Сказав все, что хотела, и получив столь необходимое обещание от мужа, Ольга Алексеевна покинула кабинет. Теперь ей предстояло продумать, с чего начать свое расследование, попутно начав собирать коалицию помещиков против князя. И список визитов надо было расписать очень тщательно, ведь уже после первого приема события могут понестись вскачь, как снежный ком от маленького брошенного камня.
* * *
Пока я трясся в пролетке, было время подумать над предстоящим разговором с Леонидом Валерьевичем. Заодно хотелось самому определиться — а чего я от этого разговора жду. По всему выходило, что я уже начал в какой-то степени считать Валентину своей и жесткий отказ в помолвке, да еще завязанный на то, что я должен отказаться от Пелагеи, я воспринял, как посягательство на «свое». Будто у меня хотят отнять то, что мне уже принадлежит. Причем каким бы ни был мой выбор — я все равно чего-то лишаюсь. И вот это-то мне и не нравилось больше всего.
Однако размеренная поездка под дождем позволила мне успокоиться и привести собственные чувства и мысли в порядок. Поэтому стучался в дом Уваровых я уже полностью собранный, четко осознающий, чего жду от предстоящего разговора.
Уваровы встретили меня уже в прихожей, а не на крыльце как обычно. Оно и понятно — на улице погодка мерзкая, выходить никому не хочется.
Со старшим Уваровым мы просто раскланялись, а вот девушкам я уделил гораздо больше времени. Все-таки формально я к ним приехал с ответным визитом.
Мы прошли в гостиную, где расселись в кресла.
— Наконец-то вы добрались до нас, Роман Сергеевич, — лукаво посмотрела на меня Кристина. — Неужели вам так противно писать мой портрет, что вы оттягивали это всеми силами? — не удержалась она от шпильки.
— У мужчин бывают срочные дела, не требующие отлагательств. Как я понимаю, дамам это не понять, — вернул я ей подколку.
Та тут же поджала недовольно губы и замолчала. Чем не преминула воспользоваться Валентина.
— Роман, я видела, вы привезли нам подарки. Позволите мне ознакомиться с ними сейчас?
— Не имею ничего против, — улыбнулся я в ответ.
Про традицию дарить мелкие подарки при походе в гости я не забыл. И еще будучи в Дубовке, когда скучал в ожидании готовности моей яхты, добрался до базара, где и закупил небольших мелочей. Как в подарок Уваровым, так и для своих близких. Конкретно Валентине я приобрел красивый расписной платок. А Кристине достался шарфик из атласной ткани. И тут надо учитывать тонкости местного менталитета, чтобы понимать, насколько подарки отличались друг от друга. А отличия были существенные.
Платок в нынешние время — это символ женственности и следование традициям. А красивый платок можно надеть и в церковь на праздник, и в свет в нем выйти. Шарф же был данью иноземной моде, а также чаще использовался офицерами, и в целом — был чуждой деталью одежды для большинства дам. Фактически, Кристине даже надеть-то этот шарфик было некуда, чтобы не пошли различные слухи, не самого позитивного толка. Это понимала и сама девушка, от чего ее лицо скривилось в недовольстве, а глаза с жадностью и завистью уставились на платок Валентины. И меня ей даже особо упрекнуть не в чем. Шарф красивый, из дорогой ткани. А для утонченного света столицы, где большинство дворян смотрели в сторону Европы, и вовсе — привычная деталь одежды. Это у нас в глубинке на него посмотрели бы косо. И получалось, что я сделал некий реверанс к ее желанию перебраться в Петербург, но и щелкнул по носу, напомнив, что здесь не столица. Был бы шарф более простым или из грубой ткани — и вовсе получилось бы, что с офицером-солдафоном сравнил.
— Благодарю, — все же нашла в себе силы Кристина натянуть на лицо улыбку, — но все же надеюсь, что мне не придется позировать в нем для портрета? Цвет не подходит под платье.
— Как пожелаете, — не стал я на нее давить.
— Чудесный подарок, — в отличие от сестры улыбка у Валентины была искренней. — Я примерю?
— Как вам будет угодно, — кивнул я.
Она тут же подскочила с кресла и кинулась в прихожую, где у них висело на стене зеркало. Вышла оттуда через минуту, красуясь перед нами в новом платке. И да, когда я подбирал Уваровым подарки, я еще не знал о желании Леонида Валерьевича расторгнуть помолвку. Иначе сделал бы совершенно иной выбор. И кстати о нем.
— Время уже позднее, — посмотрел я на Кристину, — а мне еще ваш портрет писать. Не хотелось бы возвращаться домой по темну. Полагаю, вам нужно некоторое время, чтобы подготовиться?
— Да, вы правы, — поспешила воспользоваться моим намеком Кристина и встала. — Вас позовут, как я буду готова.
После чего она бросила ревнивый взгляд на сестру. Наверное подумала, что я таким образом хочу с ней наедине остаться. Да и сама Валентина еще сильнее заулыбалась. Но тут мне пришлось притушить ее радость.
— Валентина Андреевна, надеюсь, вы не будете против, если я временно покину вас? У меня есть некое дело к вашему дяде. Один важный разговор.
— Как скажете, — кивнула она.
И судя по глазам — вполне поняла тему предстоящего разговора. Оно и неудивительно. Вряд ли бы Леонид Валерьевич стал скрывать от племянницы, что ее помолвка «поставлена на паузу».
Прежде чем стучаться к Уварову, я попросил слугу доложить о моем желании пообщаться с ним. Все же я не дома, где легко могу стучаться к отцу в любое время дня и ночи.
— Господин ждет вас, — через пару минут сказал мне Архип. Он же и проводил меня до кабинета, хоть я и сам знал туда дорогу, но положено — этикет-с.
Леонид Валерьевич принял меня сдержанно. Без показного радушия, но и без явной враждебности. Обменявшись любезностями, я перешел к делу.
— Не хочу вас надолго отвлекать, да и ваша дочь ожидает, когда я выполню свое обещание и напишу ей портрет, потому сразу к делу. Мой отец сказал