— Скажи честно, Кацуки, — попросил я, — это вы спланировали мое пленение в Башне желаний?
— Хм, — девушка задумчиво посмотрела на меня, размышляя должен ли я знать правду, — да, мы.
— Я так и понял, — сказал я, — и вы не планировали спасать меня.
— Нет. Поэтому я была удивлена, увидев тебя здесь.
— Я поначалу подумал, что вы спланировали все — и мой плен, и спасение, и это необычное излечение.
— Нет, Саймон, — серьезно сказала Кацуки, — мы только подстроили ловушку в музее.
— Значит, среди моего отряда есть ваш крот? — прямо спросил я.
— Я не буду отвечать на этот вопрос. Ты узнаешь правду и совсем скоро, — пообещала девушка, — сейчас я сама чувствую себя пешкой в чужих руках.
— Тебя вели сюда?
— Да. Пернатые змеи напали на меня неподалеку от Моря Забвения. Я поняла, что смогу спастись от них здесь.
— Пернатые? — уточнил я. Все было ясно. Мой мастер устроил мне этот побег, хотя и всячески отмазывался от своего участия. До чего же тонкую игру он ведет! Я был чертовски благодарен ему. А заслонщики тоже молодцы. Они устроили мне отличную ловушку, но я уже догадываюсь, кто крот. Даже странно осознавать, что это он. Почему он так себя повел? Неужели все дело в банальной ревности? Я должен немедленно проснуться и добраться до Брюса, а, возможно, и выше. Мне пора в свой мир, а затем я вернусь в Музей агонии и дойду до телепорта. Я покину этот клятый третий локал! Обязательно!
Тепло наполняло мое тело, и я заметил, что оно снова становится ярким. Я уже не призрак, лежащий на смертном одре. Я почти восстановился. Рядом лежала Кацуки с закрытыми глазами, и я понял, что мне тоже пора. Скоро мы проснемся в реальном мире!
Глава 14
Побег
Мое пробуждение произвело настоящий фурор в больничной палате. Рядом тут же заметались врачи в белых халатах. Я медленно поднял руки и посмотрел на них. Все, я проснулся.
— Все показатели в норме! Вколите ему….
— Ничего не надо вкалывать! — властно крикнул я и спокойно сел в кровати, — снимите с меня датчики и всю эту мишуру. Я в порядке.
Доктора удивленно переглянулись и бросились освобождать меня от разных проводков.
— Вам нужно лежать, — сказала мне медсестра в больших очках.
— Нет, мне нужен мой куратор. Брюс Свенсон и немедленно, — сказал я и встал с кровати, — сколько меня не было?
— Вы попали к нам неделю назад, — прочирикала медсестра, — вам нельзя ходить…
— Можно, — я спокойно сделал несколько шагов, — как видите, я в прекрасной форме. Сообщите Брюсу, что я готов к выписке и принесите мне мои вещи.
Во мне что-то изменилось. Я это чувствовал. Это было сложно объяснить, но кажется, я начал понимать всю свою ценность для корпорации и Рофокаля. Я начал понимать цену того, к чему мы идем и что должны сделать. А бесконечная боль и медитации закалили мой характер. Я прошел через настоящий ад и теперь смотрел на все вокруг через призму ледяного хладнокровия. Наивный Саймон умер где-то там, в мастерской Барло. Саймон перерожденый проснулся. Саймон осознанный уже здесь. Кто там сказал, что все, что нас не убивает, делает нас сильнее? Позволю себе модифицировать это изречение. Все, что нас мучает, делает нас неуязвимыми. Я вообще не чувствовал как доктора извлекают из моего тела разные иголки и коннекторы. По сравнению с тем, что я пережил в Музее, это был детский лепет. И я понял, что стал гораздо жестче.
— Вы должны выпить вот эти… — какой-то доктор протянул мне стакан и горсть разноцветных таблеток, но я резко ударил его по руке, и он от удивления выронил все лекарства. Стакан с хрустом разлетелся на кусочки.
— Я лучше понимаю, в каком состоянии нахожусь, — сказал я, — спасибо за то, что поддерживали мою оболочку, но дальше я сам.
Доктора переглянулись еще раз, а потом принесли мне мою одежду. Я прислушивался ко всем своим ощущениям пока одевался. Как же я отвык от того, что все эти тряпки надо натягивать на свою мясную куклу. Трусы, носки, футболку, джинсы, куртку. Где там мой телефон?
— Саймон! — дверь в палату открылась и на пороге появился счастливый Брюс. Куратор чуть ли не плакал от радости, но старался сдерживаться. Он подскочил ко мне и схватил меня за плечи.
— Не может быть, — прошептал он в восхищении, — но как?
— Точно уж не с вашей помощью, — холодно сказал я, — вы меня бросили.
— Саймон, — Брюс аж оцепенел.
— Но я не виню вас за это, — спокойно продолжил я, — никто из вас просто не смог бы попасть туда и помочь мне. Мне нужно время, чтобы прийти в себя и отдых. А еще я должен позвонить матери и успокоить ее. Меня не было неделю в этом мире, а в том я вообще потерял счет времени. Там, в мастерской Барло, весь пронзенный иглами, я провел целую вечность, Брюс, и я искренне желаю вам никогда не испытать подобного.
— Как скажешь, Саймон, — Брюс чуть ли не отпрянул от меня, — ты прав. Тебе лучше побыть немного одному. Но твои друзья…
— Они подождут. Сначала звонок матери, а потом мы поедем в общежитие. Хорошо?
Перед этим звонком я узнал свою историю. Брюс лаконично обрисовал, что меня сразу поместили в больницу, а моей матери сказали, что я нахожусь в стационаре из-за переутомления. Официально — я просто истощился от эмоциональной перегрузки и потерял сознание. Так что я просто позвонил маме и сообщил, что со мной все в порядке. Она была в неописуемом восторге, а я сказал, что ей пока не о чем волноваться и уточнил, не ходила ли она к врачу по поводу своей боли в груди. Она сказала, что нет, и я настоял, чтобы она сделала это как можно быстрее. Я знал, что у нее рак, но сказать ей прямо боялся. Не хотел быть пророком в ее