— Похитили? — удивленно спросил я. — В приказах, которые я получил, говорилось, что он пропал без вести.
— Никто из местных так бы не выразился, — сказала она. — Пропал без вести наводит на мысль, что он исчез во время переезда из одного места в другое. Но у его двери всю ночь стоял охранник, а сама дверь оставалась запертой, и мужчина ни разу не выходил из комнаты. Единственный признак того, что что-то не так — его постель, на которой остались следы борьбы, она была окровавлена и в беспорядке.
— Окровавлена? — спросил я.
— Да, как будто на него напали или ударили ножом, когда он спал. Что еще более странно — все окна в его комнате были по-прежнему заперты изнутри! Никаких следов взлома, ничего. Никто понятия не имеет, как нападавший проник внутрь или выбрался наружу. И, кроме самого мужчины, внутри ничего не было украдено. Я поднялась в его комнату и хорошенько обнюхала воздух. — Она постучала по своему фиолетовому носу, явно не обращая внимания на масло на кончике пальца в перчатке. — Я могу почувствовать белку во влажном лесу больше чем за лигу, имея всего лишь клок шерсти. Однако, когда я зашла в комнату Суджедо, я не почувствовала никаких запахов, кроме его и запахов слуг. Он был один в своей комнате все то время, пока мы не обнаружили его отсутствие. Как он оттуда исчез, я не могу сказать.
Я взглянул на кирпич из мха, который теперь блестел от масла.
— Когда и где вы нашли останки?
— Мы обнаружили их пятнадцатого хайнала, через пять дней после его прибытия и исчезновения, — сказала она. — Десять дней назад, на случай, если ты забыл, какое сегодня число из-за всех своих поездок.
Я одарил ее легкой холодной улыбкой:
— Не забыл.
— Конечно, нет. Мы нашли все фрагменты примерно в двенадцати лигах от его жилища. Путь к точному месту будет долгим, холмистым, с густыми джунглями и болотами. И это после того, как ты покинешь Ярроудейл, где за тобой будет наблюдать множество глаз. Трудный путь, чтобы пройти незамеченным, не говоря уже о трупе. — Она сплюнула струйку черной слюны вправо от себя. Та попала прямо в сток под столом: поразительная точность. — Меня преследуют невозможности. Как этого человека могли похитить из такого места, и никто этого не заметил? Как он мог появиться в таком состоянии, так далеко? Мы, стражи, не смогли ответить ни на один из этих вопросов. — Она бросила на меня косой взгляд. — Как я рада, что вы, Юдекс, можете творить чудеса. Я предпочитаю охотиться в джунглях на дерьмовых контрабандистов, а не это.
От завитков мха поднимался густой дым. Зловоние в комнате стало почти невыносимым.
Мало понюхала воздух.
— Запахи доконают меня, — сказала она. — Давай посмотрим…
Последний порыв вони, исходящий от кирпича, и затем, медленно, он начал размягчаться, начав с углубления в центре, затем увеличиваясь, пока углы не поникли и не обвисли, а затем, мягко, масса бледных усиков не начала распускаться.
Мало принялась расчесывать свисающие пряди, орудуя щипцами, как повар, помешивающий рис в котле.
— О, да. Подойди!
Я присоединился к ней у стола. Она снова потянула растворяющийся мох, и в сердцевине начала проявляться форма.
Нет, это было неправильно: не одна форма, а три.
Сначала появилась рука, пальцы которой были скрючены, словно она сжимала невидимый шар. Ногти на ней были цвета чая и темнее кожи, которая была бледно-серой. Запястье было разорвано, тонкие косточки там заканчивались раздробленными осколками, их губчатый костный мозг был пронизан темными пятнами.
Рядом с ней лежал кусок торса, без головы и без рук. Большая часть левого плеча и грудной клетки, но больше ничего. Тело было тщательно выпотрошено, как будто все органы вычерпывали гигантской ложкой. Ребра выступали из бледной плоти, как складки из поверхности бумажного веера женщины-джентри. Каким-то нелепым образом левый сосок остался, темный и выпуклый, вместе с колючим пучком черных волос на груди.
А чуть ниже, на подстилке из мха, лежала челюстная кость, лишенная плоти и совершенно отделенная от черепа, к которому она когда-то крепилась. Как и костные ткани сломанного запястья, щели между зубами были темными от отложений и пятен.
— Это все, что мы нашли от него, — сказала Мало. — Все части нашего пропавшего человека из Казначейства, Суджедо, которые смогли выудить из каналов. Печально, не правда ли?
Я уставился на разрубленные куски, мои ноздри уловили запах мха, а теперь еще и вонь гниения.
Протухшая рыба в моем животе снова перевернулась.
Я повернулся, доковылял до стока в полу, опустился на колени, уперся руками в пол, и меня вырвало прямо в него, при этом я закашлялся так сильно, что у меня заболело все тело.
— Вот оно, — оценивающе произнесла Мало. — У тебя, кажется, большая практика! Это самая точная рвота, которую я когда-либо видела.
Я снова склонился над стоком, и меня снова вырвало.
ГЛАВА 2
| | |
ВЗЯВ СЕБЯ В руки, я вернулся к столу и уставился на куски плоти.
Мне никогда раньше не приходилось работать с такими раздробленными частями тела. Тем не менее, моя работа как расследователя Юдекса заключалась в том, чтобы запомнить это: запечатлеть все, что я увидел, в своей памяти, а затем сообщить о своем опыте своему командиру.
Я полез в свою сумку запечатлителя, висевшую на боку, достал маленький стеклянный флакон и откупорил его. Я закрыл глаза и глубоко вдохнул, позволяя аромату нектарного масла проникнуть внутрь моего черепа: благословение после того, что я только что пережил. Вдыхая этот аромат, я мог лучше закрепить все воспоминания, которые запечатлею здесь, и быстро вспомнить их позже.
Я открыл глаза, посмотрел на жалкие останки Суджедо и сосредоточился.
Я обратил внимание на форму останков, их цвет, на то, как они были искорежены; на то, как были сломаны кости, как свернулась кожа, на толщину плоти. Поскольку моя память была улучшена до совершенства, эти ужасные картины останутся со мной до самой смерти. Но такова была моя судьба на службе Империи.
Я вытер рот носовым платком. «Почему мы не нашли больше остатков?» — хрипло спросил я.
Мало сняла фартук и перчатки.
— У нас в каналах Ярроу много спино-жнецов. Я думаю, кто-то нашел его плавающим и приготовил из него обед.
— Спино-жнецов?
— Черепах. Чуть меньше человеческого роста. Очень красивые, но очень плотоядные. Могут оторвать руку одним укусом. Или, ну… — Она указала на останки Суджедо. — Что-то еще.
— Почему ты так уверена, что