Он замолчал. Так бывает, когда у человека кончаются слова. Но главное, что это моё обещание, его, кажется, зацепило. Его мечта. Он посмотрел на меня, и в его глазах промелькнула искра надежды.
— Но как? Как простой почтальон с дредами сможет запустить целый завод? На это нужны миллиарды. Нужны связи.
— Сказал же, это уже мои проблемы. И это будет небыстро. Это вопрос не пяти минут. Но я это сделаю. Сделка?
Он молчал долго. Думал. Взвешивал. С одной стороны, месть и свобода. С другой, мечта всей его жизни, отданная в руки странного, непонятного парня, который умеет появляться из ниоткуда и знает слишком много.
Наконец, он с трудом, кряхтя от боли, поднялся на ноги. Опёрся о стену.
— Не знаю как, но ты каким-то образом спас мне жизнь, — сказал он. — Хотя я так и не понял. Наверное, уже за это я должен тебе. Чёрт с тобой, почтальон. Я согласен.
Он подошёл к стопке книг, вытащил из-под неё толстую папку.
— Здесь всё, — он протянул ее мне. — Договор купли-продажи акций, уставные документы, реестры и так далее. Там печать. Теперь ты хозяин. Но учти, регистрация всего этого — дело долгое и сложное.
— И это тоже мои проблемы, — я взял папку. — Мне нужно было только Ваше согласие. Это важнее всего.
Он помолчал, а потом взял с кровати пистолет и протянул его мне, рукояткой вперёд.
— Наверное, тебе ствол тоже нужен. Умеешь пользоваться?
— Да, я в армии… Короче, умею и отпечатки сотру.
Я взял пистолет. Стечкин. Тяжёлый, тёплый. Я вытащил обойму, проверил патронник. А потом, достав из кармана носовой платок, тщательно, методично стёр с него все отпечатки пальцев. Свои. И его. Засунул в сумку почтальона.
— У Вас тут есть Интернет?
— Да, оплачен на полтора года вперёд.
— Следите за ситуацией, она мелькнёт в новостях.
Котляров смотрел на меня, и я видел в его глазах смесь страха, уважения и полного непонимания. Он заключил со мной сделку и не понимал, ангел я или дьявол.
Водяной я, но в его системе координат не было водяных.
* * *
Спустя несколько часов я сидел за столом в своём пропахшем жареной картошкой доме, а передо мной лежала целая стопка бумаг, пахнущих пылью и чужой жизнью.
Устав, свидетельства, выписки, договоры купли-продажи акций, передаточные распоряжения. Все с подписью Котлярова. На бумаге, по законам и регистрациям, он всё ещё был хозяином. А я — никем.
Просто почтальоном, который нашёл в заброшенной башне раненого отшельника и о чём-то там с ним на словах договорившийся. Чтобы эта мёртвая бумага ожила, превратилась в реальную власть, нужно было пройти через горнило человеческой бюрократии. Нотариусы, реестродержатели, налоговые, юристы… Это заняло бы недели, если не месяцы. А у меня не было и нескольких дней.
Нужно было идти другим путем. Магия, мать её!
Я посмотрел на часы. Полночь. Достал из кармана телефон. Но я не стал открывать список контактов. Я набрал номер, которого не было в телефонной книге. Одиннадцать цифр, которые не были просто цифрами. Это был ключ, заклинание, зов.
Гудки пошли не сразу. Сначала в трубке зашуршал ветер, послышался треск сухих веток и отдалённый, тоскливый вой. А потом трубку сняли.
— Слушаю, — раздался в ухе голос, древний, как сам лес и весьма недовольный. Если бы голос мог иметь запах, он бы пах старым медведем, хвоей, озоном после грозы и влажной землёй.
— Берендей? Это Водяной.
— Водник, — проворчал голос. В нём не было ни радости, ни удивления. Только бесконечная усталость того, кто видел, как рождаются и умирают звёзды. — Тебе чего не спится в ночь глухую… Или ты не в московском часовом поясе, а?
— В Краснодарском крае я.
— Ну, чего тебе? Я занят. У меня тут на участке белки очередную гражданскую войну затеяли, делят ореховые запасы. Приходится выступать арбитром.
— Ты прости, что так поздно дёргаю. У меня дело. Срочное. И платное.
— Все твои дела срочные и платные, — вздохнул Берендей. — Когда ты уже поймешь, что лучшая магия — это хороший юрист и пачка наличных? Говори, чего хотел?
— Мне нужно сменить собственника и генерального директора в одном ЗАО. Прямо сейчас.
В трубке на несколько секунд повисла тишина, нарушаемая только треском веток.
— Водник, ну ты издеваешься или где? — наконец произнёс Берендей. — Ты там в своём уме? Нотариус тебе нужен. Реестродержатель обыкновенный. Госпошлину заплатил и всё покатилось. Это стоит копейки и занимает дней десять от силы. На кой чёрт тебе для этого я?
— У меня нет десяти дней, Берендей. У меня нет вообще запаса времени. Мне нужно, чтобы в ЕГРЮЛ лиц утром стояла моя фамилия.
Снова молчание. Я слышал, как он тяжело дышит.
— Пять миллионов, — наконец сказал он. — И не спорь. За срочность и за то, что своей шкурой перед инквизиторами рискую. А лучше топай к юристам, я тебе пару адресов по Краснодару скину.
— Хорошо. Пять миллионов. Я согласен.
— Диктуй большими буквами, — деловито проворчал Берендей.
Я продиктовал ему ИНН и ОГРН «Колдухинского кирпичного завода», полное имя Котлярова Виктора Сергеевича и свои паспортные данные.
— Жди, — бросил он.
Я положил телефон на стол, оставаясь на линии и уставился на документы. Прошла минута. Вторая. Ничего не происходило. Я уже начал думать, что старый колдун просто издевается надо мной. Но потом… это случилось.
Появилось ещё несколько листов, они просто скопировались из старых. Чернила на части бумаг дрогнули. Буквы фамилии «Котляров» на приказе о назначении директора поплыли, извиваясь, как чёрные змеи, и начали перестраиваться. К-У-П-А-Л-О-В. Моя фамилия. То же самое произошло и в реестре, в других документах. Подпись Котлярова осталась, но как прошлое. По документам он продал мне акции две недели назад за восемьсот тысяч в Краснодаре. Буквально неделю назад, то есть ещё до приезда в Колдухин, я был новым владельцем заброшенного завода. Это было жутко и завораживающе одновременно. Магия, вторгающаяся в самый сердце мира людей, в их бюрократию. Я почувствовал лёгкий укол в пространстве, как будто невидимая игла проткнула реальность, изменила её и тут же исчезла.
Телефон ожил:
— Ты там?
— Да, Асень Греднёвич, всё прошло.
— Ладно. Жду оплату. И не звони мне ближайший век.
— Погоди, — я схватился за трубку. — Вопросик один есть.
— Ну, что тебе ещё? Консультация платная, стоит миллион… Но если по макшейдерскому вопросу, то четыре тысячи сто рублей.
— Нет, такое ты и сам рад будешь подсказать.
— С чего это?
— Мне нужны названия компаний кланов оборотней,