Я не помню, как я доехала до Сони. Всё словно в тумане. Лишь только увидев её добрые глаза, я позволяю себе разрыдаться у неё на плече.
– Тише, тише, что случилось, Настя? – спрашивает она, поглаживая меня по спине.
От её теплого участия я начинаю плакать ещё сильнее.
– Ну, поплачь, поплачь! – говорит Соня, понимая, что случилось что-то очень серьёзное.
Она не торопит меня, лишь подаёт салфетки и говорит что-то успокаивающее.
Измученная и опустошенная, я, наконец, затихаю.
– Ну, теперь рассказывай, что произошло.
– А произошло то, чего я так боялась. Максим не устоял перед формами Марго и изменил мне, – вздыхаю я.
– Настюш, ты уверена? Откуда ты это знаешь? Ты же знаешь, как сейчас можно подставить? Фотошоп, и всё.
– Какой там фотошоп! Он сам в этом признался, сказал, что было всего один раз, по пьяни. А я видела! – говорю я, сдерживая дрожь в голосе. – Как он смотрел на нее и держал её за руку, понимаешь? Он просто предал меня! И телом, и душой.
– Настюш, ну ты же была к этому готова, – говорит Соня, снова схватившись за салфетки.
– Мне кажется, к такому нельзя быть готовым. Как можно подготовить сердце к предательству? В броню его одеть не получится. Тем более, в последнее время у нас так всё хорошо было. Он мне машину подарил и сказал, что всё понял, что ценит и любит. А я дура, уши развесила, думала, что он действительно понял, а он… понимаешь. Вину заглаживал. Скотина!
– Да уж, скотина! – соглашается подруга. – Он всё время был таким. Всё строил из себя хозяина, а ты всё на себе тащила. Ты всё поднимала, и дом, и фирму. А он только строил из себя мужчину. А сам – тюфяк. Не стоит из-за него так расстраиваться.
– Я знаю, Сонь, – вздыхаю я. – А что делать? Душе не прикажешь. Сердце болит… знаешь, любовь, она не умирает так быстро.
– Я знаю верное лечение разбитого сердца. Как доктор тебе говорю, – улыбается Соня. – Надо срочно влюбиться.
– Чего? Сонь, в кого мне влюбляться? – офигеваю я.
Такого поворота разговора я не ожидала.
– А что, братик мой тебе не глянулся? Мне кажется, он красавчик.
– Да ну, Соня, ерунда какая-то. Куда мне сейчас влюбляться? Мне бы это пережить.
– Ну, это ты зря. А я б тебе советовала приглядеться.
– А у него что, никого нет? – спрашиваю я, не знаю зачем.
– Да была одна… Ну, только тряпки и деньги подавай, да ещё и изменила. Вот и расстались. Ничего серьёзного.
– Жалко, он у тебя хороший, – мне становится жаль Егора, товарища по несчастью.
– Хороший? – Соня, оживившись, как торговка на базаре, улыбается. – Бери, не пожалеешь! Я тебе серьёзно говорю. Отличный мужик! А детей знаешь как хочет!
– Сонь, не говори глупостей. Да, я, может, ему и не нравлюсь вовсе.
– Нравишься, Настя, он мне сам сказал. Если бы ты не была замужем, он бы за тобой приударил. А так у него свои правила: с замужними ни-ни. Он у меня, знаешь, какой принципиальный. Ну а ты, так понимаю, почти в разводе.
– Приятно, конечно, но нет, Сонь, – твёрдо говорю я.
– Ладно, но ты подумай. А пока пойдём пить чай.
– Сонь, можно я сегодня у тебя останусь? – прошу я.
– Ну, конечно, куда же тебе ещё идти? – кивает она.
Как я люблю свою подругу за то, что ей ничего не надо объяснять. Мы с ней на одной волне, друг друга понимаем с полуслова. Такая подруга одна на миллион!
Мы спокойно пьем чай, и я почти уже успокоилась, свыклась со своей ролью – обманутой жены, как вдруг телефон начинает звонить. Макс!
– Возьмёшь? – спрашивает Соня.
Я качаю головой. Хотя…
– Включи-ка музыку, да погромче, – говорю.
Соню не надо долго просить, она понимающе усмехается и врубает колонку.
– Что хотел? – беру трубку.
– Настя, где ты? – слышу голос Макса.
– Я в клубе, отмечаю наше расставание, – весело отвечаю я.
Соня, показывая мне большой палец, хихикает.
– Настя, так нельзя делать, – рявкает в трубку Максим.
– Что именно?
– Ты сама прекрасно знаешь!
– Послушай, кто ты мне такой, чтобы говорить мне, что мне можно, а что нельзя? Сейчас я ещё выпью, а потом уйду с тем красивым парнем.
– Настя, нам надо поговорить. Срочно! – продолжает настаивать Макс.
– Мне некогда, ты не слышал, что ли? – насмехаюсь я.
– Настя, ты должна вернуть деньги! – срывается он.
Ах, вот что его беспокоит! Деньги! Злость накатывает на меня, такая, что я готова его прибить.
– Что, Марго попросила больше? Или у Дианы обострение?
– Настя, ты знаешь, что без этих денег моя фирма пойдет ко дну! Я и так машину купил.
– Ты, конечно, потряс счёт, но фирма ко дну не пойдет, – холодно говорю я. – Не надо мне врать.
– Ты забрала половину!
Мой рот распахивается.
– Какую половину, Макс? Проснись ты, пьяный что ли? Я взяла совсем немного, чтобы мне на время хватило, но не думай, что это всё. Я отсужу тебе всё, что вложила в эту фирму, все свои силы и время. В денежном эквиваленте.
– Так и отсудила бы, зачем воровать?
– Макс, ты вообще охренел. Я пахала на тебя три года. А теперь я ещё и воровка?
– Но ты не должна была забирать столько. Ты понимаешь, что я останусь банкротом, верни, пожалуйста, деньги и давай разбираться через суд.
Какая-то мысль закрадывается мне в голову, кажется, я поняла…
– И сколько, по-твоему, я взяла? – спрашиваю я.
Он называет сумму, и у меня глаза на лоб лезут.
– Ты сдурел?! Я этих денег не брала, – чётко повторяю я.
– Ты перевела их на свой счёт – заявляет он.
– Максим, я этих денег не брала! – повторяю, сдерживая себя. – Подумай, у кого еще был доступ в мой кабинет?
– Ты хочешь сказать, что Диана, моя дочь, меня обворовала?! – выкрикивает он.
– Ты хочешь сказать, что я твоя жена тебя обворовала?
– У тебя был мотив. Ты была злая! Я всё понимаю…
– Но деньги