— Я и сам не знал, что так сильно ее люблю, мою Юэ.
— А ей ты говорил об этом?
— Нет, конечно.
— Но почему⁈
— У нас не принято. Это политический брак. Мы высшая аристократия, сливки общества, а это все равно, что снега на вершине священной горы. Мы не должны таять от каких-то там чувств.
— Хочешь пари? Юэ вырвет эти слова из твоих уст. Девочка сильная. И необычная. Тебе повезло. И ты посмел подумать, что она тебе неверна? Да она любит тебя, как ни одна женщина не любила ни одного мужчину, с тех пор как Господь сотворил этот мир. Как же я тебя завидую! А ты торчишь в архиве и спаиваешь местных дураков, которые сами созреют до нового порядка, и года не пройдет. Только время зря теряешь.
И он послушал друга. Юэ правда, ничего не сказал. Пусть это будет сюрпризом. У жены скоро день рождения.
Глава 24
Она с неохотой открыла глаза. Муж почти не разговаривает после того, как они подрались с господином де Соузой в беседке на берегу реки.
Смешно! Мин ревнует! Да как можно их сравнивать⁈ Этого португальского медведя с черной шерстью даже на пальцах, и изящно сложенного мужа с его шелковистыми волосами и алебастровой кожей, когда он не торчит целыми днями на обжигающем южном солнце.
Сейчас его лицо отливает бронзой, а губы потемнели. Но он все равно самый красивый мужчина в империи. Все это признают. Даже де Соуза назвал как-то друга «образчиком местной мужской красоты». С иронией, но в голосе португальца Юэ услышала зависть.
Не всякий португальский гранд с безупречной родословной также хорош собой, как Великий принц.
По всему видно: он злится. А сегодня у Юэ день рождения. Не видать ей ни внимания, ни подарков. А, может, в честь такого праздника они поужинают вместе? И Мин перестанет дуться.
Она тяжело вздохнула и тут же услышала:
— С днем рождения, ваше высочество! Вы проснулись! Мы вас поздравляем!
— Вы помните⁈
Первым, на шаг впереди других слуг стоял улыбающийся Цай Тун:
— Вставайте поскорее, госпожа. Вас ждет сюрприз.
Она так и замерла, в предвкушении. А потом сердце забилось быстро-быстро. Юэ вскочила.
За дверью лежал букет белоснежных камелий. Юэ вспомнила: это ведь юг! И весной в здешних парках распускаются прекрасные цветы, а камелия символ совершенства и изящества. «Ты безупречна!» — поведал ей супруг.
— За воротами вас ждет повозка, госпожа, — сказал управляющий.
Совсем как в тот памятный день, когда Юэ почти уже отчаялась завоевать мужа. Тогда-то все и началось. И что бы Мин не говорил, там, в парке Бэйхай он тоже поддался очарованию лунной ночи и своей красавицы-жены.
С тех пор они медленно, шаг за шагом шли навстречу друг другу. Иногда отчаянно ругаясь, но чаще также отчаянно целуясь, и наутро Юэ получала свой любимый поцелуй: в час Дракона. Когда муж просто хотел полежать рядом, оттягивая утренний ритуал омовения и завтрак.
Потому что государственного деятеля всегда ждут неотложные дела. А супружеские нежности не позволительны на людях, лишь за запертыми дверями спальни.
Неужто наместник Гуандуна решил ими пренебречь сегодня, этими делами⁈ В честь дня рождения жены.
На этот раз Цай Тун тоже сел в повозку, и у принцессы снова сладко замерло сердце. Потому что мужа не было. А это значит не просто сюрприз, а сюрприз-сюрприз.
— Не беспокойтесь, ваше высочество, за молодой госпожой присмотрят. А вы отдыхайте.
— Куда мы едем?
— В порт, — невозмутимо сказал Цай Тун.
Мин стоял корме и широко улыбался. Это был тот самый четырехмачтовик, на котором они «прибыли» в Макао. А точнее, их швырнуло на берег. И команда та же.
— С днем рождения, ваше высочество! — услышала Юэ дружное. Они ее помнили!
— Поднимайся, скорее, дорогая, — сказал Мин. — Нам накрыли завтрак, и он остывает.
— У тебя нашлось для меня время? — спросила она, садясь за стол.
— Я был неправ, — муж взмахнул длинными ресницами и очаровательно улыбнулся. — За женой надо ухаживать. Особенно за такой красивой.
Юэ насторожилась. Какие знакомые нотки в его голосе! Она обернулась: где там змеиная шкура? Перед ней снова ласковый котенок. Притворщик! Что ему надо на этот раз?
— У меня нашлись еще какие-нибудь влиятельные родственники? — невинно спросила она.
— Не понял?
— Какая-нибудь бабушка, владеющая секретом посола моллюсков. Или двоюродный брат-артиллерист, и вам не обойтись без его чертежей. Выкладывайте уже. Я это переживу.
— Если уж честно, то интерес у меня и в самом деле корыстный. Я кое-кого порасспросил. На Жемчужной реке есть сказочный остров. О нем мало кто знает. Там лишь развалины древнего храма, да пара крестьянских хижин. Но вроде бы в них никто не живет. Зато там длинный-предлинный песчаный берег. А у берега плещется лазурная вода. Я вдруг подумал: а зачем нам на Путошань? Когда мы можем написать свою сказку.
Юэ невольно зарумянилась. А как же моллюски? Поставки зерна? Кораблестроение? Какую корысть супруг хочет найти на безлюдном острове?
— Жемчужная река весной так прекрасна! — с чувством сказала она.
— О, да! — муж смотрел при этом на нее, а не на пейзаж за бортом.
А зря. Берега были окрашены в изумруд, лазурь и бирюзу. Буйная тропическая зелень, омытая недавними ливнями, стремительно пошла в рост. Но знаменитая Жемчужная река оказалась достаточно широкой. И полноводной. Попадались острова, чьи берега были причудливо изрезаны, а иногда казалось, что кусочек суши, заросший джунглями, парит в воздухе.
И Юэ не терпелось полюбоваться на красоту. Она подбежала к борту, а вскоре рядом встал и муж.
— Эй, Цай Тун! — позвал он. — Иди-ка сюда. Боюсь, я разобью тебе сердце, но я должен это сказать.
Подошел управляющий.
— Господин решил меня уволить?
— Куда ж я без тебя? — притворно вздохнул Ран Мин. — Но ты рассчитывал вложиться в жемчужный промысел. Так вот. Видишь во-он ту скалу?
— Которая блестит на солнце?
— Как жемчуг, Цай Тун. Вода и ветра отполировали ее до блеска. И она стала похожа на жемчужину. Поэтому и река называется Жемчужной. А вовсе не из-за жемчуга, который здесь якобы не переводится. Увы! Ее воды оскудели.
Но евнух ничуть не расстроился.
— Значит,