Кто, кроме нас, расследовал это дело? Никто!
Команда из столицы вместо поисков Виолы и расследования убийства Рольфа застряла в бумажной волоките – они проводили ревизию отчетов прокуратуры. Ресурсов на текущие дела не хватало, так как все силы были брошены на проверку того, что мой департамент не погряз в коррупции за последний год. Местные Дознаватели им помогают – выбора у них нет.
Обычно такие проверки устраивают раз в пять лет – это стандарт. Но блестящие результаты прошлого года не впечатлили Генерального Прокурора Эллара. Он решил перетряхнуть все еще разок, раз уж его люди все равно в городе. Да, формально они занимались расследованием убийства ректора, но фактически топтались на месте.
Проклятая политика. Раньше я бы с удовольствием бросился в эту схватку и выгрыз очередное повышение. Но теперь в голове только одно – Виола в опасности. Безликая, только защити ее! Если с ней что-то случится, я лично казню каждого причастного. Возможно, даже самого себя. За то, что не смог уберечь ее.
С тяжелым сердцем я встал из-за стола и накинул блейзер. Впереди еще одна встреча из расписания Рольфа – чай с профессором Дитрихом, главой факультета Лекарского дела. Я положил ежедневник прошлого ректора во внутренний карман и открыл портал на улицу Морских сирен.
Передо мной стоял старинный трехэтажный особняк. Его мрачный силуэт с готическими шпилями и узорчатым каменным рельефом выделялся на фоне закатного неба. Фасад из серо-бежевого камня, местами покрытый плющом, хранил следы былого времени: потемневшие барельефы, закопченные стены, тяжелые дубовые двери с витиеватыми коваными ручками, высокие окна в старомодных стрельчатых рамах.
Любопытно, как особняк достался Дитрихам? Даже содержать на преподавательскую зарплату его было невозможно.
Я едва успел поднять руку, чтобы постучать в дверь, как она распахнулась. На пороге радушно улыбался профессор Дитрих:
– Профессор Норт! Точны, как и всегда. Прошу-прошу, заходите, – обменявшись приветствиями, мы вошли в гостиную. По пути мы вели обязательную светскую беседу. Куда же без нее.
В доме царил полумрак, который лишь немного рассеивали магические светильники, расположенные на стенах из желтоватого травертина. Высокий сводчатый потолок подпирал колонны, плавно переходящие в арки. Архитектура, характерная больше для замка, нежели для дома.
Гостиная полностью соответствовала общему стилю: каменные стены, отполированный до блеска паркет из темного дерева, покрытый истоптанным и затертым ковром. Неуловимое дыхание аристократии. У моей матушки был похожий – старый и потрепанный. Достался ей от троюродной прабабки, которая когда-то вышла замуж за герцога. Нам с Моргом запрещали даже прикасаться к нему.
Витражный триптих узких стрельчатых окон вытянулся во всю высоту комнаты, прямо напротив основного входа в гостиную. Справа расположился камин. На стенах, соседствующих с окнами, находились две двери, по одной с каждой стороны. Наверное, входы для слуг.
Профессор Дитрих предложил мне сесть на диван, который стоял боком к камину. Сам он устроился в глубоком кресле напротив. Между нами стоял столик, уже сервированный для чая с закусками.
Он поерзал в кресле, устраиваясь, и наклонился в мою сторону. Наконец-то мы приступили к основной части нашей сегодняшней встречи.
– Профессор Норт, я весь ваш. Чем обязан вашему визиту?
– Пока попечительский совет Академии подыскивает нового ректора, я исполняю его обязанности. – Я сделал паузу и посмотрел в глаза Дитриху. Он не выдержал и первым отвел взгляд, разорвав контакт. – Никто не знает о жизни Академии больше, чем профессора и главы факультетов. Именно поэтому я встречаюсь с преподавательским составом, чтобы быстрее вникнуть в текущие дела.
– Бедный-бедный Рольф. Какое несчастье! Я был уверен, что они с супругой жили в счастливом браке, а оно вот как вышло, – он всплеснул руками, а потом замолчал и посмотрел на меня, явно ожидая, что я начну оправдывать кузину. Но я не собирался этого делать. Я защищаю близких не на словах.
– Никто не знает, сколько нам отмерено.
– Да, вы правы. Как говорит моя жена: «Зная свой конец, не будешь знать покоя до самой смерти».
– Мудрая женщина, – кивнул я, но что-то в этих словах зацепило меня. Мне кажется или Рольф говорил, что Дитрих развелся? Никогда не уделял внимания светским сплетням. – Она к нам не присоединится?
– Ей нездоровится. – Дитрих мягко улыбнулся, но его взгляд мгновенно похолодел. Странная реакция на безобидный вопрос.
– Прошу прощения. Передайте ей пожелания скорейшего выздоровления.
– Обязательно. Чаю?
– Да, пожалуйста, – кивнул я. – Возвращаясь к теме нашей встречи, расскажите мне о том, что у вас сейчас происходит на факультете. Какое вовлечение ректора вам требуется?
После смены темы Дитрих будто выдохнул и расслабился. Он разлил чай по чашкам, добавив сахара. Передал мне одну из них, затем взял другую и начал отчет о жизни факультета. Из всего сказанного самым значимым являлось «возвращение одного студента из академического отпуска по семейным обстоятельствам».
Не имею привычки есть в домах подозреваемых, но отказываться от чая, который приготовил сам хозяин, было бы верхом неприличия. Поэтому я взял чашку и притворился, что сделал небольшой глоток, затем поставил ее обратно на столик и спросил:
– Что за история со студентом, который возвращается из академического отпуска? Рольф согласовал начало его занятий?
– Нет, он, – Дитрих сделал паузу, подыскивая слова, – не успел. Поэтому я прошу вас это сделать.
– Без проблем. – Ни одна эмоция не промелькнула на моем лице. – Как зовут студента? Можете принести документы, и я подпишу их вне очереди. Если он готов приступить к учебе, бюрократические преграды не должны его сдерживать.
– Итан Керринг, – вкрадчиво ответил Дитрих. – Мне кажется, вы с ним знакомы. Ох, чуть не забыл!
Не спрашивая, профессор подлил нам в чашки молока.
– Не припомню такого, но это не имеет значения. – Я поморщился, будто что-то вспоминая, а после машинально потянулся к чашке чая и сделал глоток.
Да что со мной сегодня? Нельзя быть таким несобранным в доме подозреваемого. За последние сутки я так ни разу и не поспал, и усталость давала о себе знать. Видимо, досада отразилась на моем лице, отчего Дитрих сразу же спросил:
– Профессор Норт, с вами все в порядке? Не подумайте, что я лезу не в свое дело, но на вас просто лица нет.
– Все хорошо, спасибо. – Я вмиг замолчал, решив сменить тему разговора. – Насколько это вообще возможно, конечно. Стараюсь вернуть жизнь в прежнее русло. – Я грустно усмехнулся и пожал плечами. – Но у судьбы свои планы – все идет наперекосяк. Даже в мелочах. Можете себе представить, что у меня сейчас даже поверенного нет? А