– Он просто хочет надавить на Вейса, – тихо пробормотала я, выстраивая логическую цепь. – Если Призраку что-то известно, почему он должен рассказать?
Я встала с кровати и, переступая с ноги на ногу, убедилась, что конечность функционирует нормально. Что ж, тело в порядке, схватки с Мангустом словно и не было. Теперь пора определиться, как действовать дальше.
«Продолжай думать…»
Повиновавшись, я снова погрузилась в анализ, мысленно возвращаясь к разговору с Его Светлостью снова и снова, пока наконец пазл не стал складываться.
– Это блеф… Опиавус знает, что Вейс отчаянно нуждается в их пакте. Он вынуждает Призрака доказать свою полезность.
Теперь вся картина виделась мне целиком, и от этого в висках начало неистово стучать. Визит к лидеру Харрисинов – страховка для меня. Опиавус допускал, что я могу снова не справиться… Проклятье.
Сорвавшись с места, я мысленно перебирала доступные мне ресурсы: кого из низкоранговых агентов Культа можно бросить на прочесывание окрестностей города; как продуктивнее всего использовать сейчас Мухобоев.
Движения мои стали резкими, механическими. Каждая потерянная минута давала возможность Мангусту и Крысе уходить все дальше. Я вышла из барака, отдала караульному-грифу бессвязные распоряжения и устремилась к месту, где обитал Призрак.
Это был полуразрушенный пожаром особняк, который красноречиво кричал о том, что когда-то здесь жил не последний человек Аурелии. Не верилось, что у Харрисинов хватило наглости обосноваться в таком месте. Переступив порог, я ощутила враждебность, исходящую от этих стен. Она оседала ледяным инеем на коже, и каждая тень в полумраке коридоров казалась живым существом, жаждущим меня убить.
Инстинктивно по моим рукам и шее зазмеились разряды молний, а я достала короткий меч из ножен и стала заряжать его энергией. Двигаясь по длинному коридору, я выбрала самую дальнюю комнату – именно в том направлении паркет был протерт сильнее всего.
Подходя к проему, ведущему в один из смежных залов, я услышала глухие щелчки и скрежет, а затем хрипящие слова:
– Лера Корвус…
Голос доносился слева. Ловушка? Я заняла боевую стойку, вливая в оружие еще больше магии. Сделав шаг в помещение, из которого слышались механические звуки, за моей спиной возникло слабое шуршание.
Резко повернувшись, уже начиная атакующий выпад, я увидела, как из самой тени на стене вырвалось и прыгнуло на меня облако мрака с разинутой пастью, полной острых игл-зубов. В одно молниеносное движение животное было рассечено надвое. Но не успела я осознать, что кот был соткан из чистой магии, как по правому моему боку скользнул холодный металл.
Тело, дрессированное годами, среагировало раньше мысли. Резкий удар локтем назад – в ребра. В ответ – глухой хруст и сразу за ним – стон. Разворот на каблуках, и прежде чем я успела увидеть лицо противника, мое лезвие уже вошло ему в мышцу бедра с мокрым, рвущим звуком. Лицо Харрисина мгновенно перекосилось от боли, а по его ноге и телу запрыгали зигзаги голубых молний. Он не ожидал такой скорости от меня или ему не хватило собственной?
– Наш правитель просил передать, – сделав паузу, я провернула клинок в ране. Вейс, задыхаясь, выронил оружие и вцепился в свое бедро. – В твоих услугах он более не нуждается.
– Еще как… нуждается.
«Какая смелая букашка…» – произнесла Воратрикс без тени насмешки, с чистым, почти детским любопытством.
– Заблуждаешься, – прошипела я, посылая в него очередной разряд электричества.
Призрак с силой зажмурился, сжимая скалящуюся челюсть до хруста, и начал глухо выть. Убивать его сейчас нельзя – он зачем-то нужен Опиавусу. Да и у меня есть к нему вопросы. Остановив магическую пытку, я принялась ждать, когда Харрисин отдышится, чтобы продолжить допрос.
– Доложи… Его Светлости, – слова Вейс словно выплевывал, жадно хватая ртом воздух. – Что я нашел то… чего он так жаждал.
Сердце пропустило удар, а потом еще один. Он искал что-то для Опиавуса? Это условия их договора?
– Не забудь только… упомянуть, – начал вновь хрипеть он. – Что из-за тебя… я потерял след.
Его желание покончить со мной было физически осязаемо. Возможно, будь он лет на двадцать моложе, то и пошел бы на отчаянные действия, но сейчас все, что было ему под силу, – прожигать меня ледяным взглядом.
– Как думаешь… – упорно продолжал превозмогать себя Вейс. – В ком он перестанет нуждаться первым: во мне… или тебе?
«Изумительно, он еще в состоянии дерзить тебе» – злорадно восхищалась гиена.
Ему было трудно дышать, он истекал кровью, но все еще пытался дергать за ниточки. Пытался найти и раскачать мой внутренний маятник. И самое ужасное – у него получалось…
– Он раздавит тебя, – сказала я вполголоса, пытаясь убедить в этом прежде всего саму себя.
– Не беда, – сипло выдавил Вейс, и кровь выступила у него на губах. – Я уже… подготовил себе замену.
Неужели Крысу? Призрак готов умереть, но не готов бросить сопротивление… Наивный фанатик. Все их жалкие потуги тщетны. Харрисины – ошибка, сбой в системе, который Культ должен исправить.
– Вы существуете лишь по его прихоти, – я вложила в эти слова все свое презрение, ставшее вдруг таким хрупким.
Во взгляде Вейса тут же вспыхнуло пламя такой чистой, бескомпромиссной решимости, что мне захотелось отпрянуть. В груди все сжималось от щемящего чувства сомнений, которые я уже не могла контролировать.
– Мы существуем… вопреки его прихоти, – твердо сказал Призрак.
Чем больше говорил этот старый лис, тем сильнее холодело у меня внутри. Его вопрос всколыхнул мой собственный, давно вытравленный Культом. Кто я? Орудие или сосуд? Инструмент или человек?
Ответа не было. Вернее, он был – тихий, предательский шепот Воратрикс, под скрежет которого я вытащила меч из бедра Харрисина.
«Ты сама выбираешь, кем быть»
Вейс отшатнулся, уперся в стену и осел на пол, зажимая рану. Сегодня я не стану его добивать. Не из милосердия, а потому что он нужен Его Светлости.
– Харрисины скрывают людей с фабрик и Общин, – холодно бросила я, возвращаясь к цели моего визита. – Где?
– Так вот зачем ты здесь… – с нервным смешком произнес Реян Вейс. – Не знаю… я в немилости у наших союзников.
Я уходила из особняка, ощущая не победу, а полное поражение. Не физическое – то, что разъедает изнутри, заставляя впервые за долгие годы по-настоящему усомниться.
Теперь мне предстояло самое страшное – вернуться к Опиавусу. Принести ему не головы врагов, не украденную силу, а очередную неудачу. И узнать: видит ли он во мне еще оружие или сломанный инструмент, который пора заменить.
Весь путь до Центра слился в один сплошной удар пульса в висках. Город был лишь глухим эхом