— Именно! — я вырвалась из его хватки. — Я — Источник!
Я встала перед ним, задирая голову, чтобы смотреть ему в глаза.
— Ты сам сказал: моя магия питает этот дом. Моя кровь разбудила «Железную Вишню» на воротах. Если я спрячусь в подвале, защита ослабнет. Дерево заснет. И они снесут ворота за секунду.
— Я буду держать оборону! — возразил он.
— Ты один, Рэйвен! У тебя гарнизон — полсотни человек! А их, ты говоришь, тысячи? Тебе нужна помощь. Тебе нужен тыл.
— Я не могу рисковать тобой! — он схватил меня за плечи и встряхнул. — Если с тобой что-то случится... я не переживу этого. Я только нашел тебя!
В его голосе было столько боли, что мое сердце сжалось. Он боялся. Не за себя. За меня. Этот железный человек, который привык смотреть смерти в лицо, паниковал от мысли, что я могу поцарапать палец.
Я положила ладони ему на грудь, прямо поверх ледяной кирасы, которую он успел нацепить.
— Рэйвен, послушай меня. Я не крыса, чтобы прятаться в норе, пока мой муж и мои люди умирают наверху. Я агроном. Я умею бороться с вредителями. Даже если эти вредители размером с лошадь.
Он смотрел на меня, и его ноздри раздувались. Он боролся с желанием закинуть меня на плечо и запереть в темнице насильно.
— Ты упрямая, — выдохнул он. — Невыносимая.
— Истинная, — поправила я. — Я нужна тебе здесь. Я буду в доме. Я не выйду на стену. Но я буду держать Сад. И я буду помогать твоим солдатам. Им понадобятся силы.
Гул снаружи усилился. Теперь к нему добавился далекий, противный визг, от которого заныли зубы.
— Хорошо, — сдался он. — Но если они прорвутся во двор... ты бежишь в сокровищницу. Обещай мне.
— Обещаю.
Он коротко, жестко поцеловал меня в губы — это был поцелуй-печать, поцелуй-оберег — и развернулся к выходу.
— Я должен встретить гарнизон. Даррен уже на подходе. Не высовывайся.
Он выбежал на улицу.
Я осталась одна в холле. Дом вибрировал. Люстра позвякивала хрустальными подвесками.
— Казимир! — крикнула я.
Домовой материализовался из воздуха. Он был в каске (сделанной из старого медного котелка) и сжимал в лапах кочергу.
— Я готов, хозяйка! Будем бить их по головам!
— Нет, Казимир. Кочерга нам не поможет. Нам нужна химия. И биология. Все на кухню! Живо!
***
Я выбежала на крыльцо на секунду, чтобы оценить обстановку.
Зрелище было апокалиптическим.
Буря, бушевавшая два дня, исчезла, словно её выключили. Небо было чистым, но не голубым и не черным. Северный горизонт, там, где лежали Пустоши, налился болезненным, гнойно-багровым цветом. Это марево пульсировало, поднимаясь выше и выше, пожирая звезды.
На фоне этого багрового света силуэты скал казались зубами гигантской пасти.
И оттуда, из этой пасти, текла черная река.
Она была еще далеко, в паре лиг, но я видела её движение. Это была не вода. Это была масса тел. Тысячи, десятки тысяч существ, слившихся в единый организм, движимый только одной целью — голодом.
Я почувствовала этот голод кожей. Он был липким, холодным и бесконечным. Они хотели не просто убить. Они хотели пожрать саму искру жизни, выпить тепло, превратить мир в ледяную пустыню.
И центром их притяжения был мой дом. Я видела, как над крышей поместья поднимается столб золотистого света — аура «Алой Королевы», невидимая для обычных глаз, но яркая, как маяк, для магических тварей.
— Я сама их позвала, — прошептала я, сжимая перила крыльца так, что побелели костяшки. — Я зажгла свет во тьме, и на него полетели мотыльки-убийцы.
Вина ударила под дых. Если бы я не посадила сад... если бы я сидела тихо... этого бы не случилось?
Нет. Марисса все равно бы нашла способ. Она служила Тьме. Я просто ускорила развязку.
Во двор на полном галопе влетел отряд всадников. Лейтенант Даррен. С ним было человек двадцать — авангард гарнизона. Остальные бежали следом пешком.
Лошади храпели, их глаза были выкачены от ужаса. Животные чувствовали приближение хищников острее людей.
— К стенам! — орал Рэйвен, который уже был во дворе. Он стоял у «Железной Вишни», и его фигура казалась высеченной из камня. — Лучники — на крышу и галереи! Копейщики — к воротам! Забаррикадировать окна первого этажа!
Солдаты спрыгивали с коней. Я видела их лица. Молодые, старые, обветренные. В их глазах был страх. Животный, липкий страх. Они привыкли к мелким стычкам, к одиночным прорывам. Но то, что шло сейчас, было Лавиной.
Они понимали, что умрут.
Они смотрели на Рэйвена с надеждой, но в ней было мало веры. Один маг, пусть даже Дракон, не остановит армию.
Им нужен был допинг. Им нужна была уверенность, что они не просто мясо.
Я развернулась и побежала на кухню.
— Казимир! Марта! (жена интенданта ночевала в замке, помогая по хозяйству). Тащите котлы! Все, какие есть!
Кухня превратилась в алхимическую лабораторию.
— Что варим, леди? — Марта была бледной, руки у неё тряслись, но она уже разводила огонь в печи. Эта женщина прошла с мужем пять гарнизонов, она умела бояться деятельно.
— Мы варим ярость, — сказала я, доставая из кладовой запасы.
У меня было два бочонка сока «Железной Вишни», который я заготовила на продажу. И корзина ягод «Медовой». И, слава богам, интендант вчера прислал ящик крепкого зернового спирта (в качестве взятки за лечение).
— Рецепт простой, — командовала я, закатывая рукава (бинты мешали, но я старалась не обращать внимания на боль). — Одна часть Железного сока. Две части Медового — для глюкозы, мозгам нужна энергия. И часть спирта — чтобы кровь быстрее разнесла магию и чтобы страх ушел.
— Это ж коктейль «Смерть печени», — прокомментировал Казимир, таща ведро воды.
— Печень подождет. Главное, чтобы голову не откусили.
Мы работали как конвейер. Марта давила ягоды прессом, который скрипел так, будто ему самому было больно. Казимир смешивал жидкости в огромном чане. Я добавляла специи — острый перец (разгоняет кровь) и сушеную мяту (проясняет сознание).
Запах стоял невообразимый. Терпкий, сладкий, спиртовой и острый одновременно. Он бил в нос, заставляя слезиться глаза.
— Разливать! — скомандовала я. — Во что угодно. Фляги, кружки, бутылки, банки из-под варенья.
Мы наполнили всё, что нашли. Получилось около сотни порций. Темно-бордовая, почти черная жидкость, в которой плавали золотые искорки