Все начинают говорить одновременно.
Майор Линч спокоен. Он стоит в центре этого бедлама и пытается отдавать нам приказания. Никто не слушает. Он заставляет нас себя услышать. Его слова вылетают отрывисто, как пули из пулемета.
— Задернуть молнии на бронежилетах. Ты, морпех, каску надень. Примкните магазины, но не досылайте патрон в патронник. Всем приказываю заткнуться нахер. Шутник! Я приказываю снять этот чертов значок. Ну, как это будет выглядеть? - тебя убьют, а у тебя па-цифик на груди.
— Есть, сэр!
— Двигай в Фу-Бай. У капитана Февраля сейчас каждый на счету.
Стропила делает шаг вперед.
— Сэр? Можно мне поехать с Шутником?
— Что? Громче говори.
— Я Комптон, сэр. Хочу в дерьме поплавать.
— Разрешаю. И - добро пожаловать на борт.
Майор отворачивается, начинает орать на новичков.
Я говорю:
— Сэр, я думаю, что не...
— Ты еще здесь? Исчезни, как можно скорей. И салагу забирай. Отвечаешь за него.
Майор отворачивается и начинает рявкать, отдавая приказы по организации обороны информбюро 1-й дивизии морской пехоты.
На аэродроме Да-Нанга царит хаос, реактивные снаряды противника уничтожили кучу хибар, морских пехотинцев и «Фантомов». Обращаюсь к крысе в очках с толстыми стеклами. Он читает сборник комиксов. Используя командный голос, довожу до этой крысы, что я офицер и имею личное поручение от командующего корпуса морской пехоты.
В тысячах футов вокруг нас Вьетнам выглядит как узкая полоска земли, которую бог усыпал игрушечными танками, самолетами, множеством деревьев и морских пехотинцев.
Мы идем на посадку на военную базу Фу-Бай. Стропила прижимает к себе три черных «Никона», словно железных младенцев.
Я смеюсь:
— Когда пехотинцы увидят, что знаменитый Стропила наконец-то прибыл, они сразу поймут, что войне конец.
Стропила улыбается.
Стропила получил свое прозвище в ту ночь, когда он свалился с стропил в клубе «Тандербэрд» штаба 1-й дивизии морской пехоты. Места нам достались сзади, возле дверей, и Стропила решил, что единственная возможность рассмотреть полуголых танцовщиц получше - этс залезть на Стропила.
Генерал Моторе со своим штабом тоже заглянул на представление.
Стропила полетел со стропил как ракета, разнес вдребезги генеральский столик, залил всех пивом, снес генерала вместе с четырьмя офицерами его штаба так, что они шлепнулись на свои высокопоставленные задницы. Офицеры штаба схватили Стропилу.
Генерал Моторе поднял руку. На зал опустилась тишина. В отличие от многих других генералов морской пехоты, генерал Моторе действительно выглядел как генерал морской пехоты, с серыми глазами оттенка оружейного металла, с лицом грубым, но выразительным.
Стропила уставился на генерала, улыбаясь как дурак. Его шатнуло в сторону. Он попытался было сделать шаг, но понял, что ходить не в состоянии.
Генерал Моторе приказал убрать остатки разбитого стола. Затем предложил Стропиле свой собственный стул.
Стропила улыбнулся и свалился на складной металлический стул.
Следующим жестом генерал приказал артистам продолжать представление.
Юморист из Австралии и потные танцовщицы продолжали стоять в замешательстве.
Стропила встал. Покачался немного и, обмякнув, свалился рядом с генералом. Обнял его за плечо рукой. Генерал Моторе смотрел на него, не выражая никаких эмоций. Стропила сказал:
— Слушай, брат, а я летать умею. Видал, как я летел?
Сделал паузу.
— Ты думаешь... я пьяный?
Осмотрелся.
— Шутник? А где Шутник? Шутник - мой брат, сэр. Мы, рядовой и сержантский - сплоченный состав, понял? Неоспоримо. А вон тех красоток я люблю.
Генерал Моторе посмотрел на Стропилу и улыбнулся.
Стропила посмотрел на генерала с выражением, с каким пьяницы глядят на людей, изрекающих нечто сверх их понимания. Потом улыбнулся. Кивнул головой.
К концу представления Стропила мог держаться на ногах только в присутствии стенки, на которую мог бы опереться.
Генерал Моторе взял руку Стропилы, положил ее себе на плечи и вывел его из солдатского клуба. Оставив офицеров штаба позади, он помог Стропиле проковылять вниз по холму, по узкой тропе, проложенной через проволочные паутинки и спирали.
Сейчас С-130 «Геркулес» крутит лопастями, выруливая на стоянку. Мы со Стропилой выпрыгиваем вместе с остальными попутчиками.
На левую сторону аэродрома отогнали три поврежденных С-130. С правой стороны - остов еще одного С-130 с выпущенными наружу внутренностями, обугленный, еще дымящийся. Люди в космических костюмах из фольги брызгают на разорванный металл белой пеной.
Мы со Стропилой идем по снова ставшей скользкой грунтовке до военной базы Фу-Бай.
Фу-Бай - это широкая глинистая лужа, разделенная на кварталы ровными рядами каркасных хибар. Самое крупное строение в Фу-Бай это штаб 3-ей дивизии морской пехоты. Большое деревянное здание возвышается здесь символом нашей мощи, храмом для тех, кто влюблен в эту мощь.
Мы останавливаемся у помещения охраны. Здоровый морпех приказывает нам разрядить оружие. Выщелкиваю магазин из своей М-16. Стропила делает то же самое. Я пристально смотрю на тупорылого морпеха, что бы показать ему, что намерен играть по своим правилам. Он черкает на дощечке огрызком желтого карандаша.
Неожиданно морпех толкает Стропилу в грудь своей каштановой деревянной палкой.
— Салага?
Стропила кивает.
— В наряд пойдешь. Будешь для моих бункеров мешки песком насыпать.
Морпех указывает согнутым пальцем на бункер охраны посередине дороги. Из бункера вырван здоровый кусок. Минометный снаряд пробил один ряд мешков и повредил другой, из которого теперь сыпется песок.
Я говорю:
— Он со мной.
С презрительной ухмылкой сержант весь напрягается под своим новеньким, чистым полевым обмундированием, какое носят в Америке. На белой его каске красным выведено «Военная Полиция», ремень белый с золотой пряжкой, на нем орел, земной шар и якорь, ярко блестит новенький пистолет сорок пятого калибра, как и черные начищенные до блеска ботинки. Морпех говорит: - Он будет делать то, что я скажу.
Я киваю.
— Так точно. Точно так, писарь ты ебаный. Он младший капрал. И приказы ему отдаю я.
Морпех пожимает плечами.
— Ну, хорошо. Хорошо, урод. Можешь отдавать ему приказы. Ты сам будешь набивать мешки песком, карал. Много, много мешков.
— Нет уж, тупорылая ты деревенщина. Никак нет, свинья ебаная. В твою рабочую команду Микки Мауса записываться я не собираюсь. И знаешь, почему?