А мы ехали всё дальше и вскоре добрались до огромной площади. Она была вымощена крупными каменными плитами, по периметру тянулись ровные линии домов и лавок, но основное внимание привлекал дворец, возвышавшийся в центре — однозначно резиденция Владыки Севера. Здание поражало своими размерами: гигантские стены, увенчанные башнями, крыши с металлическим покрытием, отсвечивающим в лучах солнца — всё выглядело монументально. Это был не просто величественный дворец правителя, это было сердце города, сердце всего Севера.
Мы подъехали ближе, и я с удивлением заметил, что у дворца нет никакой стражи. Мы вообще не встретили никаких вооружённых людей после того, как миновали городские ворота и попрощались со стражниками в серой форме. Ни на улицах, ни у площади, ни у входа во дворец — нигде не было стражи, и это сильно удивляло.
У входа нас встретил лишь одиноко стоящий мужчина лет сорока с роскошной бородой, одетый в форму прислуги. Он слегка преклонил голову перед Станилом, выражая почтение чёрному брату, после чего сказал:
— Прошу вас пройти со мной.
Спешившись, мы передали лошадей и гусака ещё троим, как из-под земли появившимся слугами, и бородач повёл нас внутрь.
Мы шагали по широким коридорам, и я не мог не отметить размах дворца. Высокие потолки, своды на каменных арках, стены из отполированного тёмного камня, полы, выложенные узорчатыми плитами — всё это поражало. По сторонам попадались огромные двери, за которыми угадывались залы и покои. Всё говорило о мощи и богатстве, но при этом не было излишеств и вычурной роскоши.
Наконец нас привели в какую-то комнату — зал с высоким потолком, длинными лавками и массивным столом у стены. Вдоль стен стояли канделябры, на окнах висели плотные шторы тёмного цвета.
— Нужно подождать, — заявил бородач и исчез.
Мы расселись по лавкам и принялись молча ждать. Примерно через четверть часа, Гарик не выдержал и недовольно пробурчал:
— И долго нам здесь торчать?
— А ты ожидал, что тебя сразу поведут к Владыке, и он лично выбежит перед тобой красную дорожку стелить? — съязвил я. — И цыган гитарой и медведем подтянет?
— Кого подтянет? — переспросил королевич, и я понял, что цыган в этот мир из нашего не переместили.
— Музыкантов, — пояснил я, Гарик метнул на меня обиженный взгляд, но больше ничего не сказал.
Прождали мы долго — часа два, не меньше. Но в итоге открылась дверь, в комнату вошёл тот самый слуга, что приводил нас сюда, и торжественно заявил:
— Владыка ждёт вас!
Мы поднялись и последовали за бородачом. Шли длинными коридорами, иногда встречая по пути слуг: мужчин и женщин в одинаковой форме. И я вновь отметил, что охраны или стражи не было видно вовсе. Ни одного вооружённого человека — только слуги. Для дворца правителя это было странно.
Бородач привёл нас к высоким дверям, обитым железом, и открыли их. Мы вошли в зал приёмов Владыки Севера. Зал этот был огромен: своды поднимались так высоко, что верх терялся в полумраке. Сквозь узкие арочные окна проникало слишком мало света, помещение давило, а на полу лежали ковры, приглушавшие шаги. Атмосфера была тяжёлой, мрачной и величественной, без намёка на пышность или золотой блеск.
В глубине зала на возвышении стоял трон — тяжёлый, угловатый, из чёрного дуба с железными вставками. На троне восседал хозяин северных земель — легендарный Владыка Севера. Высокий, широкоплечий, с суровым лицом, больше похожий на воина, чем на правителя. Белый кафтан с серебряной вышивкой, плащ с волчьим мехом, белые сапоги и штаны — всё безупречно и величественно. Лицо у Владыки было спокойное и холодное, взгляд тяжёлый, полностью лишённый эмоций.
Чуть в стороне, рядом с троном, стоял мужчина среднего роста в строгом тёмном кафтане. Точно не слуга и не охранник. Скорее, ближайший помощник Владыки, возможно, его правая рука.
— Славься, Владыка! — сказал бородач, преклонив колени, когда мы подошли к трону. — Перед тобой чёрный брат Станил и те, кого он привёл.
Станил после этих слов поклонился повелителю Севера в пояс — видимо, чёрным братьям разрешалось не падать на колени при виде их господина — и произнёс:
— Славься, Владыка!
— Благодарю тебя за службу, чёрный брат, — ответил хозяин северных земель своему воину, после чего перевёл взгляд на нас и спросил: — Вы действительно те, за кого себя выдаёте?
— Правда, Владыка, — сказал я, шагнув вперёд. — Я Велиградский княжич Владимир, со мной Крепинская княгиня Ясна, сын короля Дрекбора — Горек Лучезарный, сын Гардовского посадника Добран и Вадим — сын пасечника из Кринежска.
— Я наслышан о ваших приключениях, княгиня Ясна и княжич Владимир, — произнёс северянин. — Мне рассказали, как вы обошлись с князем Станиславом. Но есть ли у вас доказательства, что вы именно Ясна и Владимир?
Я достал из своего поясного мешка перстень чермянина, протянул его Владыке и сказал:
— Это княжий перстень Станислава, я забрал его на память.
Владыка Севера взял перстень, долго и внимательно его рассматривал, вертел в пальцах, потом вернул мне.
— Это действительно княжий перстень, представляю, как разозлился на тебя Станислав. А этот мальчик… — хозяин Севера указал на Добрана. — Это тот самый огневест, которого ты выкрал у огневиков и за которым они теперь охотятся?
— Я не знаю, что значит «огневест», — признался я. — Но да, огневики называли Добрана именно так.
— Кто поручил тебе украсть огневеста и куда ты его вёл?
— Никто не поручал, само собой всё получилось.
— Я тебе не верю, — холодно произнёс Владыка.
— Но так оно и есть, — сказал я. — Я говорю правду и могу подробно рассказать, что и как было.
— Я не верю, что ты мог сам похитить огневеста! — отрезал северянин.
— Технически я его не похищал, — заметил я. — Это не похищение. Я спас его, вытащил из пожара. А потом просто не позволил огневикам его забрать.
— Из пожара? —