Никки улыбнулась, прижавшись к нему.
— Мы должны их защищать, — прошептала она.
— Всё будет хорошо. Вместе мы свернем горы.
Алан ласково гладил её по голове. Никки была его светом в этом мрачном мире, и он поклялся себе, что всегда будет рядом с ней, поддерживая и защищая, так же как она сейчас защищает этот квартал.
А внизу, на площади, бригады согнали пленных на середину и открыто ликовали. Их голоса сливались в единый громогласный хор и свист. Люди робко выходили на улицы и, присоединяясь к бойцам, праздновали победу. Все с интересом рассматривали купол, не понимая, что это такое и откуда он здесь появился.
— Нам пора вниз, — Вениамин Сергеевич направился к выходу с крыши.
— Но что дальше? — окликнул его Алан.
— Пошли! Сейчас соберём бригадиров и решим.
Они спустились, но как только вышли на площадь, толпа снова зашумела.
— Никки! Алан! Синтар! — скандировали они на всю площадь. Тимур тут же подскочил к ним, глаза его светились радостью.
— Ты видел? — уставился он на Алана.
— Видел, — улыбнулся тот. — Скажи спасибо ей, — он кивнул на Никки, стоящую рядом.
— Я видел, как она спасала тебя. Даже тогда это казалось нереальным, а сейчас… — он чуть наклонился. — Ты невероятна, детка!
Никки лишь звонко рассмеялась в ответ.
— Тимур, собери всех бригадиров и… — Вениамин Сергеевич начал оглядываться. — Давайте устроим совещание вон в том кафе, — он показал рукой на заведение Тина, занимающее весь низ четырёхэтажного здания.
— Есть! — воскликнул Тимур и кинулся было к бригадам, но остановился и, развернувшись, спросил: — Там Сергей, он серьёзно ранен, но не хочет покидать своих ребят. Не могла бы ты… вылечить его?
— Конечно. Пошли! — Никки поспешила за ним.
Левую часть тела Сергея обожгло, оставив на его коже сильные ожоги. Боль исказила половину лица, и оно стало неузнаваемым. Он лежал на носилках и тихо стонал, с трудом произнося слова.
— Ты как? — кинулся к нему Алан.
Никки встала рядом, с сочувствием глядя на него. Её руки, излучающие нежное сияние, мягко коснулись обожжённой кожи. Тепло энергии начало проникать вглубь ран, успокаивая и исцеляя их.
Сергей стиснул зубы, чувствуя, как боль медленно уходит, сменяясь прохладной волной облегчения. Его затуманенный болью взгляд встретился с её взглядом, полным уверенности и спокойствия. Никки закрыла глаза, и её руки засияли ещё ярче.
Постепенно выражение страдания на лице Сергея сменилось удивлением и благодарностью. Ожоги исчезали, кожа восстанавливалась на глазах, оставляя лишь лёгкие розовые следы.
— Спасибо, — произнёс он, не веря своим глазам.
Никки только улыбнулась в ответ и убрала руки.
По лагерю прокатился гул удивления и восхищения. Бойцы, которые своими глазами видели чудо, начали перешёптываться. Вскоре слухи об исцеляющей силе Никки распространились, и толпа раненых устремилась к ней. Алан, Тимур и Сергей с трудом сдерживали их, стараясь сохранить порядок.
— Ты можешь мне помочь? — с дрожью в голосе спросил один из бойцов, показывая свою обожжённую руку.
Никки подняла глаза и увидела, что многие люди нуждаются в её помощи. Кто-то был ранен в плечо, кто-то держался за бок, а кто-то с трудом передвигался, опираясь на своих товарищей. И все они с надеждой ждали, что эта хрупкая девушка совершит чудо.
— Пожалуйста, не спешите, — произнесла она спокойно. — Я помогу каждому, но мне нужно время.
Алан, понимая, что ситуация выходит из-под контроля, предпринял все усилия, чтобы успокоить своих товарищей.
— Встаньте в очередь! — скомандовал он, поднимая руку. — Никки всех вылечит, но вы должны соблюдать порядок.
Толпа немного успокоилась, и люди начали выстраиваться в более-менее организованную очередь. Никки принялась за работу, передавая раненым свою целительную энергию.
Её руки снова засветились, касаясь подошедшего бойца. Сияние медленно растекалось по его коже, заживляя раны и ожоги. Боль постепенно уходила, оставляя после себя лишь лёгкое покалывание и облегчение. Остальные стояли вокруг и молча наблюдали за каждым движением. Очередь из раненых росла, но Никки спокойно и уверенно исцеляла одного за другим, даря надежду и облегчение каждому, кто нуждался в её помощи.
К ней подошёл совсем молодой боец, почти мальчишка, с глубоким ожогом на лице. Она аккуратно приложила руку к его щеке. Рана тут же начала исчезать, оставляя после себя лишь чистую здоровую кожу. Боец, потрясённый увиденным, попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Он смотрел на Никки с восхищением и благодарностью, не веря своим глазам.
— Спасибо, — прошептал он наконец, когда она отпустила его.
Очередь продвигалась медленно и казалась бесконечной, но каждый человек надеялся на скорейшее облегчение.
— Тимур! Сергей! — послышался голос Вениамина Сергеевича. — Собрать бригадиров!
Оба сразу же кинулись исполнять приказ. Вениамин Сергеевич подошёл к Алану.
— У нас нет времени лечить всех. Иначе мы дадим «Анольсиору» собраться и принять меры против нас или запросить подкрепление из других агломератов.
— Никки! — Алан попробовал отвлечь её. — Нам нужно идти.
— Я должна помочь им, — она подняла на него глаза, не отрывая рук от очередного ожога. — Идите без меня. Как только я их вылечу, то приду сама.
Вениамин Сергеевич сжал губы, но не стал возражать и приказал Крену и нескольким стоящим рядом бойцам следить за порядком на площади.
— Головой за неё отвечаешь, — бросил он Крену и, развернувшись, пошёл ко входу в кафе.
Дверь оказалась заперта, и Алану пришлось выбить её. Но едва они успели сесть за стол, как в комнату ворвался Тин собственной персоной. Тряся двойными подбородками, он чем-то напоминал откормленного индюка.
— Давайте быстрее, — прикрикнул он на двух девушек, стоящих за его спиной, и те сразу же бросились к прилавкам, вытаскивая еду и накрывая на стол.
— Итак! — Вениамин Сергеевич удобно устроился у окна, чтобы наблюдать за происходящим на улице. — Что ты думаешь?
— О чём? — Алан уселся напротив.
— О силе Никки.
— Трудно объяснить в двух словах. С одной стороны, её мощь меня пугает, с другой — она настолько великолепна…
— Что ты думаешь, будто недостоин её?
Алан кивнул.
— Мне нечего предложить ей. Я теперь никто, а она… — горько усмехнулся Алан.
— Она всё так же сильно любит тебя, и, думаю, ей плевать, кто ты, — сказал Вениамин Сергеевич.
— Ей может и плевать, но мне…
Их прервал шум толпы. Бригадиры гурьбой ввалились в двери и сразу начали заказывать еду. После боя все проголодались. Они сразу же сдвинули несколько столов, создав импровизированный штаб для переговоров. Девушки быстро накрыли на стол и, с очаровательными улыбками, начали разносить