Тем более, что у меня неплохо получалось, по ее словам. Да что там, я и сам это видел. Вот как сегодня, например. Дождавшись, пока небо окрасится нежно-розовым солнечным светом, я удивил ее своим ранним приходом и сразу же после недолгого завтрака мы взялись за дело.
Это был первый день, когда большую часть времени мы занимались практикой. Понемногу освоив ее методы преподавания и поняв, чего Лакри от меня хочет, я понимал ее практически с полуслова. Например, сегодня за полдня мы проделали с ней столько же работы, сколько за весь мой прошлый визит.
Причем я даже не устал, когда Лакримоза сказала, что на сегодня хватит, и был готов заниматься и дальше. Однако у нее были свои дела, которые ведьма не могла отложить. Как только солнце начало клониться к закату, Лакри нужно было наведаться в лес, чтобы не пропустить сбор каких-то необходимых ей компонентов, которые нужно было собрать именно сегодня.
Решив, что этот день для меня какой-то особенный, перед тем как отправиться спать, я еще наведался в Берлогу. Мне показалось, что раз уж все так хорошо выходит, то можно попытаться вновь попрактиковать аракт. Просто несколько пробных попыток. Вдруг и в этом магическом искусстве у меня случится прорыв?
Не случился… Лишь появилась пара синяков на заднице, когда я падал, пытаясь левитировать… Хорошо, что в свое время Берлога высадила мягкую траву на месте моих тренировок, иначе дело обязательно закончилось бы серьезным ушибом.
В своей комнате я оказался уже почти под утро и сразу же заснул без задних ног. Все-таки предыдущий день и эта ночь выдались для меня слишком насыщенными. Даже несмотря на то, что я немного восстановил свои силы в Берлоге, усталость дала о себе знать.
Будильник на телефоне я не услышал, так что Лешке пришлось звонить мне несколько раз, прежде чем я смог кое-как продрать глаза и отправиться с ним на завтрак. Надо ли говорить, что особого аппетита в это утро у меня не было? Хотелось только одного — чтобы как можно скорее закончились уроки и можно было завалиться спать.
Так оно и вышло. Занятия пролетели так же быстро, как и несколько следующих дней до долгожданной субботы, когда мы с Лешкой получили заслуженные выходные.
Учитывая то, что в воскресенье у нас с ним были кое-какие планы, субботу Нарышкин планировал полностью посвятить развлечениям в виде кино, торгового центра и вечернего похода в ресторан. Насколько я понял, у них с Кречетниковой день был чуть ли не по минутам расписан.
Собственно говоря, как и у меня. Только в виде развлечений меня ждала встреча с Горчаковой, а вечером — лаборатория, где я намеревался приготовить несколько порций Эликсира Жизни. Кстати, от разговора с Еленой тоже, возможно, зависело их количество. Если она примет мое предложение, то понадобится на одну больше.
Кстати, насчет воскресенья… По словам княжича, Жемчужникову не пришлось ничего улаживать с местами возле Серебрянниковой. Как Лешка и предполагал, она выкупила под себя купе в спальном вагоне, чтобы ехать одной. Что же, неудивительно…
Терпеть кого-то рядом, с ее характером, видимо, крайне сложно. Хотя на это можно взглянуть иначе. Вполне возможно, что повезло ее возможным попутчикам, которым она запросто испортила бы всю поездку.
Как бы там ни было, а эта новость была очень хорошей. По правде говоря, даже зная возможности дяди Игната, у меня все равно была мысль, что возможен самый плохой вариант. Тогда пришлось бы как-то выманивать из купе или саму Алену, или ее попутчиков, а это могло существенно осложнить наше дело.
Вполне возможно, что мог произойти как раз тот сценарий, который нам с Нарышкиным очень не нравился, и пришлось бы думать, как ее перехватить по пути в Белозерск. Или даже хуже того — общаться с ней на вокзале.
— Может быть, все-таки передумаешь? — спросил у меня княжич, когда его лимузин остановился напротив дома, расположенного по адресу, который дал мне Орлов. — Успеешь еще с Горчаковой пообщаться. Было бы с ней что-то не так, Веригин не стал бы тогда выпускать ее на волю.
— На волю… — усмехнулся я. — Ты про нее прямо как про дикое животное какое-то говоришь.
— Почему обязательно про животное? Просто как про дикарку с приветом, — ответил Нарышкин. — Опасную, но способную. Пойдем лучше в кино, я тебе говорю. Фильм называется «Ошибка в формуле любви». Я один такое просто не выдержу.
— Анька выбирала?
— Нет, я сам себя туда отправил, — вскинул руки Лешка. — Конечно, Аня, кто же еще! Так что, если ты со мной не пойдешь, буду считать, что предал друга в трудную минуту. Бросил под любовную мелодраму самым наглым образом.
— Извини, дружище, но на мелодраму точно не пойду, — сказал я и вышел из машины. — Вам там и без меня будет чем заняться.
— Я тебе это припомню! — пообещал мне на прощание Нарышкин и помахал рукой. — Завтра смотри не проспи, я в семь утра за тобой заеду.
— Хорошо, — пообещал я ему и захлопнул дверь.
Лимузин княжича укатил в сторону центра, а я остался стоять перед массивной темно-зеленой дверью двухэтажного дома, в котором жили Горчаковы. Звонка возле двери не было, а вместо него имелось массивное медное кольцо, которым следовало стучать. Я так и сделал.
Тук… Тук… Тук…
— Может быть, постучать еще раз, как думаешь? — спросил я у Дориана, после того как прошло около минуты. — Мне кажется, я слишком тихо постучал.
— Или их просто нет дома, — предположил Мор. — С чего ты взял, что они будут сидеть и ждать твоего прихода.
Я протянул руку к кольцу, чтобы все-таки попробовать еще раз, и в этот момент дверь неожиданно открылась, оставив меня стоять в нелепой позе с протянутой вперед рукой.
То, что это был дворецкий, я понял сразу. Только у этих ребят взгляд такой же оценивающе-подозрительный, как у полицейских. Сразу появлялось такое чувство, что ты в чем-то провинился.
Однако, судя по его взгляду, мой внешний вид его вполне устроил. Видимо не последнюю роль сыграла подаренная Императором шапка, которую я сегодня решил надеть по настоянию Дориана. Мой друг считал, что уже пора учиться производить нужное впечатление на людей, когда первый раз идешь к ним в гости.
— Доброе утро, господин… — дворецкий сделал паузу, которую я тут же заполнил, как и подобает приличиям.
— Темников, — сказал я. — Виконт Максим Темников.
Он кивнул, распахнул дверь пошире и