— Кира, ты меня разочаровала, — прорычал он знакомым голосом командира Ризана.
Наконец Генезис превратился в старого китайца и ласково посмотрел на Яна.
— Янь, вазвращайсь, ты нужан нам здеся, — залепетал он с характерным акцентом.
На мгновение Генезис расплылся в мутное пятно, а потом снова вернулся к первоначальному виду мужчины в деловом костюме.
Все трое не могли вымолвить ни слова.
Генезис терпеливо ждал, давая время осмыслить увиденное.
Первой пришла в себя Лулет. Её голос звучал хрипло:
— Вы… вы действительно Создатель?
— Один из создателей, — поправил Генезис. — Но единственный, кто остался заниматься этим миром.
Ян нервно сглотнул.
— Если ты… если вы Бог, то почему мир в таком дерьме?
Генезис усмехнулся.
— Интересный вопрос. А кто сказал, что задача бога — делать всех счастливыми?
— Но тогда… — Ян запнулся.
Он уже давно не верил в Бога и не молился. В общине были верующие и даже свой батюшка. Людям нужна была вера, и даже если бы её не было, люди создали бы её сами. Но сейчас, сидя перед тем, кто называл себя Богом, Ян чувствовал, как рушатся все его представления о мире.
Лулет застыла, с любопытством разглядывая Генезиса. Для эйкоров Создатель не был объектом молитв или веры — он был научным фактом, основой их существования. Они знали, что появились не случайно, что кто-то сделал их совершенными. И вот теперь этот кто-то сидел перед ней. Она чувствовала себя исследователем, впервые встретившим автора изучаемой теории.
Тем временем Кира попыталась дотронуться до Генезиса и, нащупав только воздух, смачно выругалась и расхохоталась.
— Вот это да! Разговариваю с призраком!
— Не призрак, а проекция, — весело поправил её Генезис. — У меня есть тело, и оно вполне материально. Даже похоже на ваши тела. Подобное всегда создаёт подобное.
— Тогда почему ты здесь ненастоящий? — прямо спросила Кира.
— Потому что моё тело находится в другом измерении. А пространство, в котором мы сейчас находимся, — это… — он задумался, подбирая понятные им слова, — интерфейс между мирами. Здесь я могу проецировать себя и управлять этим миром.
Ян недоверчиво посмотрел на него.
— Управлять миром? Как это?
— Просто. Климат, тектонические процессы, эволюция видов. — Генезис перечислил всё это как обычные рабочие обязанности. — Впрочем, в последнее время я в основном наблюдаю за социальными экспериментами.
— Социальными? — настороженно переспросила Лулет.
— Конечно, — Генезис повернулся к ней. — Появление эйкоров, их взаимодействие с людьми, формирование новых социальных структур. Должен сказать, это очень увлекательный процесс. Особенно реакция человечества на превосходящий его вид.
Ян напрягся.
— Вы говорите о нас как о подопытных крысах.
— Не совсем так, — мягко возразил Генезис. — Скорее, как о… развивающихся видах. Каждый проходит свой путь. Люди, эйкоры — все вы наши творения, и мне интересно наблюдать за вашим развитием.
Кира вскочила с кресла.
— Виды?! — взорвалась она. — Нам от этого не легче! Как вы могли позволить своим детям — а если верить Библии, мы ваши дети — жить в таком дерьме? Голодать, умирать, воевать друг с другом?
Её голос дрожал от ярости.
— Какой же вы Бог, если спокойно смотрите на наши страдания!
Генезис выслушал её тираду с невозмутимым спокойствием.
— Интересная точка зрения, — сказал он наконец. — А скажите, Кира, когда вы были ребёнком, родители решали за вас абсолютно всё? Или в какой-то момент они позволили вам совершать собственные ошибки?
— Не сравнивай! — огрызнулась она. — Речь не об ошибках, а о выживании!
— Речь идёт именно о выживании. — Генезис откинулся на спинку кресла. — Вы думаете, я должен был вмешаться? Накормить всех голодных, исцелить всех больных, остановить все войны? И что тогда?
Он внимательно посмотрел на неё.
— Тогда вы навсегда остались бы детьми. Неспособными принимать самостоятельные решения, расти и развиваться.
Кира сжала кулаки.
— А то, что мы вымираем? Что людей становится всё меньше? — крикнула она. — Это тоже часть вашего плана?
— Естественная эволюция, — ответил Генезис без тени сожаления. — На этой планете было множество доминирующих видов. Динозавры правили миллионы лет, потом их сменили млекопитающие. Неандертальцы уступили место кроманьонцам. Теперь люди уступают место эйкорам.
Он пожал плечами, будто речь шла о смене времён года.
— Такова природа вещей. Один вид сменяет другой. Более совершенный приходит на смену менее совершенному.
Ян не выдержал.
— А эйкоры? Вы создали их специально, чтобы заменить нас?
— Не заменить, а продолжить развитие, — ответил Генезис. — По моим расчётам, люди зашли в эволюционный тупик. Ваше мышление, ваша природа больше не позволяют двигаться дальше. Поэтому были созданы эйкоры.
Он посмотрел на Лулет.
— Развитие должно продолжаться, понимаете? Я не мог допустить, чтобы прогресс остановился из-за ограниченности одного вида.
— То есть мы просто вымрем? — поразился Ян.
— Рано или поздно — да, — кивнул Генезис. — Но не сразу. Этот процесс может занять столетия. Некоторые люди интегрируются с эйкорами, другие найдут свою нишу в новом мире.
Кира побледнела.
— Вы говорите о геноциде как о чём-то естественном!
— Это не геноцид, это эволюция, — терпеливо объяснил Генезис. — Никто не убивает людей специально. Вы просто… отходите на второй план. Как когда-то отошли на второй план неандертальцы.
Кира открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его, поняв, о чём он говорит.
— Но мы же разумные существа! — выпалила она наконец. — Мы не животные!
— Неандертальцы тоже были разумными, — мягко заметил Генезис. — У них была культура, инструменты и даже искусство. Но кроманьонцы оказались более приспособленными. Точно так же эйкоры более приспособлены, чем современные люди.
Он снова сложил пальцы домиком.
— Видите ли, разум — это не гарантия выживания. Это лишь один из факторов эволюции.
Лулет молчала, переваривая услышанное. Для неё это был удар по самолюбию — оказывается, эйкоры были созданы не как венец творения, а как замена несостоявшемуся виду.
— А что, если мы изменимся? — неожиданно спросил Ян. — Что, если люди смогут преодолеть свои ограничения?
Генезис с интересом посмотрел на него.
— Любопытная мысль. Но за тысячи лет наблюдений я не заметил признаков такого прорыва. Люди остаются людьми — с теми же страстями, страхами и предрассудками.
— Но ведь мы же развиваемся! — настаивал Ян. — Технологии, наука…
— Технологии — да. Но не сознание, — грустно заметил Генезис. — Вы по-прежнему убиваете друг друга из-за ресурсов, религий, территорий. Как первобытные племена, только с более совершенным оружием.
Он вздохнул.
Да и технологии… Если вы думаете, что их изобретают люди, то ошибаетесь. Когда приходит время, я просто выдаю их через определённых «гениев». Помните Ньютона с его яблоком? — Генезис