Между нами - штиль, перед эмоциональной бурей.
Тему развода Снежана затронула сама. Сегодня утром она спустилась, провожая меня на работу.
- Андрей, я хочу узнать, что с судом. Не хочу тебя дергать, торопить, но мне нужно заплатить за жилье. Услуги юриста дорогие, хоть ты и обещал помочь. Сегодня мне уже успела позвонить хозяйка квартиры. Я должна решить, уехать или...
- Уехать в съемную квартиру? - поднимаю бровь.
- Нет, то есть да. Я ведь здесь не живу.
- Фактически ты здесь работаешь и живешь, - без демонстрации своих привязанностей к няне дочек, говорю Снежане.
- Да, ты прав. Но я бы хотела оставить запасной аэродром. Вдруг, что-то изменится. Прости...
- У меня все также. Ты - няня Леры и Ксюши. И будешь жить в моем доме. Вечером закину тебе контракт, чтобы наши договоренности имели временные рамки, - сухо процедил, ощущая нервные вибрации.
И снова недопонимание. Только в сексе мы, как отточенный механизм. Искрим, любим и растворяемся в друг друге без остатка. По факту - одинаковые неверующие в людей и слишком осторожные, со своими скелетами в шкафах.
Я - принципиально не сближаюсь с женщинами, она - от мужиком шарахается после Солоницкого...
Я охренел и продолжаю болтаться в ступоре с самого утра, после такого объявления няни Снежинки.
****
Сижу в кабинете, сканируя копии материалов дела.
Сука, как же я мог повестись на провокацию?!
Зарвался, Ребров! Захотел брать все дела, выиграть все иски и... проиграл, сам того не ожидая.
Мой мозг по кирпичикам оттачивал варианты и способы реабилитироваться перед Снежаной.
Сначала подкуп главного мудака-мужа – параллельно (если не согласится) суд – потом серьезный разговор со Снежей, когда она получит то, что потеряла по моей вине.
Такой была идеальная схема, но она дала сбой.
С подкупом Солоницкого вопрос «развалился» сам собой.
Я позвонил ему лично, как только утром приехал в офис, и предложил бабки за отказ от фирмы «Праздник и Ко».
Понимаю, что детище Снежаны нужно ей даже гораздо больше, чем их квартира, которую муж у нее также незаконно отжал.
Но Архип конченный ублюдок.
Он нагло и цинично отказался.
«Я хочу вернуть жену, ясно? Сделки не будет. Наоборот, я хочу Снежане открыть глаза на то, какой ты продажный герой!»
«Не будет сделки – будет суд, Архип. И не смей к ней приближаться!» - выпалил ему, сжимая челюсти, как волкодав.
«Что хочу, то и делаю! Снежана меня любит. Вернется, так и знай! А про фирму можешь забыть. Я ее продаю!»
Снежана меня любит. Вернется, так и знай! - его фраза застряла в голове и не отпускала, как противная мигрень.
После ее слова, черт, может и правда любит?
Иначе, какого хрена Солоницкий так в себе уверен?
Я сплюнул, выругался в трубку от души и сказал, что заберу все у мудака.
И похер на мою репутацию.
Но оставалась репутация судьи, которая закрыла глаза на спорные моменты, приняла позицию моей фирмы.
В общем, задачка оказалась со звездочкой...
Домой я явился с еще одной неприятной новостью для Снежаны, которую также должен был ей сказать.
Промолчать о том, что Солоницкий продает ивент-агентство - значит потерять все. Без права на ошибку, как сапёр на минном поле, я обдумывал и подбирал слова...
Я засиделся в кабинете за документами, обсуждал поездку в другую страну и переписывался с партнёром.
Но в мой кабинет тихо прокрались мои любимые двойняшки. Расположились на диване и сбили весь рабочий и боевой настрой. Только мысли о деле Снежаны ничем не вытравить.
- Папа, ты поцему молчишь? Поговоли с нами! – надув губы, говорит Лера.
- Папотька, у тебя молщина на лбу вздулась, - смеется Ксюша, ткнув пальцем мне в середину лба.
Я схватил маленький пальчик и поцеловал его, а крохи стали визжать и валить меня на пол прямо в моем рабочем кабинете.
- Папа думает о работе, солнышки. Не мешайте, пойдемте, устроим водные процедуры и спать, - говорит Снежана.
Наклоняется к мелким непоседам и прижимает рукой потянувшуюся вниз кофту. Сглатываю и, чтобы не утонуть в ее декольте, моргаю. Но продолжаю откровенно пялиться.
- Снежана, я должен уехать на несколько дней. По делам фирмы, - говорю ей, помогая отнести солнышек в ванную.
- Конечно, да, - убирая прядь волос от лица, говорит она.
Снежа растеряна. Может, боится остаться в доме с детьми или переживает, что нагрянет моя шумоголовая родня… Или думает, что я переживаю глубоко в душе за Полину, на которую на самом деле мне плевать.
А, может, считает, что я решил сбежать после того, что было между нами.
Или, того хуже, просто бросаю ее дело на моего сотрудника Зотова-Котова.
Я ловлю ее уклончивый взгляд и мечтаю обладать даром читать мысли женщины, которая мне запала в душу.
Грядет череда вопросов. Снежинка не из тех, кто просто принимает слова, как приказ повиноваться.
Но она молчит. Молчит и не смотрит на меня. И не злится.
Мля, я покрываюсь ледяной коркой, ожидая хоть какой-то реакции на мои слова.
Вместо слова, она закрывает передо мной двери в ванную.
- Мы справимся без папы, да? – говорит, не глядя в мою сторону.
- Я хотел с тобой поговорить, после, - говорю, замечая барабанящий пульс на ее тонкой шее.
- Папа, вана – это зенская теритолия! – говорит, надув губы Ксюша.
Маленькие светловолосые принцессы стоят, вставив руки в бока, в одинаковых повязках для волос и одинаковых банных халатах молочного цвета и прогоняют меня. Вот так няня Снежинка. Быстро заменила им не только горе-мать, но и отца-молодца.
- Выйдите, пожалуйста, Андрей Сергеевич. Не злите дочерей, - в первый раз подобие улыбки возникает на ее губах.
Меня отпускает понемногу.
- Я жду тебя в гостиной, - буркаю в ответ и ухожу, покидая «женскую территорию».
Глава 32
Андрей
Перекатываю предпоследний глоток виски на языке, поглядывая на двери гостиной.
Примерно через час мучительного ожидания, Снежана появляется в комнате. Окидываю ее быстрым взглядом, словно не успел рассмотреть раньше.
Тугой пучок из светлых волос делает ее лицо точеным, а скулы - еще выше и острее.
Лицо Снежинки строгое, темные круги появились под глазами. Она не спала ночью, а мне ничего не сказала.
Но это не прическа добавляет ей строгости.