Алекс Эллиотт
Соблазненная незнакомцем
Секреты. Секреты. Не так уж и весело, как об этом говорят. По крайней мере, так устроено в моем мире.
После моего рождения мама отказывалась говорить, кто мой настоящий отец и мне пришлось принять в качестве отца ее мужа номер три. Кеннеди. Вы, конечно же, знаете, кто это. Как и моя мама, я держу свою личную жизнь под замком, будто старый скряга. Я научилась не делиться личной информацией без видимой необходимости. Как там говорится? Голь на выдумки хитра. Звучит правдоподобно, особенно в нашей семье.
— Давайте, еще один раунд! — Брук забарабанила руками по столу. Она только что вернулась с танцпола и плюхнулась на стул рядом со мной.
— Как насчет мятного шнапса? — предложила Ровена.
— Еще один коктейль? Думаю, не навредит, — сказала я, в ответ на предложение выпить еще один стакан яркого ликера. Мы пили все, от Хлопушек Алабамы, до пылающих Б-52 и мы все еще в норме. Еще.
На этот раз заказывает Брук.
— Кто-нибудь хочет шишечку? — спрашивает она, доставая пузырек с коксом. Я качаю головой.
Мы были на верхнем этаже, с видом на танцпол, в клубе ее дяди. Лицом к лицу с толпой людей и в то же самое время в безопасности. Техно гремит из динамиков и я не могу удержаться от отбивания ритма ногой…
— Разве это не Джордж Клуни? — спрашивает Ровена, указывая на мужчину, стоящего рядом с привлекательной женщиной.
— Да. Он. И его новая жена. — отвечаю я. — Боже, какая удача! Веселая и красивая, — Катрина тянет меня за руку и кричит: — Ксавия! Пойдем танцевать!
Я оглядываюсь на танцпол, а потом задумчиво смотрю на подругу.
— Если ты обещаешь не оттоптать мне ноги. — я поднимаю перед собой бокал.
— Согласна! — Отвечает она.
— За удачу! — Брук чокается со мной бокалами, прежде чем опрокинуть шот.
Я и Кэт на высоченных каблуках, которые должны быть предостережением от пьянства и танцев.
— Это моя любимая песня. — заявляет она.
— Ты уже говорила это, как минимум три раза, — смеясь говорю я ей и мы спускаемся по лестнице, пробираясь к танцполу, сквозь толпу.
Мы вчетвером прилетели в Нью-Йорк на выходные и уговорили отца Брук отпустить нас в клуб на всю ночь. Меня не волнует, что за последние два дня я выпила, наверное, несколько литров алкоголя. На дворе июнь, занятия закончились, мне двадцать четыре и на этот раз я не собираюсь сидеть и переживать о будущем. Только не тогда, когда вокруг столько красивых мужчин. Они улыбаются мне, заставляя поверить, что я способна сделать что-нибудь сумасшедшее… например, потерять моих друзей в Нью-Йорке и затем потеряться самой.
Однажды в Риме — я права?
Мужчины, которые улыбаются мне, понятия не имеют, кто я такая и им насрать! Вот почему, мне нравится идея уехать из Бостона и затеряться.
— Мы почти бежим! — Кричу я.
— Не хочу пропустить слишком много, — не останавливается Катрина, пока мы не оказываемся в середине танцпола. Вскоре, она уже зажата между двумя парнями и кричит: — Присоединяйся к нам!
— Мне и так хорошо. — Я закрываю глаза. Вот что значит быть свободной! Я поднимаю руки, делают поворот бедрами, музыка ревет вокруг… и когда я открываю глаза, я вижу его. Я будто падаю с высоты.
Мой мозг кипит.
Я смотрю через весь танцпол на человека, который больше похож на какого-то мистического охотника… Ориона.
Я дрожу от его власти. Силы. От его взгляда.
Его глаза ярче, чем мерцание звезд.
Они поглощают меня.
Уничтожают мои мысли одну за другой.
Я сглатываю и понимаю, что он не просто лакомый кусочек. Его взгляд проникает сквозь толпу, закручиваясь в самом центре моего существа. Я хочу отвести взгляд.
— Господи, — говорю я сама себе, — отведи чертов взгляд… но я не могу. Вместо того, чтобы возмутиться тем, что мистер Великолепие скоро прожжет во мне дыру, я рада. Он сидит, может, в двадцать футах, за оцеплением в VIP-зоне, за одним столом с тремя мужчинами в костюмах. Кажется, он совсем не слушает, о чем те говорят. Нет, он сосредоточен на одной цели… на мне.
Он подносит бокал ко рту и наблюдает поверх его края, как я танцую. Он кажется мне очень знакомым. Вряд ли мы могли встретиться на одной их наших семейных вечеринок. Он не просто великолепен, он чертовски притягателен. В доказательство того, я осознала, что танцую практически всю песню только для него.
Я зачарованно отступила, будто зная, чего он хочет. Под его взглядом я не чувствую себя дешево и неряшливо. Он порождает желание быть смелой. Провоцировать. И я, в свою очередь, хочу соблазнить его также, как он меня. Я провела своими пальцами вниз. Вдоль груди, медленно вращая плечами в такт музыке, представляю его рот у себя между ног, он пьет меня и заставляет сходить с ума. Лучшее в моей фантазии то, что ему плевать на то, из какой я семьи в тот момент, когда он разводит мои ноги шире, накрывая меня собой, заставляя забыть обо всем, кроме того сумасшествия, которое он заставляет меня ощущать.
Мое платье — маленький клочок блестящей материи, подол которого поднимается вверх по моим бедрам, щекоча кожу. Слава Богу, что вокруг много людей, сплошь клубится дым, и нет людей, которым интересно будет заполучить снимок того, как мало одежды на мне может быть. И как только я догадалась, кто из всей толпы решил подсмотреть за моими грязными танцами? Мой поклонник наклонился, опустив стакан ниже, и я поняла, что он только что получил панорамный обзор на ту полоску кружева, которую я называю стрингами.
Он разорвал зрительный контакт. Сказав что-то своим собеседникам, он поднялся со стула и вышел. Теперь я оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, не уходит ли он. Я слежу за его движениями, мое сердце колотится, и я покидаю танцпол. Он на голову выше всех остальных и легко проследить, как он покидает VIP-зону. Даже в темном пространстве между баром и столами легко отследить его передвижения. Когда он вступает в более освещенную зону, наши взгляды встречаются. Мы близко и от этого чувства я не могу двигаться. Или думать. Или дышать. Яркие вспышки света не помогают мне очнуться.
— Простите меня! — прокричала какая-то женщина.
Черт, я застыла. Сейчас мне необходимо решить, остаться ли мне на краю танцпола или уйти. Я больше не танцевала и мои