– Ребят… Идите домой. Сегодня уроков не будет, – неуверенно, чуть ли не заикаясь, произнес он. По его виду, нервным движениям рук и сгорбленной фигуре, можно было понять, что он находится в крайне растерянном состоянии. Еще бы! Только вчера отчитал и уволил учительницу за то, что она невесть что нарисовала у себя на лице, а сегодня уже весь мир ходит с такими загадочными рисунками. Весь мир, кроме него самого и еще одной девочки.
– А что вообще происходит, Валерий Аркадьевич? Может, вы знаете? – громко спросил Дима.
– Идите домой.
Валерий Аркадьевич скрылся в коридоре. Алиса, Катя и Дима переглянулись.
– Видали? У него тоже ничего нет, – заметила Катя.
Смартфон Алисы издал сигнал. Она открыла мессенджер и увидела сообщение от «Андрея»: «Ты как?»
Громкий, нетерпеливый стук в дверь.
Денис не стал реагировать и открывать глаза, надеясь на то, что этот шум ему только снился. Грохот повторился и стал даже настойчивей. Денис по-прежнему не поднимался. Этой ночью он спал очень мало и хотел хоть на несколько минут продлить отдых. А разговор с незваным утренним гостем никак не вязался с этими планами.
Денис вернулся вчера не так поздно. И, быстро поужинав, и завалившись на старый, продавленный диван, имел все шансы выспаться к сегодняшнему дню. Но в очередной раз помешал неспокойный сосед.
Денис снимал маленькую комнату, похожую на пинал, в небольшой трехкомнатной «малосемейке» – коммунальной квартире с общей ванной, туалетом и кухней. Одну комнату занимала пятидесятилетняя, невысокая, грузная женщина с короткой стрижкой и вечно нахмуренным лицом. Она просила называть себя Мариной без упоминания отчества. Следующей, чуть меньшей по размеру, комнатой владела тоже она. Но, так как человеком она была одиноким, ей хватало и своего уголка. Поэтому вторую комнатушку она сдавала. В данный период времени съемщиком являлся Денис. Брала она с него совершенно символическую сумму. В первую очередь потому, что он был представителем органов правопорядка, и одним видом своей формы заставлял жильца и владельца третьей комнаты – безнадежного алкоголика Николая – вести себя тише и скромнее.
До того, как Денис заселился в квартиру, между Мариной и Николаем велась настоящая война, которая и сейчас, стоило сказать, не прекращалась. Щуплый, невысокий выпивоха постоянно устраивал шумные гулянки у себя в комнате, совершенно не считаясь с правами остальных жильцов. Громкая музыка, смех, крики, звон бутылок, и почему-то постоянный скрежет передвигаемой мебели – все это доставляло мало удовольствия остальным обитателям квартиры. В ответ Марина стучала в дверь комнаты, орала, скандалила, угрожала полицией и привлекала в помощники своих комнатосъемщиков, которые всегда участвовали в скандалах довольно неохотно. Николай никогда не пытался отвечать агрессией на агрессию. Он из того вида алкоголиков, которые выпив не становились буйными. Он всегда старался урегулировать конфликт. Улыбался, приглашал Марину присоединиться к вечеринке, обещал вести себя тише и убавлял звук старого, советского проигрывателя для пластинок – почему-то именно этот аппарат для воспроизведения музыки красовался у него в полупустой комнате. На Марину эти уговоры никогда не действовали, но она все же уходила к себе, продолжая при этом ругаться. И уже совсем скоро громкость музыки снова увеличивалась, крики и смех возобновлялись – память на обещания у пьяных людей очень короткая – и Марине снова приходилось идти к дверям комнаты Николая. Этот ритуал повторялся по нескольку раз в неделю. Менялись жильцы второй комнаты, старела Марина, взрослел Николай, по возрасту лет на двадцать младше нее, но скандалы и ночные сцены оставались примерно такими же. И неизвестно, к чему все это могло в итоге привести. Может, кто-то из друзей Николая, не такой покладистый, не выдержал бы и набросился бы на ворчливую соседку с ножом. Может, сама Марина не сдержалась бы и однажды-таки приложилась бы к черепушке Николая молотком для отбивания мяса, или спровоцировала бы перелом шеи соседа-алкоголика, спустив его вниз по лестнице. Но в определенный момент, одна хорошая знакомая привела Марине нового жильца, которым оказался Денис. Женщина осмотрела форму участкового, широко улыбнулась и тут же сбавила цену за жилье чуть ли ни вдвое.
С этого дня Денис стал жить в этой шумной квартире. Которая моментально стала тихой и примерной. Первое время Николай сторонился и избегал своего нового соседа. А если и сталкивался с ним, то старался отвести глаза и как можно быстрее уйти в свою комнатушку. Стоит заметить, что днем Николай вообще был тихим, скромным, неприметным, неразговорчивым и даже угрюмым человеком. Может, дело в постоянном похмелье. Может, в чувстве вины за ночное поведение. Может, в том, что на трезвую голову весь окружающий мир представлялся ему чем-то враждебным и серым. А тут еще и форма Дениса, которая точно не прибавляла хорошего настроения. Николай даже стал реже ночевать дома. Очевидно, предпочитая гулять и веселиться в других местах. То ли на улице, то ли в чужих квартирах. По его мятой, исключительно черной одежде, никогда нельзя было понять, где провел Николай прошлую ночь – в мягкой кровати или в цветочной клумбе. О том, что провел он эту ночь явно в нетрезвом состоянии можно было точно судить по густому аромату перегара, который сопровождал Николая везде.
Марина была в восторге от этих перемен. Наконец-то она могла спокойно жить в своем доме, не растрачивая нервы и здоровье.
Но со временем Николай стал привыкать к своему новому соседу. Денис старался вести себя с соседом учтиво и вежливо. Чем первое время провоцировал только подозрительные, настороженные, косые взгляды. Вероятно, люди в форме редко общались с Николаем вежливо. Денис прекрасно понимал, что Марина приукрашивает рассказы об «этом алконавте», стараясь изначально настроить Дениса против малахольного выпивохи. И не спешил делать выводы на основе ее рассказов. Денис вообще старался относиться к людям положительно, ровно до того момента, пока они не докажут, что заслуживают обратного. Качество скорей всего лишнее для представителя органов правопорядка. Но Денис работал участковым всего шесть месяцев.
Денис здоровался с Николаем при встрече. Отступал в сторону и пропускал его, когда они случайно встречались в коридоре, ведущим из кухни в общую прихожую. Марина не одобряла всего этого. Хмурила глаза и демонстративно тяжело вздыхала, когда становилась свидетелем очередного проявления вежливости со стороны Дениса. Пыталась объяснить своему комнатосъемщику, что с этим «животным» нельзя так разговаривать. Что он примет вежливость за слабость и скоро