— Может, их стоит добить, распространив слух о том, что Тор соблазнил еще и вас с Настеной? — ехидно спросил Матвей, и Оля изобразила стеснение:
— Ну… он — уже… Обеих… Просто об этом еще никто не знает…
Заржали все. Потом развили столь благодатную тему, довели «самую сексуальную блондинку всех времен и народов» до смеховой истерики и, тем самым, помогли «отпустить» назревшие проблемы…
…К архипелагу Солнечный подлетели в начале одиннадцатого, скинули скорость, полюбовались фантастически красивой панорамой и спикировали к арендованному острову. Его тоже рассмотрели. С высоты птичьего полета — оценили дизайн трехэтажного коттеджа, размеры бассейна и пляжа, чистоту воды в здоровенной лагуне и состояние водной глади, сочли, что в реальности это место выглядит ничуть не хуже, чем в рекламной интерактивной модели, и даже посочувствовали владельцам курорта, несущим сумасшедшие убытки из-за войны. Потом я уронил машину к посадочной площадке, прятавшейся в облагороженных джунглях, вырубил движок, выпустил народ на оперативный простор и тоже выбрался из салона.
Первый же вдох «обжег» легкие приятным жаром, прямые лучи светила согрели кожу, а чарующие запахи тропического леса, раздраконив обоняние, в разы усилили и без того неслабый энтузиазм. В общем, свою долю полезного груза я выдернул из багажного отсека шустрее, чем Матвей, и рванул следом за девчатами, уже умчавшимися занимать самые козырные места.
Догнать, естественно, не догнал, но получил лишние основания оценить характеры наших девчат: к тому времени, как мы с Власьевым поднялись на второй, жилой, этаж, они успели определиться, кто где ночует, и… оставили по спальне с «самым красивым видом на океан» нам, парням! Причем, как я понял, приняли это решение единогласно и до «основной войны». В том же стиле вели себя и после того, как поселились, переоделись и спустились в большую гостиную: накрыли на стол, заявив, что отдых подождет, а наш голод — нет, накормили, напоили, посмешили и помогли забыть о мире за пределами архипелага.
В общем, их стараниями к концу трапезы общее настроение компании пробило потолок. Поэтому мы разбежались по своим логовам, натянули кто плавки, а кто купальники, встретились в фойе и обменялись комплиментами — мы, парни, восхитились изысканной красотой, умопомрачительной пластикой и непередаваемым шармом девчонок, а они «обозвали» нас жилистыми, но чертовски симпатичными здоровячками. А потом мы все-таки вышли под солнце, начавшее жарить, спустились к океану, вошли в лагуну и аж застонали от удовольствия. Ну, или застонал. Я. Ибо в прошлой жизни бывал только на море. Дважды — в глубоком детстве, до гибели отца. И четыре раза — с мамой и дядей Калле.
Завадская тоже прибалдела. Но в другом ключе — рухнула в воду рядом со мной, поизображала медузу до тех пор, пока весь остальной народ не уплыл подальше, а потом дотронулась до предплечья и легонечко подколола:
— Отдых у океана — организовал. Необитаемый остров — тоже. А о том, что правильно отрываться лучше всего вдвоем, почему-то забыл. Ну, и как мне теперь убегать к океану голышом?
Я улыбнулся, сложил ладонь лодочкой, плеснул в насмешницу струйкой воды и спровоцировал начало Большой Войны по правилам «каждый за себя». Как? Да очень просто: Марина мне ответила. А Маша, заметив, что появилась возможность подурить, радостно взвыла, на полной скорости помчалась к нам и сбила с пути истинного всех остальных.
Заплыв к коралловым рифам тоже доставил море удовольствия. И пусть мы забыли прихватить с собой маски, индивидуальные дыхательные аппараты и ласты, из-за чего любовались подводным миром «очень приблизительно», но все равно нанырялись до умопомрачения и всю дорогу до берега обсуждали цвета тропических рыбок и водорослей, размеры клешней крабов и ракушек, соленость океанской воды и наши навыки.
Вернувшись к дому, смыли соль в открытом душе на бортике бассейна, оккупировали лежаки, и… девчата устроили нам с Матвеем испытания воли — притащили защитные кремы и начали грызться за право мазать ими… наши «роскошные тела». Мы от греха подальше перевернулись мордами вниз и все равно попали — Марина нагло уселась мне на поясницу и начала втирать крем в трапеции, а Рита в том же стиле «атаковала» Власьева.
Не знаю, как Матвею, а мне было адски тяжело — проснувшаяся фантазия напомнила о договоре с Завадской и начала подкидывать такие волнующие идеи, что пришлось открывать глаза и искать способ отвлечься. Увы, в поле зрения обнаружилась картинка, только добавившая жару — Оля с Настеной, развлекаясь, втирали крем в задние поверхности бедер Маши и обсуждали форму, размеры и упругость ее попки, а их «жертва» млела от удовольствия, требовала не халявить и угрожала «отдаться» кому-нибудь из нас.
Кстати, первой посерьезнела она же. Сразу после того, как Миронова с Ахматовой переключились на ее икры:
— Откровенно говоря, я все никак не расслаблюсь. Да, разумом понимаю, что мы качественно срубили хвосты, а значит, наши телохранители тут точно не нарисуются, но мне все равно чудятся их взгляды, а часть сознания суммирует грехи, за которые придется отвечать.
— Да, отрываемся мы на порядок отвязнее, чем когда-либо… — спокойно согласилась Оля. — Но в нашей компании это нормально. Ведь нас никто не обидит, не подставит и не выставит на посмешище. Так почему бы не расслабиться? Кстати, парни, вы вели себя исключительно достойно даже во время тестовых шуток за гранью допустимого. Мы — в восторге. Большое спасибо…
— Они у нас ничего… — хохотнула Верещагина и продолжила глумиться: — Или даже очень ничего!
— Не скажи, волнуют? — ехидно поинтересовалась Ольга и нарвалась на игривый ответ:
— А разве они могут НЕ волновать? Ну, соври что-нибудь, святоша!
Словосочетание «во время тестовых шуток за гранью допустимого» мгновенно переключило меня в рабочий режим, поэтому в продолжение этой шуточной перепалки я вдумывался, как в тестовое задание дяди Калле — искал второе дно чуть ли не в каждом слове, анализировал интонации, паузы и