Быстрая смена погоды тоже позволяла сдерживать распространение спор, правда, исключениями были смерчи или ураганы… Любой сильный ветер играл против нас.
Переплетения пальм с соснами, колючие кусты и экзотические, не пахнущие цветы; форпосты вдалеке, заброшенный, неиспользуемый маяк, куда запрещено ходить из-за высокой концентрации криптококка в подвалах под землёй – лучше лишний раз эту заразу не тревожить. Красиво… По-своему, по-иному здесь красиво.
Если бы можно было заглянуть за линию горизонта, там бы нашлись мосты, соединяющие дорожным полотном другие Острова между собой, канатную дорогу, военные полигоны разных Дивизионов. А с другой стороны Центрального Острова, на котором располагался Штаб, был небольшой причал, откуда отправлялись паромы на Материк. На этот причал я ступила два месяца назад, а прошла будто бы целая вечность.
Прикрыв глаза, прислушалась к тихому вибрирующему гулу волн. Сконцентрировалась на ощущении покоя и уединения. Отпустила и сон, и накопленную, не проходящую усталость. Представила себя на какой-то интересной должности после распределения. Затем медленно распахнула веки. И поняла, что покою пришёл конец.
Внимание тут же захватила какая-то цель. Приглядевшись, я заметила точку, в равномерном темпе приближавшуюся по линии пляжа. И с ужасом обнаружила, что с каждой секундой узнаю в бегуне… Эммерсона.
Что он делает здесь в такое время?
Мгновенно постучала по лбу пальцем, словно кто-то мог увидеть и оценить степень неуместности вопроса – он же бегает, идиотка. Утренняя пробежка, в отличие как раз от твоего праздного безделья.
Еще и по гальке… Максимальный выход из комфорта. И почему не стадион?
Обняв себя за плечи и застыв, я оцепенело смотрела, как Норд постепенно замедляется, потягивая руки, затем разминает голени и останавливается. Небо светлело на горизонте так же быстро, как и растворялось моё желание оставаться на площадке. Что-то неведомое с силой тянуло на пляж. Даже с такого расстояния я видела, как тяжело дышал Эммерсон, и это был такой контраст с совершенно незыблемым морем за ним.
В каждом из нас – такое море.
И в Эммерсоне оно всегда – стихия, буря, шторм.
А мне… Мне бы хотелось быть абсолютно непотопляемой с такими людьми.
Так. Хватит.
Втянув солёный воздух в лёгкие, я коротко выдохнула, пытаясь собраться снова. Развернуться и уйти. Не выдав себя. И в этот момент… Норд поднял голову.
Посмотрел вверх. Цепкий взгляд заскользил по зданию, останавливаясь чётко на смотровой площадке. Будто почувствовал присутствие.
Лёгкий ветер всколыхнул листья папоротника на пляже. Затем пряди его волос. Мои волосы.
И я словно попала под заклятие.
В тумане, слыша только шум волн в ушах, я ушла с площадки. И через десять минут обнаружила себя, шагающей по камням.
– Что, Гамильтон, не спится?
Такой фразой Эммерсон встретил меня.
Зачем я все это делаю, черт возьми? За-чем?
Вздымающаяся от бега грудь постепенно возвращала привычный ритм. Мокрая футболка, пот на висках – одна капля заскользила по шраму на брови. По второму шраму, рядом со старым, который оставила уже я…
Поджав губы, я скрестила руки и взглянула на плескавшуюся воду за ним. Начала жалеть… Об этой глупой идее.
– Как и тебе, – не найдя ничего лучше для ответа, выдавила я наконец из себя, снова переведя на Норда внимание.
– Тихоня не боится нарушить комендантский час? – он иронично усмехнулся, как будто невзначай подойдя чуть ближе.
– Ты ведь не боишься.
Почему я всё ещё здесь? Изнутри раздирало двоякое ощущение: что так и должно было быть, и что в этом нет никакого смысла. В этом общении.
– Я многого не боюсь, Тихоня. В отличие от некоторых.
В самодовольстве и прожигающем взгляде Норда был настолько неприкрытый намёк, что захватившее непонятным смущением нутро тут же затопило возмущением.
– Ты меня не знаешь, – запальчиво отбила я, сама неосознанно сделав шаг навстречу.
– Я знаю о тебе немало, – распрямив плечи, Норд сузил глаза, беззастенчиво разглядывая меня.
– К примеру?
– К примеру, что ты охренеть как радуешься некоторым своим успехам и охренеть как переживаешь из-за неудач.
Я фыркнула, улыбнувшись.
– Так можно сказать о каждом, – всё ещё со скрещенными руками, закрывшись, я повернулась к морю, но Эммерсону, кажется, это как горох об стену.
Его мой жест только спровоцировал. И расстояние сократилось снова. А я и не подумала сдвинуться с места.
– Не о каждом. Ты готова была отдать что угодно, тогда в Центре отбора, лишь бы найти свою потерянную сыворотку. Синдром отличницы налицо. Любой прокол переживаешь каждой клеткой своего слабенького тела.
Почувствовала, как жар касается щёк. Естественно, он прав. Но я буду обороняться до победного. Это не страшнее поединка на матах, лишь сложнее.
Повернувшись обратно, я нахмурилась:
– Тогда почему ты помог мне пройти сюда? Раз мы говорим о наших впечатлениях, основываясь не на фактах, а лишь на домыслах, скажу, что ты совершенно не похож на человека, готового помогать, – вздёрнула подбородок, прямо уставившись в его лицо: – Зачем ты поделился со мной второй сывороткой?
– Хрен его знает. Захотел.
– Это не ответ.
Его дыхание коснулось моих губ. Эммерсон, хоть и был высок, но ненамного выше меня, умудрился как-то так нависнуть, что закрывал собой все пространство. Опутав присутствием, будто кокон. Его энергетика давила на меня. Давила меня саму.
– Уж какой есть, – тише ответил он, и выражение его лица было абсолютно нечитаемым.
Я же, кажется, не дышала, вцепившись в собственные плечи пальцами. Но не позволяя себе сжаться под натиском… Но натиском чего? Я абсолютно точно чувствовала каждым дюймом кожи и инстинктами, что Норд не собирается причинять мне вреда.
Наоборот… Он будто хотел…
Чего он хотел?
– Ну раз уж на твой взгляд я была так беспомощна и была готова отдать всё что угодно, чтобы попасть на Острова, почему же ты не попросил ничего взамен? – ещё тише парировала я.
Уж не знаю, как он расслышал меня на фоне волн, легкого ветра и стрекотанья насекомых, доносящегося из леса. Уголки мужских губ приподнялись, но Норд сдержал улыбку.
– Хочешь попрошу сейчас? Ну раз тебе так неймётся, Тихоня…
Наваждение рассеялось. Тут же.
Я отступила от него, беззлобно бросив:
– Ты засранец, Эммерсон.
Затем развернулась, медленным шагом взбираясь по гальке обратно к зданию Штаба.
Что. Вообще. Сейчас. Было.
– Не спорю. Ну так что, где обещанная благодарность?
Прилетело мне в спину, и в этот раз Эммерсон пошёл за мной. Не как тогда в коридоре. Для него беседа была не окончена.
Ещё мгновение, и он оказался передо мной, загораживая дорогу. И я опять