— Вы не поправите своё материальное положение с моей помощью! — сжав кулаки, проговариваю с нескрываемой яростью.
В следующую секунду моя голова резко дёрнулась вбок от звонкой пощёчины. Щека тут же загорелась, а во рту заплескался солоноватый вкус.
Я застыла, сжав зубы до хруста.
— Не смей перечить! — лицо тётки исказилось от ярости. — Ты должна быть благодарна за всё, что мы для тебя сделали! Вы только посмотрите на эту выскочку! Думаешь, что вправе что-то решать? Как бы не так! Ты выйдешь замуж и точка.
— Нет, — вырвалось у меня. — Хоть убейте, но я не стану его женой.
Она шагнула ближе, ухватила меня за подбородок, больно вдавливая ногти в кожу.
— Ты станешь. Ради семьи. Ради имени. Ради нас всех, Майя. Или ты думаешь, у тебя есть выбор? А если начнёшь ерепениться, я натравлю на тебя твоего дядюшку. Ты же этого не хочешь?
Я вздрогнула, и блёклые, выгоревшие от жадности и страха глаза сузились.
Муж Дарлы хуже неё в сто раз. В детстве за любое непослушание он с остервенением лупил меня палкой. До сих пор остались шрамы на ногах.
— К тому же, — она небрежно отталкивает меня от себя и, достав платочек, начинает вытирать руки, словно только что измазала их в грязи, — лорд Артиан Агнард никогда не позволит тебе уйти. Тебе ли не знать, как трепетно драконы относятся к своим истинным?
Трепетно относятся? Это когда за твоей спиной спят с твоими сёстрами?
Опускаю взгляд, уже не сдерживая горьких слёз.
— Иди к себе. И чтобы я больше не слышала подобных разговоров. Поняла? На ужин надеть то платье, которое подарила леди Агнард. Вечером приду и проверю.
Я развернулась и зашагала в сторону лестницы.
Затуманенная любовью к истинному, стала забывать, как сильно я ненавижу семью, которая меня вырастила. И от них уж точно не стоит ждать поддержки.
Тётя Дарла считает меня обузой с момента моего появления в их доме. Дядя Брок и вовсе ненавидит, смотря каждый раз так пристально, что волосы на затылке шевелятся. И лишь их дочь Мира относилась ко мне с теплотой.
Двоюродная сестра всегда поддерживала, отдавала старые вещи, утешала и приносила еду, когда её родители в порыве ярости запирали меня в подвале. Она была лучиком света в той беспроглядной тьме, в которой я оказалась с момента гибели родителей.
И вдвойне больнее осознавать, что сестра меня предала.
До сих пор перед глазами то, как они с моим женихом катались по постели, покрывая друг друга поцелуями.
Забежав в свои покои, села на пол, обхватила голову дрожащими руками и дала волю слезам.
Больно…
Почему так больно?
Моё сердце будто вынули из груди, бросили на пол и прошлись по нему грязными сапогами.
Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Я торопливо смахиваю слёзы рукавом, выпрямляюсь, натягиваю на лицо маску спокойствия.
— Хотим вручить подарок от лорда, — доносится из-за двери.
Вздохнув, поворачиваю ручку.
На пороге стоят две служанки. Одна белобрысая, с натянутой улыбкой. Вторая рыжая с лицом, усыпанным веснушкам.
— Держи, — говорит блондинка и всучивает в руки чёрную коробочку, перевязанную алой лентой.
— Спасибо, — прошептала я.
Они не спешат уходить. Рыжая щурится, наклоняет голову и вдруг интересуется:
— А чего ты такая… с носом красным? Плакала, что ли?
— Нет. Всё в порядке, — вру. — Спасибо, вы можете идти.
Но рыжая делает шаг ближе, и уголки её губ поднимаются в издевательской улыбке:
— А ты нам не хозяйка, слышишь? Такая же, как и мы. Ну и что, что ты истинная сыночка лорда Агнарда? — ухмыляется с вызовом.
— Тина! — одёргивает её подруга, хватая за локоть. — Замолчи!
— Да тише ты, — отмахивается рыжая. — Я просто хочу, чтобы она понимала: сегодня в платье, завтра в переднике. Тут таких было много до неё.
С этими словами служанки ушли, громко захлопнув дверь.
Я стою и не понимаю, почему сердце вдруг упало куда-то в пятки. Коробка выскальзывает из рук, падает на пол с глухим стуком. А я просто стою. С руками, повисшими, как плети, и с пустотой внутри.
Мне вдруг стало жалко себя. Я ведь размазня. Слабая, никчёмная и забитая. Со мной даже служанки разговаривают так, будто я пустое место.
Раньше я не заостряла внимания на то, как ко мне относятся обитатели замка. Но теперь, когда мой розовый мир раскололся на две части, прозрела.
Я одна. У меня никого нет. Никто меня не поддержит. И никто мне не поможет.
Но это не значит, что я покорюсь горькой судьбе.
Надо бежать отсюда…
Мысль, заставившая воспрянуть духом.
Глава 3
Мы познакомились с Артианом на рынке.
Помню, стояло знойное утро, я медленно шла между рядов, обмахиваясь самодельным веером из газеты, и поглядывала на пёстрые прилавки. В кармане звенело несколько медных монет, заработных в прачечной, и мне не терпелось их потратить. Хотела приобрести ленты для себя и Миры. И вот шла я, как вдруг взгляд зацепился за странно одетого мужчину неподалёку, и меня будто молнией прошибло.
Я стояла и пялилась на высокого, широкоплечего мужчину с иссиня-чёрными волосами, волевым подбородком и раскосыми синими глазами, и не могла отвести взгляд.
Ленты позабыты, а с ними и все мирские проблемы.
А когда наши глаза встретились, моё сердце моментально наполнилось любовью.
Да, звучит, как сказка. Но так оно и случилось.
Мне вдруг показалось, будто я знаю его сотню лет, будто этой мой давно потерянный родной человек, которого я случайно встретила на краю мира. Будто он — моё всё.
Когда опомнилась, смущённо отвела взгляд и попятилась назад, но Артиан уже шагал в мою сторону. Его синие глаза блестели, смоляная прядь упала на лоб, а губы… эти чувственные губы изогнулись в счастливой улыбке.
Он шёл ко мне, и с каждым его шагом моё бедное сердце билось быстрее.
Артиан сразу заявил, что я его истинная. Тут же набежала его свита из крепких мужчин в форме. Я с грустью подумала, что он аристократ, а с ними, как известно, всегда сложно. Но отогнала эту мысль, как только Артиан подарил мне нежную