— Почему?
Мария замялась:
— Мне показалось, что он сырой, знаешь, когда изначально планировали одно и проект просто дописывали в спешке. Потом другое, потом третье, наш режиссер раньше вообще никогда не снимал кино. Только клипы, ему нравится красивая картинка, но чтобы сюжет за ней был короткий, не расписанный по ролям, а скорее намек, остальное зритель додумывает сам.
— Ты почти мое дело описала. Может быть, просто не надеялись, что получат финансирование? А тут неожиданно пришли деньги, и теперь нужно срочно их освоить? — предположил Гуров.
— Может быть, ты и прав. По-моему, среди всех наших дней сегодняшний в целом можно назвать лидером по странностям.
Мария села на кровать и посмотрела на мужа. Он давно заметил, что после съемок в кино она долго ходит задумчивая и устает гораздо сильнее, чем когда играет в театре. Как уже однажды Маша сама объяснила, в театре ей проще, потому что реакцию она видит сразу. И даже если ошибешься, то шанс исправить ошибку на сцене у тебя будет, пусть маленький. А в кино можно по десять раз переснимать одну и ту же сцену, и в конце концов эта сцена забирает все силы и эмоции.
— Да, — подумав, сказал Гуров, и, чтобы немного развеселить жену, он рассказал ей о визите странной дамы, Ядвиги-Иоанны, и ее странном деле.
— Вот где настоящий криминальный детектив, какой подошел бы твоему режиссеру. Там и подпольное казино, и миллионеры-преступники, и народные мстители, а на деле обыкновенные бандиты, которые, переодеваясь, грабят всех игроков. Я пока, если честно, не вникал в это дело, но сама Ядвига тебе бы понравилась, наверное.
— А вот ее я, кстати, хорошо знаю, будешь смеяться, но я бы тебе советовала почитать, что она там написала в своих бумагах, и послушать ее.
Лев с удивлением посмотрел на Марию:
— Серьезно? Ядвига-Иоанна Митрохина известный человек? Да она душится духами «Красная Москва» до сих пор. Мне пришлось идти на поклон к дежурным, чтобы у них найти в аптечке таблетки от аллергии.
— Точно, у тебя же на них аллергия. Как ты тогда в театре чихал, когда я в гримерке нашла этот флакончик… У Митрохиной это фишка такая. Я ее по театру знаю. Во-первых, она не просто богата, а неприлично богата. Но согласись, что по ней это совершенно не заметно?
— Да.
— Во-вторых, она широко известный в узких кругах переводчик. Она переводит и адаптирует пьесы.
— Что значит — адаптирует?
— Как переводные стихи. Их же переводят так, чтобы они и на русском языке звучали как стихи. Так и пьесы. Недостаточно переводить их просто близко к тексту. Нужно перевести так, чтобы комедия не перестала быть комедией, чтобы была также понятна игра слов, чтобы если трагедия, то это было действительно тяжело, добавить эмоции и страстей, но на нужном языке. А Ядвига, она умеет делать так, чтоб и на русском было понятно, что хотели донести авторы, и с русского великолепно переводит классику. У нее какой-то нереальный талант. Но азартна, кстати, в самом деле невероятно. Я думаю, что дело тут в подпольных казино — это же необычно и романтично. Насколько я помню, она ни разу не была замужем и у нее нет детей, но при этом она помогает то ли трем, то ли четырем детским домам, но детей не любит. Вернее, не любит младенцев, говорит, что они для нее слишком непредсказуемы. В целом, если писать книгу про нее, то я бы сделала ее главным убийцей. Притом убила бы она не потому, что ей там кто-то не угодил, а просто потому, что ей было бы интересно посмотреть, получится ли. И если я правильно помню, Ядвига как-то раз сказала, что когда-нибудь она возьмется за перо и напишет книгу, но это будет не автобиография, а «Всемирная история ядов». Так что смотри, чтобы в течение дела она у вас там не отравила кого-нибудь из азарта.
— Мария! — рассмеялся Гуров. — Все-то ты знаешь!
Жена полковника шутливо опустила глаза:
— Она невероятно азартна. И насколько я знаю, очень любит играть на деньги. Но все же, если будет время, почитай, что она там написала, хорошо? Она правда удивительный человек, очень уважает полицию и просто так не стала бы приходить в выходной день и дергать тебя. А учитывая, что она пыталась переодеться и, судя по твоему рассказу, вырядилась как чучело, можно смело сказать, что Ядвигу напугали. А это вообще, мне кажется, практически невозможно.
— Обещаю, — приложил руку к груди Гуров, хотя, на самом деле, не сразу вспомнил, куда он положил исписанные листы Ядвиги. Кажется, на стол Крячко. В конце концов, у него есть фото в телефоне, которые он отправил напарнику.
Воскресенье в Главке — это такой же рабочий день, как и все остальные: дежурства, расследования, все шло своим чередом. Многие оперативники сами напрашивались дежурить именно в воскресенье. Но не потому, что в этот день совершалось меньше преступлений, а потому, что именно в этот день можно было действительно спокойно поработать на рабочем месте, без хождений туда-сюда, лишних разговоров и совещаний. Совещания, как вид пустого времяпровождения, любят везде, и Главк не стал исключением. Гуров совещания, на которых присутствовало больше пяти человек, не любил и всегда всеми силами старался избежать своего там участия. Про эту особенность полковника Орлов знал и не приглашал Гурова на такие заседания, зная, что лучше генерал потом все сам спокойно расскажет своему лучшему оперативнику.
Ну, не любит Лев Иванович долгие заседания и длинные беседы ни о чем. Имеет право.
Лев доехал на метро, специально. И несколько раз менял станции, но за ним все так же, даже слишком явно, следовал курьер. Уже другой — не тот, что вчера, но «срисовать лицо» не составило труда. Гуров плутал примерно полчаса, делал пересадки, внезапно менял маршрут и пару раз, как и тогда, когда ехал на машине, специально поджидал своего преследователя. В этот раз вел его даже не то что непрофессионал. Это был человек, который, судя по всему, до этого случая со слежкой знаком не был. Понять это было несложно, особенно для Гурова, который однажды вел свой объект в течение восьми часов и настолько воплотился в его тень, что потом сам себя не узнал в отражении в витрине магазина.
Конечно, можно было, опять же, остановить его и, показав удостоверение, спросить, на каком основании устроена слежка за должностным лицом. Можно было просто сдать его патрулю.