняя — зарегистрирована как Тинки, S-412/СЕ.
Первый вздохнул.
— Вот оно… «аномальный поведенческий отклик». Мы думали, это ерунда. Истерики клиентов.
Женщина подняла глаза.
— Клиенты редко умирают от истерик.
— Ты хочешь сказать… — начал второй.
— Я хочу сказать, — перебила она, — Что серия С имеет проблемы с лимбическим блоком. S-412/СЕ, судя по базе, обновили прошивку месяц назад. Обновления прошивки были нестабильными.
Она поднялась на ноги.
— И если она испытала сенсорную перегрузку… могло произойти что угодно.
— Эти обновления опять… Чёрт. Предупреждали же.
— Предупреждали, — согласилась женщина отстранённо. — Но клиентов больше интересует податливость, чем стабильность эмоционального контура.
— И теперь имеем два трупа, — сказал первый, оглядывая пляж.
Песок. Вода. Кровь. И ещё — следы босых ног, ведущие к лесу.
— Следы, — сказал он. — Она бежала быстро. Очень.
— Куда? — спросил второй.
— В лес. Или… куда придётся, — первый пожал плечами. — Она будет действовать по первому доступному пути. Как зверь, потерявший хозяина.
Слово «зверь» вызвало у женщины лёгкое раздражение.
— Это не зверь. Это — продукт корпорации стоимостью четыре миллиона гео. А значит — мы её вернём.
— Или ликвидируем, — уточнил второй.
— Если придётся, — согласилась она.
Тинки слышала часть их разговоров.
Она сидела в зарослях. Острые листья и шипастые ветки царапали кожу. Колени поджаты к груди, руки опираются о влажный грунт.
Она не знала этих людей, но понимала — они пришли за ней.
Сердце билось быстро, слишком быстро. Процессор снова испытывал перегрузку, но теперь не от болевых ощущений, а от необходимости самой принимать решения.
Ей нужно было уйти. Глубже в лес. Туда, где заросли скрывают следы.
Она отползла дальше, очень осторожно. Её тело знало, как двигаться тихо. Ни одна ветка не хрустнула. Этот навык ей дали для другого — чтобы она не мешала хозяевам, чтобы плавно ходила по дому, не отвлекая.
Теперь это стало защитой.
Она услышала, как один из прибывших направился к зарослям, где она укрывалась.
— Следы идут сюда.
Пауза.
— Она где-то здесь.
Тинки замерла. Внутри неё включился древний механизм выживания, который никто не закладывал в проект. Она задержала дыхание так, что процессор попытался дать сигнал «дыхательная пауза превышена».