Выгнув руку за спину, расстегнула крючки на лифчике, стянула юбку, а за ней и плавки. Собственно, лучше не стало, и холодный камень неприятно обжёг правый бок, на который я легла. Но выбора у меня по-любому не было. Мало того, что отверстие, у которого я оказалась, было крохотным и высунуть хотя бы голову не удалось бы, так ещё мимо него стекал огненный ручеёк, напрочь отбивая желание проверить нечто подобное.
Воспользовалась тем, что имела, — своей задницей. Выставила её против дыма, подогнув ноги почти к груди, сложила мокрые вещи в кучку и ткнулась в них носом.
Затея на самом деле бесполезная, хотя в фильмах эксперты, рассказывая про действия на пожаре, говорят, что мокрая тряпка защищает дыхательные пути и препятствует проникновению в организм разных вредных частиц. На самом деле это полнейший бред. Мокрая тряпка не защитит ни от дыма, ни от вдыхаемых частиц, и знающие люди не советуют ею пользоваться, но она устраняет сухость, а именно это мне и требовалось. Пока прибудут пожарные машины, пока развернут своё хозяйство, сколько часов пройдёт? А если это вояки срочной службы, так они ещё и тушить водой начнут, разбрызгивая огонь в разные стороны и увеличивая территорию пожара. И даже по самым скромным подсчётам место, где я обосновалась, может стать моим прибежищем на несколько часов.
К тому времени я не только имела возможность натянуть на себя все запахи окутавшего меня вонючего дыма, но и моя филейная часть вполне могла превратиться в готовый продукт горячего копчения.
Хотя и были свои плюсы. Тёплый дым согревал тело и даже в какой-то мере убаюкивал. Да и организм, не привыкший к таким приключениям, вымотался за такой длинный-длинный день, и в конце концов я просто отключилась.
Когда открыла глаза, небольшой луч солнца уже проникал в тоннель, где я обосновалась. Море не горело, и дым полностью отсутствовал, но запах горелого картона с примесью сероводорода продолжал витать в воздухе или, вероятнее всего, забил мои внутренности настолько, что ещё не один день предстояло наслаждаться этими ароматами.
Но даже не это я ощутила в первое мгновение. Я хотела есть, и не то что есть — а жрать в буквальном смысле этого слова. Это когда реально чувствуешь, что живот прилип к позвоночнику. Ещё и рука затекла и отказывалась подчиняться. Минут двадцать растирала её, пока пальцы не стали нормально сгибаться.
Развернуться в проходе не удалось, слишком узким он был, и пришлось пятиться как рак, пока не добралась до края.
Вечер и ночь были насыщены разными событиями, и я не обратила внимания на разбитые колени, а вот теперь, когда за мной никто не гнался и не пытался сжечь, почувствовала явный дискомфорт и двигалась на четвереньках, превозмогая нестерпимую боль, от которой хотелось выть на всю округу. И наверняка взвыла, если бы имелся хоть маломальский шанс, что меня хоть кто-нибудь услышит и ринется на помощь. Лежала бы и ждала своего спасителя.
Однако, прекрасно понимая, что мамонтёнок из меня не получился, ползла и материлась, когда мелкие камушки впивались в израненные ножки. Да ещё в голову лезли дурацкие мысли типа: «Как я буду смотреться в короткой юбочке и с исцарапанными коленками?» Ну вот, совсем не айс.
Добравшись до края, нащупала ногой противоположную стену, упёрлась и нагнула голову, чтобы рассмотреть, куда мне следовало спуститься, и заодно убедиться в безопасности, и замерла, хлопая ресницами.
Свет худо-бедно проникал в пещеру, и первое, что бросилось в глаза, — это две дыньки, которые от моих телодвижений телепались туда-сюда, как маятник на часах. А ниже, вместо красного купальника, — чёрный треугольник курчавых волосиков.
Не сдержалась и заорала на всю пещеру:
— Суки!!!
И сама едва не оглохла от громкого эха, ударившего по барабанным перепонкам.
Не меньше минуты находилась в таком дурацком положении, пытаясь сообразить, что делать. Снова дырявить свои коленки острыми камнями или, плюнув на одежду, спускаться вниз? В последний момент всё ж таки решила не травмировать своим экстравагантным видом ранимые души ребят срочной службы, которые даже после брома (если у этой байки имелся хоть какой-то фундамент), увидев меня, мгновенно приняли бы стойку.
Была мысль, что на улице лето и смогу смастерить себе из листьев костюм папуаса, но вспомнила, что в округе деревьев нет, а после ночного инцидента и травы не осталось. Да и садово-огороднического товарищества не сыскать, чтобы добыть себе нечто полевое, раздев какое-нибудь пугало.
И полезла обратно.
До расщелины, где осталась лежать моя одежда, было не больше метра, когда услышала звук мотора и даже разглядела небольшой патрульный катер, медленно проплывающий мимо пещеры.
Схватила лифчик и, высунув руку, начала махать, пытаясь привлечь внимание и не заботясь о том, что могли подумать служивые, разглядев предмет, которым им подавали сигнал бедствия. Даже крикнула несколько раз, а потом, догадавшись, что они меня и не видят, и не слышат, с рекордной скоростью, невзирая на боль в коленях, спустилась вниз. Прыгая то на одной ноге, то на другой, надела плавки и, прикрыв грудь юбкой, высунулась из пещеры.
Увы, как бы медленно ни двигался катер (возникло такое ощущение изначально), но между нами оказалось не меньше пятисот метров, и пытаться докричаться было уже невозможно. Поэтому оделась и спустилась в воду, мгновенно скорчившись от боли в разодранных коленках. С другой стороны, лучшее средство от ран — солёная вода. И только в этом случае заживают они как на собаке.
Пришлось отдалиться метров на десять в море, чтобы прикинуть, где я смогу выбраться на берег. Глянула, откуда я ночью сиганула, и слегка обалдела: метров двадцать, не меньше. Не иначе, чудом спаслась, упав в темноте с такой высоты. Карабкаться по отвесной стене, которая почернела от огня и копоти, желания не появилось.
Вспомнила, как любит говорить господин Раст: «Посмотрите налево, посмотрите направо — и хрен вы что увидите», — и мотнула головой.
Скалы, скалы, скалы.
На всякий случай крикнула несколько раз в надежде, что на обрыве стоит Чебурашка с большими ушами и заинтересуется непонятными звуками. Если и стоял, то, вероятно, болтал со своим зелёным другом и меня не услышал.
Машинально выматерила всех солдат и офицеров, которых в нужный момент днём с огнём не сыщешь. Обидно стало: до еды всего пару километров, не больше, а поди ж ты, чтобы добраться до неё, придется забраться в тело бешенной