Метров через сто почва совсем испортилась. Кочки жидко покачивались, были огромные лужи. Появился реальный риск утонуть в этом болоте. В нос ударил сильный запах застоявшейся болотной воды. Я двигался медленно, нащупывая безопасный путь палкой. Когда добрался до леса, стало проще, там грунт был влажный, но шаги давались легко.
Спустя полчаса я почти вышел на пасеку, когда услышал шуршание веток. Резко оглянулся и увидел, что на меня вышел Леший. Пару раз слышал истории, как они помогали заблудившимся. А все остальные — про то, как убивали. Лешие — людоеды.
Этот искаженный был как человек, только кожа напоминала древесную кору, из лица и рук росли ветки и он весь был покрыт наростами мха и грибов. Небольшие глазки светились хищными угольками. Ростом он был небольшой (но сутулый), мне по грудь. Он протянул ко мне руку и издал что-то среднее между стоном, рыком и хрипом.
На меня барабанной дробью посыпались желуди. Было больно, но не критично. Я заслонил голову рукой. Вряд ли он так сможет меня убить. Может, слухи о нем врали?
Но тут же я понял, что он меня просто отвлекал. Я даже не заметил, как из земли вырвались молодые побеги и стали опутывать ноги. А над головой затрещала огромная толстая ветка дуба. Вот если она упадет — на ужин у Лешего будет жаркое из Германа.
Недолго думая, я выхватил из-за пояса револьвер, направил в Искаженного и выстрелил. Пуля попала в дерево позади него. Ствол был раза в два толще моей ноги. Но кислинка из разорвавшейся в нем пули мгновенно разъела древесину и ствол начал медленно заваливаться набок. Леший отпрыгнул в сторону. Я повел за ним стволом и выстрелил еще раз. Пуля попала в область живота, брызнула зеленая жидкость. Перед тем, как погаснуть, она разъела всю нижнюю часть торса, правую руку и ноги до колен.
Я медленно подошел. Леший не погиб. Он вяло шевелился и шипел сквозь зубы. Перевернулся и, хватаясь за корни и землю уцелевшей рукой, начал быстро от меня отползать. Я догнал и поставил ногу ему на спину, раздумывая, что с ним сделать. Ничего толком не придумав, я взял из рюкзака веревку, сделал петлю, перекинул ее через ветку дуба (которой он хотел меня пришибить) и накинул на его кисть руки. Подтянул так, чтобы он висел на уровне моих глаз. На сучковатую голову надел мешок, чтобы он не видел ничего вокруг и не смог освободиться. Добивать его не хотелось — это было бы хладнокровное убийство. Оставлять в лесу — он мог бы снова отрастить себе тело (наверное). Взять с собой и сдать на базу? Пришлось бы объяснять, зачем я гулял в прекрасной осенней дубраве. На обратном пути решу.
Я направился дальше в сторону пасеки, когда вышел на тропу. Она была сильно заросшая, но широкая. Жаль, что не удалось наткнуться на нее сразу и пришлось тащиться по болотам. Аномалий было много — и привычные (гравитационная, вихревая, электрическая, пространственная) и совсем незнакомые. Сквозь одну, размером с ларек с аудиокассетами, все выглядело черно-белым (Пустота). Другая пульсировала. Третья переливалась разными цветами, так выглядят разводы солярки, разлитой в луже.
Я мог смело идти через них, но решил не рисковать и обходил каждую. Иногда — продираясь через кусты. Как работает цилиндр — я не знаю. Может, у него не хватит мощности защитить от сильного воздействия. Или сядет какая-нибудь батарейка внутри. А мне еще проходить через красный магнит.
Впереди передо мной показался двухэтажный очень обветшалый дом и обрушившийся сарай. Я напрягся, откинул барабан револьвера, достал пустые гильзы и вставил два новых патрона. Всего их было 7. Довольно необычно, ведь я думал, что револьверы обычно пяти- или шестизарядные.
Но мне же лучше.
Прислушался. Из дома никаких звуков не доносилось. Или я не слышал из-за гудения, шуршания и потрескивания аномалий. Дом я обошел, не опуская ствол и направился к ульям. Несколько крайних находились внутри Красного магнита. Ну что же, будем верить, что я справлюсь. Взял цилиндр в руку. Он был теплый, это хорошо. Значит, работает.
Но подойти я не смог. Вокруг ульев летали пчелы. Если ЭТО можно назвать пчелами. Размером с крупную свинью. Мохнатые. Вообще они даже выглядели милыми — полосатые работяги с пушистыми лапками, большими глазищами и усиками, которые любопытно шевелились. Крайний улей, задеваемый аномалией, был расколот и внутри виднелся большой прозрачный желтый кристалл. Это как раз нужный мне стеклянный мед.
Рядом с ними пролетела птица. Точнее, хотела пролететь. Пчелы (что удивительно, сразу все) поелетели к ней. Несколько мгновений и вокруг разлетелись кровавые ошметки и перья. Даже до выпускания жала дело не дошло: у насекомых были бритвенно-острые кончики лапок и отличная подвижность.
Я вернулся в лес и притащил Лешего поближе к Ульям. Точнее, его верхнюю треть. Спросил, понимает ли он меня. Леший кивнул. Спросил, был ли он человеком раньше. Леший отрицательно помотал головой. Я показал револьвер и спросил, знает ли он, что это такое. Леший кивнул. Я предупредил его, что сейчас брошу в сторону ульев. И если он поползет ко мне, я снова в него выстрелю. Он испуганно округлил глаза.
Я подошел ближе к ульям, но еще оставался в тени: пчелы хорошо видят только днем или хотя бы при слабой освещенности, это я помнил со школы. Схватил Лешего за руку и бросил в сторону ульев, в освещенную аномалиями часть. Он быстро начал ползти подальше от них (и от меня). Пчелы заметили нарушителя спокойствия сразу и гудящим роем ринулись к нему. Он старался и ползти, и отбиваться, и вызывать из земли побеги, которые помогут справиться с пчелами. Я же побежал к крайнему улью. Давление поднялось, в висках начало стучать, заболела голова. Но это были просто неприятные последствия. Кровь через поры не хлынула, хотя цилиндр заметно нагрелся.
Я схватил стеклянный мед, лежащий в расколотом улье и рванул прочь, в лес. Сердце бешено колотилось, глаза заливал пот. За спиной было гудение пчел и деревянный треск. Я не оглядывался, только бежал. Когда добрался до леса, остановился. Руки дрожали. Дышал тяжело. Надеюсь, Лешего они все же добили и люди перестанут пропадать