— Вот что ты должна знать. У Фостера зуб на меня, потому что мои слова засадили его в тюрьму. Там он усердно тренировался, а теперь хочет отомстить мне, как и я ему.
Кэт нервно сжала губы.
— А как же твоя мать? Ты сказал, что он угрожал ей. Разве он не придет за ней?
— Нет. Она во Флориде, ее хорошо охраняют.
Слоан наблюдал за Фостером в тюрьме больше десяти лет. У него там были свои люди.
Откинувшись назад, Кэт смотрела на океан.
— Ты собираешься сделать это на турнире профи против любителей? — В ее голосе звучало принятие.
— Да. Фостер прошел отбор как любитель.
— Но ты дал понять, что не будешь драться. Как думаешь, что решат по этому поводу?
Слоан внимательно посмотрел на нее. Ему не нравилось, что она отдаляется от него, и сейчас эта пропасть увеличится еще больше, ведь он откровенно лгал ей.
— Я выйду на ринг. Попрошу Джона сняться с боев и заменю его.
— Тебе не обязательно убивать, — в голосе Кэт прозвучала мольба. — Оливия в безопасности. Ты сам сказал, что Фостер не доберется до нее. — Она сжала его руку. — Убийство не воскресит Сару. Насилие не всегда является ответом.
Слоан мог бы бросить свою сестру, забыть о ней, как это сделали остальные. Но тогда он будет таким же, как Оливия, а он этого не хотел. Он не сможет простить себя, если предпочтет Кэт Саре.
— Это единственное решение, которое у меня есть.
— Нет. — Вцепившись в его руку, Кэт подалась вперед. — Ты должен отпустить это.
Слоан прищурился и посмотрел на девушку:
— Как твоя семья? — Отчаянная злость на ее родителей душила его. — К этому я должен стремиться? Те парни били тебя бейсбольными битами, сделали калекой, подверженной паническим атакам, но твоя идеальная цивилизованная семья ни черта не сделала, чтобы найти тех ублюдков.
Кэт отдернула руку.
— А что они должны были делать? Что бы изменилось, если бы их нашли и убили? Я все равно буду калекой.
Слоана охватил гнев, но он заставил себя успокоиться. Наклонившись вперед, он встретился с Кэт взглядом.
— По крайней мере, ты бы знала, что им не все равно. Знала бы, что кто-то любит тебя и готов что-то сделать. А вместо этого они оттолкнули тебя, чтобы обнять твоего бывшего. Ублюдка, который причинял тебе боль. — Слоан покачал головой. Когда-нибудь они бы затронули эту тему. — Я — не они. Я не позволю тому, что принадлежит мне, пострадать, и не буду просто смотреть.
— Ты не убийца.
Отчаянная убежденность, скрывавшаяся в ее словах, заставила его подняться на ноги и нависнуть над ней.
— Я убиваю за то, что принадлежит мне. Каждый чертов раз.
— Даже если потеряешь меня?
Он едва слышал ее шепот из-за волн. Было бы лучше, если бы он не слышал ее вопроса, но теперь он должен был ответить.
— Да.
Кэт побледнела.
Слоан не в силах был смотреть на то, что делает с ней. Он должен покончить с этим сейчас.
— Иди домой. Твоя семья была права в одном. Я недостаточно хорош для тебя. — Мужчина заставил себя не прикасаться к ней. Он никогда не заслуживал ее. В конце концов, она бросит его. Все так делали. Ей лучше уйти.
Кэт встала, сжала губы, посмотрела на свою правую ногу, а затем на Слоана. Он сжал кулаки, чтобы не притянуть ее в свои объятия. Каждая клеточка его тела кричала о необходимости удержать Кэт.
В ее потрясающих сине-зеленых глазах светилась глубокая печаль.
— Ты ничем не отличаешься от них. Ты тоже отталкиваешь меня.
Боже. Слоан изо всех сил боролся со жгучим желанием последовать за ней.
— Кэт…
Она остановилась, но не обернулась. Прямая спина и напряженные плечи говорили ему, что она ждет еще одного словесного удара.
— Я позабочусь о том, чтобы Ли Фостер никогда не прикоснулся к тебе.
Он не мог отпустить ее, не сказав этого. Он любил ее. Ненавидел себя, но все больше и больше любил ее.
Она стояла неподвижно в течение мучительных ударов сердца, только пальцы ее ладони дергались.
Они оба знали, что его забота ничего не меняет.
Он был жестоким, готовым убивать.
А Кэт была прекрасной женщиной, сердце которой не очерствело.
Она не сможет жить с убийцей.
А он не сможет жить, если позволит Фостеру и дальше ходить по земле.
Это конец.
Наконец, она ушла.
Слоану ничего не оставалось, кроме как вернуться к тому, чем он занимался последние десять лет.
Мести и вере в то, что женщина, которую он любит, в безопасности.
Глава 2
Кэт поставила поднос кексов с цуккини в печь и повернулась к столу. Ана отсалютовала ей кружкой с дымящимся кофе.
— Отдохни, Кэт.
— Я в порядке, спасибо.
Ей нужно жить дальше. И это утро пятницы было именно таким, как ей сейчас нужно: у Кэт не было времени подумать о своей разрушенной личной жизни.
Иди домой.
Ее желудок скрутило от вчерашних слов Слоана. Он не хотел искать компромисс или способ сохранить их отношения. Он хотел, чтобы она ушла.
Смирись. Кэт смирится. В конце концов, она научится жить без боли. Но с чем она не собиралась мириться, так это с тем, что собирался сделать Слоан. Он не был убийцей. И Кэт нужно придумать, как убедить его в этом. Слоан не хотел ее, ладно, но Кэт не бросала его как друга.
— Конечно. Я по тебе вижу. Ты пялишься в стену, а чашка зависла на полпути ко рту.
— Извини, задумалась.
Ана положила руку на плечо Кэт.
— Хочешь поговорить об этом? Или мне принести шоколадное печенье со слабительным для мудаков?
Кэт попыталась выдавить из себя улыбку. Она ничего не сказала Ане, но та сама догадалась, что они со Слоаном расстались.
— Знаешь, у нас закончилось слабительное. — Потягивая кофе, Кэт оглядела магазин. Там было несколько клиентов и Уитни, ее телохранитель.
— Сменим тему. — Ана налила себе чай. — Сегодня утром я видела наброски двух видео. Фотографии, которые ты прислала, впечатляют. И еще Келлен скинул несколько со времен твоего выздоровления. Кэт, поверь, ты станешь звездой. Твоя история поражает, и я удивлена, что монитор компьютера не треснул.
— Вы уже что-то смонтировали? Я же только вчера прислала тебе фотографии.
— Все, что нам было нужно, это подставить фотографии, так что да, уже что-то смонтировали. Мы собираемся закончить в выходные. — Ана поставила чай и положила руку на плечо Кэт. — Это что-то. Ты там настоящая.