— Присаживайся! — сказал я огневику, указав на большой камень у скалы. — Мы зададим тебе несколько вопросов, ты на них быстро ответишь, и мы разойдёмся. Сам понимаешь, после того, как мы всех твоих друзей отпустили, тебя мы точно убивать не станем.
— Если ответишь на все вопросы! — перебивая меня, добавил Горек. — Но если ты собираешься нам врать, то я объясню тебе, чем это для тебя закончится.
— Зачем мне вам врать? — неожиданно спросил пленный, и королевич даже не нашёл сразу, что на это ответить.
— Люди часто врут безо всякой причины, — сказал я. — Но мы не будем дискутировать на эту тему. Я просто задам вопросы, а ты на них ответишь. Вопрос первый: что вам было от нас нужно?
— Это вам сразу сказали, нам был нужен мальчишка, — ответил огневик.
— Зачем он вам?
— Мы должны доставить его Огненный Посад.
— Для чего?
— Не знаю.
— Не ври мне! — мрачно произнёс я и взял пленника правой рукой за подбородок, немного приподнял его голову и посмотрел в глаза.
Я старался оттянуть этот момент, сделать так, чтобы наш тактильный контакт был как можно более оправданным и логичным. И момент наступил: я нахмурился и чуть ли не по слогам сказал:
— Зачем вы должны были доставить мальчика в Огненный Посад?
— Я честно не знаю, — ответил огневик. — У нас был приказ, и мы его исполняли.
И судя по тому, что я не почувствовал даже самого малого намёка на ложь, пленный меня не обманывал.
— Кто отдал вам этот приказ? — спросил я.
— Мне — мой, командир, ему — его командир. Тебе нужны имена?
— Мне нужно имя того, кто отдал самый первый приказ.
— Я не знаю. Наверное, кто-то из Старших братьев, а может, сам Верховный.
И снова огневик меня не обманывал.
— Но ты хотя бы знаешь, в чём ценность этого мальчика? — спросил я.
— Нет.
А вот теперь он соврал. Времени находить подход к огневику не было, и я просто вмазал ему кулаком в челюсть. Бедняга удара не ожидал и, получив его, упал с камня. Горек поднял бровь, выражая одновременно и удивление, и одобрение.
— Ещё раз соврёшь, и я ударю не кулаком, а мечом, — пригрозил я.
— Он огневест, — пробурчал пленник, вставая с земли. — А в чём его ценность, я действительно не знаю.
В этот раз огневик тоже в чём-то соврал, но совсем по мелочи, я едва различил ложь.
— Кто такой огневест? — спросил я.
— Человек, который может стать чаровником, если будет упорно и долго заниматься.
И снова какое-то лёгкое, едва уловимое, враньё.
— Мне кажется, ты что-то недоговариваешь, — сказал я. — Не охотятся так за тем, кто всего лишь может стать просто чаровником. В чём ценность огневеста?
— Он может стать очень сильным чаровником.
— И всё?
— Может, ещё что-то, но я знаю, только это.
— Не только.
Я начал демонстративно извлекать меч из ножен, и это избавило огневика от провалов в памяти.
— Огневеста не было очень давно, сколько точно, я не знаю, но очень давно — несколько десятков лет. И вот один появился, но ты его украл.
— Я его не воровал, — заметил я. — Мы вместе сбежали, когда нас хотели убить твои же товарищи.
— Нет, — пленный покачал головой. — Я не верю, что братья хотели убить огневеста.
— Меня точно хотели. Кстати, скажи, а какие в отношении меня у вас были указания?
— Мы должны были тебя убить, — ответил огневик и не соврал.
— А что насчёт девушки?
— Насчёт неё никаких специальных указаний не было. Про неё вообще никогда ничего не говорили. Но у нас был приказ: уничтожить всех свидетелей, которые увидят, как мы поймали огневеста.
— Отрубить бы тебе голову! — возмущённо произнёс Горек и взмахнул топором.
— Я всего лишь выполнял приказ, — заметил пленный.
— А я тебе башку без всяких приказов отрублю! — заявил королевич. — По велению сердца!
Пока Горек пугал огневика, я подумал, что не было у меня никаких шансов разойтись с огневиками миром. Даже предав Добрана. А значит, моё решение драться с ними, было правильным не только в этическом плане. Хотя, если смотреть правде в глаза, я это решение и принять не успел — за меня это сделала Ясна, выстрелив в командира отряда. Юная княгиня, как и во время нашей прошлой стычки с огневиками, не испытывала моральных терзаний на предмет убийства врага.
Признаться, и я их не испытывал во время боя, что было вполне логично: хочешь выжить — убивай врага. Но ударить первым, да так, чтобы этот первый удар стал летальным, до этого я ещё не дошёл. Просто потому, что в силу своего опыта человека двадцать первого века подспудно думал о том, что можно договориться, там, где договариваться не стоило.
Это вовсе не значило, что в любой ситуации надо сразу же вместо разговоров убивать того, кто стоит напротив тебя с оружием, но забывать о том, что излишняя мягкость и доброта могут убить, не стоило. Мир, в котором я оказался — такой, и нужно было принять это как можно скорее. Впрочем, я это уже почти принял. А пока стоило сказать Ясне ещё раз спасибо — не выведи она сразу же из строя боевого мага, неизвестно, как бы всё сложилось.
— Ты знаешь, кто я? — спросил я, отбросив ненужные размышления и вернувшись к допросу.
— Ты похититель огневеста, — ответил пленный.
— Имя моё знаешь?
— Нам сказали, что тебя зовут Прозором.
Не соврал. Похоже, в руководстве братства не хотели «светить» рядовым членам моё настоящее имя, чтобы до отца случайно не дошла информация о том, что огневики убили меня, зная, что я Велиградский княжич. Да и вообще, при таком раскладе отец бы и не узнал, что меня убили — кто бы ему стал доносить о том, что в Престольных землях убили какого-то Прозора? Ну убили да убили, Велиградского князя это не касается.
— Как вы узнали, что мы пойдём этой дорогой? — спросил пленника Горек, воспользовавшись тем, что я