— Отличный план, — сказал Виктор Ланской до обидного будничным тоном и дружески, даже как-то покровительственно хлопнул Джинда по спине. — Оставлю возможность стать героями вам, парни. Как только откроется портал, я поведу своих людей обратно в Тверд. Удачи.
Спина Джинда напряглась, он медленно повернулся…
— Что? — переспросил он, словно не расслышал. — Куда это ты, чёрт возьми, собрался, убийца? Повтори-ка!
Виктор с удивлённым видом вскинул брови, актёр из него, прямо скажем, так себе.
— Я выполнил свой контракт, — он развёл руками, — убил Проходчика, теперь ухожу. Сделка есть сделка.
— Сделка⁈ — рыкнул Джинд, его лицо потемнело от гнева. — Мы готовим полномасштабную атаку на врага, который превосходит нас числом, а у тебя лучшие ассасины во всём регионе! Если ты и возвратишься в Твердь, то только за тем, чтобы, чёрт возьми, поднять всю свою гильдию и привести её сюда!
Я мысленно поморщился. Напряжение между ними чувствовалось с самого начала, двое хищников в одной стае никогда не уживутся друг с другом. Только вот Джинд — лев, прямой и сильный, а Ланской змея, хитрая и ядовитая. Я стоял между ними, и мне эта позиция совсем не нравилась.
— И с какой стати мне это делать? — в голосе Ланскойпослышался холодный металл, и маска безразличия мигом исчезла.
— Потому что ты сам на это намекал с тех пор, как мы начали планировать операцию! — прорычал Джинд. Я деликатно кашлянул, напоминая о необходимости соблюдать тишину. Маршал поморщился и понизил голос до шипения, но яда в нём не убавилось. — А значит, сам на это подписался!
— Я лишь имел ввиду, что мои силы будут доступны, — мягко, почти вкрадчиво возразил Ланской. — Но мы ещё не обсуждали цену, а мои ребята стоят дорого, очень дорого.
— Цену⁈ — резкий лающий смех Джинда прорезал ночную тишину. — Я даже не стану взывать к твоей чести или долгу перед родиной, Ланской. Твои жалкие торги за контракт на Проходчика показали мне всё, что нужно о тебе знать. Ты стервятник, которого манит запах крови и денег.
Он шагнул к Ланскому не угрожающе, нет, скорее как лектор, который собирается донести до нерадивого студента простую истину.
— Но давай я кое-что проясню, убийца. Твой же хвалёный прагматизм должен заставить тебя остаться. Не забывай, граф Восточный лишился титула и земель за свои… необдуманные поступки, и сейчас герцог Сигурдиан столкнулся с теми же последствиями. Знаешь, в чём их главное преступление? — он несильно, но ощутимо ткнул пальцем в грудь Виктора. — Они наплевали на свою клятву защищать Бастион, забыли, что владение титулами и землями подразумевает не только права, но и обязанности.
— Ты угрожаешь изгнать меня из Северо-Восточных Марок, если я не пойду сражаться? — холодно, почти презрительно, спросил Виктор Ландской. — У тебя нет на это полномочий, маршал.
— Они мне и не понадобятся, — губы Джинда скривились в горькой усмешке. — Не понадобятся, когда все увидят, как ты отвернулся от своего долга, пытаясь нажиться на войне. Вспомни, как сейчас относятся к героям Харалдара, которые отсиживаются в стороне. И это при условии, что у тебя вообще останется территория, куда ты сможешь вернуться, если мы проиграем эту битву из-за твоей трусости. Думаешь, пауки остановятся на границе твоих владений? Они сожрут всё.
Напускное спокойствие Ланского наконец дало трещину. Он выпрямился, в глазах вспыхнул холодный огонь.
— Знаешь что, наёмник? — прошипел он. — Мне осточертели твои презрительные взгляды и высокомерный тон. Мы оба убиваем за деньги, и ты вообще-то делаешь это в гораздо больших масштабах, чем я. Так что слезь с белого коня, не идёт он тебе.
Командир Нерегулярных войск расхохотался.
— Ты сравниваешь моих парней, которые охотятся на монстров, зачищают бандитские логова и служат телохранителями с твоими головорезами, которые режут спящих людей в их собственных постелях за деньги? — его голос стал твёрдым, как сталь, в нём зазвенела неподдельная ярость. — Я всегда служил ради блага этого региона, Ланского, защищал его, строил, развивал, а ты просто раковая опухоль, которая разъедает его изнутри ради собственной выгоды. Ставить нас на одну доску — это оскорбление, за которое любой достойный человек вызвал бы на дуэль.
— О, я с радостью предоставил бы тебе такую возможность, — усмехнулся Виктор. — Но, по-моему, ты слишком щепетилен в вопросах чести для человека, который рыщет по рынкам рабов в поисках молоденьких девушек для своих утех.
Удар был нанесён точно, расчётливо и в самое больное место. Я видел, как Джинд побледнел от ярости, воздух вокруг него, казалось, загустел.
— Сукин сын! — прорычал он, и это прозвучало как выстрел. — Я предлагаю контракты всем рабам на рынке, мужчинам и женщинам, и не прошу от них ничего кроме верной службы. Я принимаю их в своё братство и обращаюсь с ними лучше, чем с любым вольноотпущенником в этом проклятом королевстве. Любая женщина, которая делит со мной ложе, делает это по собственной воле и может уйти в любой момент, сохранив мою дружбу и поддержку. Не смей судить о моих поступках через призму своего больного извращённого мирка, где всё покупается и продаётся!
Виктор открыл было рот, чтобы ответить, но маршал резко оборвал его, выбросив вперёд руку.
— Хватит! Мне не следовало вообще вступать в спор с такой ядовитой змеёй, как ты. Я устал от этого дерьма. Выбор прост: либо ты и твоя гильдия поддерживаете атаку, либо тебя ждёт та же участь, что и всех лордов, предавших Бастион. И поверь, я лично прослежу за этим.
Наступила тяжёлая давящая тишина, двое мужчин сверлили друг друга взглядами почти минуту. Я стоял рядом, чувствуя себя зрителем на гладиаторской арене, где вот-вот должна пролиться кровь. Воздух между ними, казалось, потрескивал от напряжения. Я невольно положил руку на рукоять лука, готовый вмешаться, если оба перейдут к действиям.
Наконец Ланской, не выдержав, зарычал, издав низкий гортанный звук, полный сдерживаемой ярости. Он резко отвернулся, будто ему было физически больно смотреть на маршала.
— Моя гильдия останется здесь, — со сталью в голосе бросил он через плечо. — Но только потому, что это выгодно нам. Мы займём свои позиции, как и планировалось, когда Хорвальд откроет портал. Можешь рассчитывать на моих людей.
Он сделал несколько шагов в темноту, но потом остановился, помолчал и добавил, уже не оборачиваясь, отчего его слова прозвучали ещё более зловеще.
— Но я бы на твоём месте не торопился примерять на себя мантию правителя Бастиона, наёмник. Сигурдиан, может, и выбыл из игры, но это