— Нотации, — на автомате поправил я сержанта.
— Нет, именно нудации. А иногда мудации-на. Чуть что, сержант Рудницкий, готовь вазелин. Ему самому-то на оперативную работу теперь нельзя, вот он на оперативниках и отрывается. Типа вот они в свое время гвозди жрали-на, и монстрами дрянскими закусывали. А мы так, тьфу, а не сотрудники. Все сержанты участка ему шею свернуть мечтают-на! Хотя, если честно, службу он четко знает и своих реально покрывает-на. Но мозг выносит почище моей благоверной! А уж она в этом спец, как и любая баба!
От Фурсова пришло короткое: «Понял. Благодарю».
Уже ближе к вечеру прибыли наши. Три фургона приземлились в районе сгоревшего склада. Выскочившие коллеги — спецназ Управления, оцепили место бывшего гнезда. Эксперты начали разворачивать свое оборудование.
К этому времени местные умельцы обнаружили и залатали все обрывы в линиях электропередач. В поселке вновь появился свет.
Грузовики с помощью, медикаментами, продовольствием и земскими войсками еще пылили по дорогам губернии, но нам их дожидаться смысла не было.
Так что мы не стали ждать даже, пока эксперты приступят к работе. Глайдер взмыл над поселением, беря курс на Воронеж. Все ужасно вымотались. Такой у нас выдался расчудесный выходной, что просто сил нет.
А мне, когда мы взлетали, пришло сообщение от Кая:
«Мария Истомина переведена из реанимации в палату интенсивной терапии. Находится в медикаментозной коме».
«Ты что, шайтан электрический, больничную сеть взломал?»
«Я не хакер, вообще-то, Алекс. Просто там учетка одна была заброшенная, подобрал пароль. А что, не надо было?»
«Это и называется взлом. Под монастырь меня подвести хочешь?»
«Да никто не узнает. Не парься, Алекс! Тебе информация о состоянии твоей женщины нужна или нет?»
«Любой тупой бот, проверяющий активность учетных записей, узнает, Кай. За информацию спасибо, но больше без моего прямого приказа никаких взломов, подборов паролей и проникновения в закрытые сети. Это уголовное дело, дурачок ты электронный. Меня посадят, а тебя отформатируют! Удаляй учетку и почисти там все за собой!»
«Понял, принял. Ты слишком перестраховываешься, Алекс. Я здесь нашел в словаре идиом, что кто не рискует, не пьет шампанское».
«Угу. Еще меня нейро алкоголизму и народной мудрости не учил. Лучше зарегистрируй меня на сайте больницы, как родственника, чтобы получить доступ к открытой информации».
«Тогда потребуется ее подтверждение. А она без сознания пока. И как кого тебя указать?»
«Жених, пиши. Сгорел сарай, гори и хата. И согласие у отца запроси. Официально».
«Крайне нерациональное использование жилплощади. И при чем здесь статус жениха?»
«Некогда объяснять. Заявку подай, младший брат по разуму».
«Учитывая мои вычислительные мощности, младший брат у нас скорее ты, Алекс».
«Выполнять. Рассуждает он мне здесь».
«Как прикажет белый господин! Как только войдем обратно в зону действия сети, будет выполнено. Смена темы. Обнаружены попытки поиска информации о тебе, роде Орловых и условиях завещания Алексея Георгиевича. Все с анонимных аккаунтов, но источник один и тот же сервер местного провайдера».
«То есть это делает кто-то, находясь именно в районе Соколовых? Я, кстати, даже не спрашиваю, как тебе удалось это обнаружить».
«Если этот сервер не используется, как промежуточный шлюз, то да. Уточнить я не могу. Я не хакер, что бы ты там себе ни думал».
«Хорошо. Проанализируй нашего реципиента. Какие запросы, как формулирует. Что еще запрашивает. Сетевое поведение. Отчет нужен сегодня».
Может, это по заказу Фурсова меня пробивают. Или Пустовалов интересуется. Или кто-то еще. В любом случае надо понять, насколько системное это явление. И отделить мух от котлет. По крайней мере, попытаться стоит.
У меня начал формироваться некий план, пока что контурно. Кто-то ищет обо мне информацию? Надо ее предоставить. Очень хочется увидеть, кто там такой любопытный.
Я посмотрел на системные часы. Лететь еще минут сорок, час. Связи опять нет. Но вся серьезная информация сохранена на импланте. Пролистал документы и выделенные места в переписке. По-настоящему ценной информации было немного. Но кое-что я нашел.
По прилёте мне следовало сходить в банк «Империал». Хороший частный банк, принадлежащий роду Вельяминовых, если не ошибаюсь. Финансовая сфера империи поделена между шестью основными игроками, которые являются основными учредителями банков, бирж и прочих околокредитных и финансовых организаций. Часть из них, тот же «Империал», обслуживают только дворянство и бояр.
В частности, у «Империала» имелась услуга «номерной счет». Любой человек, знающий определенный цифровой код, мог получить доступ к этому счету. На эти счета имелось максимальное ограничение по внесенной сумме, и на них насчитывался отрицательный процент. То есть клиент платил за содержание там денег.
По идее, зная код, можно было получить доступ к счету дистанционно, но проще было прийти в отделение самому. Дистанционно счет мог быть заблокирован, если банк заподозрит мошенничество или кражу средств. Ходи потом, доказывай, что деньги твои.
Почему именно этот банк? Уверен, подробные инструкции содержались в архиве отца. Но чего у меня нет, того нет. Приходится выуживать намеки по кусочкам из памяти и моего личного архива. Если бы не мой дар — видеть необходимое, я мог даже не вспомнить давний разговор. Но сейчас мне понадобились деньги, и в памяти сразу всплыла картинка: отец протягивает мне тяжелый серебряный кругляш, еще теплый после его кармана, улыбается и треплет мои волосы. Надеюсь, отец, вручая мне мой талисман с Анной Иоанновной и говоря: «С империалом ты никогда не останешься без средств к существованию», — имел в виду именно этот банк, а не одну-единственную монету. А цифровой пароль к счету — года ее царствования. Четыре раза по четыре цифры. Это мой нейро уже обнаружил в переписке, сам бы я не додумался. Вряд ли на таком «экстренном» счете много денег. Но мне сейчас любая финансовая помощь в строку. Не идти же у сестры попрошайничать, в самом деле.
Дальше шли намеки на различные объекты недвижимости, которые для отца приобретал его доверенный человек. Здесь было сложнее. Все, приобретенное на имя отца, принадлежало роду. Но что-то оформлялось на фиктивного владельца. Не знаю точно, по какой причине. Подозреваю, это как-то связано с тем самый проектом «ЧМ».
Человек на которого оформлялась недвижимость был не из башни, и не был никак связан с моей семьей. Я едва помнил его лицо. Видел его один или два раза, не больше. Отец пару раз брал меня на «прогулки». Имя? Дядя Паша.
До конца полета я развлекался, заставляя Кая составлять портрет этого самого дяди