Астина на миг подняла взгляд к небу. Прохладный утренний воздух постепенно теплел, тренировочная площадка заливалась мягким сиянием, а небесная гладь светлела с каждой минутой. Обычно к этому времени Астина уже несколько раз обходила тренировочное поле, но сегодня…
– Потратили время на пустую болтовню, – констатировала она.
Хиссен тут же замолчал. Артур недоуменно посмотрел на учителя, заметив, как тот напрягся. Губы Астины изогнулись в улыбке, бросившей в дрожь двух взрослых мужчин.
– Нужно будет тренироваться еще усерднее, чтобы восполнить потраченное время, не так ли? – спросила она, словно давая им выбор, которого на самом деле не было.
В тот же миг утренняя разминка превратилась в адский экзамен на выносливость. Хиссен, уже не раз испытавший на себе плохое настроение Астины, держался на ногах, хоть и с большим трудом. Но Артур, вначале полный юношеского запала, выполнял все указания с таким рвением, что к концу занятия выглядел не лучше половой тряпки, которой помыли каждый уголок замка, и рухнул лицом в пыль.
Астина, заметно повеселев, направилась было к особняку, но вдруг обернулась. Перепуганный Хиссен инстинктивно попятился, но Астина не обратила на него никакого внимания. Ее взгляд остановился на Артуре, который, тяжело дыша, лежал, уткнувшись лицом в землю. Его спутанные серебристые волосы напомнили ей кое о ком.
– Ты, случайно, не знаешь, где розовый сад? – спросила она.
По дороге Астина ненадолго заглянула в кабинет эрцгерцога, но он, как и ожидалось, был пуст. Стоило ей направиться к замку, как перед глазами всплыло лицо Териода, с воодушевлением говорившего о прекрасном розовом саде. Она в тот же день велела слуге повесить там гамак.
Териод, занятый встречей с Артуром, не знал об этом, но, загляни он в сад, возможно, был бы рад там вздремнуть. Сад резиденции был огромным настолько, что в его лабиринтах можно было блуждать вечно. Астина и сама не с первого раза нашла нужную тропинку и долго плутала, прежде чем заметила серебристую шевелюру эрцгерцога среди сочной листвы.
Незаметно подкравшееся солнце было уже почти в зените. Как она и предполагала, Териод спал в гамаке. Слуги выбрали для него удачное место – под раскидистой тенью деревьев. Эрцгерцог выглядел умиротворенным, почти безмятежным. Астина тихонько подошла ближе и остановилась, вглядываясь в лицо юноши. Оно казалось измученным, несмотря на покой сна. Высокая, изящная переносица, словно выточенная для портрета, длинные ресницы, отбрасывавшие мягкие тени, и слегка приоткрытые губы, – все это притягивало ее взгляд. Шум его дыхания, сперва беспокойного, постепенно стих, сливаясь со стрекотом насекомых в саду.
Над розами разнесся тихий вздох.
– Если есть что сказать, говорите, – произнес Териод, не открывая глаз.
Он давно почувствовал тень, упавшую на его лицо, но ждал, что Астина заговорит первой. Судя по молчанию, она была готова стоять так хоть несколько часов, ожидая его пробуждения. Астина невозмутимо ответила:
– Боялась вас разбудить.
– Если у вас ко мне дело, вы должны были меня разбудить.
– Мне показалось, что из-за меня вы поздно легли, поэтому я не стала вас тревожить.
Териод хотел было подняться, но замер. Ее слова, полные неожиданной заботы, вызвали в нем смешанные чувства. Он невольно усмехнулся – коротко, почти неловко. Это было так не похоже на эрцгерцога, что Астина, заметив эту мимолетную слабость, не смогла удержаться.
– Ваше высочество, отчего вы расстроились?
Ее тихий голос пробился сквозь пелену его смятения. Териод ощутил, как ее вопрос начал смягчать холод внутри него, но тут же одернул себя: как жаль придавать значение подобным мелочам. С легкой иронией он ответил:
– С чего бы мне расстраиваться?
– Тогда почему вы так внезапно ушли?
– Вчера вы меня не остановили. Почему же это заинтересовало вас сейчас?
Астина знала, что он прав. Ей следовало задать этот вопрос еще вчера, до того как Териод провел ночь в своем кабинете, терзая себя и дворецкого нелепыми мыслями. До того, как он увидел гамак в саду и невольно обрадовался тому, что Астина запомнила его слова, а затем не мог перестать корить себя за эту слабость.
– Я думала, вы вернё… – тихо начала она.
Териод, не дав ей договорить, резко спросил:
– Поэтому ждали? Вы ждали меня?
В саду вновь повисло напряженное молчание. Астина не хотела лгать, но и правда, казалось, лишь ранила бы его. Она его не ждала, и эта простая истина заставила Териода горько усмехнуться. В его улыбке промелькнула несвойственная ему дерзость, будто на миг он отбросил всю свою сдержанность и стал строптивым подростком.
– Конечно, не ждали.
На этом разговор прервался, оставив между ними лишь давящую тишину. Астина смотрела, как Териод выбирается из гамака. Она не могла понять, что вызвало эту перемену в эрцгерцоге. Ей хотелось верить, что его смятение лишь отголоски его странной природы, последствие превращений из чудовища в человека. Но мысль, что причиной могла быть она сама, казалась ей слишком далекой.
– Я не понимаю, отчего вы так себя ведете, – наконец сказала она, но Териод уже отвернулся и шагнул к выходу из сада.
Недоумение Астины вновь всколыхнуло воспоминания о вчерашней ночи, и сердце Териода отозвалось болью. Отчего же эрцгерцогиня, столь проницательная во всем, что не касалось самого эрцгерцога, не замечала его одиночества? Этот вопрос терзал его, хоть Териод и знал ответ. Астина не имела ни малейшего желания погружаться в его переживания. Териод обернулся к ней, и ледяной блеск ее глаз подтолкнул его к откровенности.
– Меня расстраивает, что моя жена не интересуется мной. – Слова сорвались с губ неожиданно даже для него самого.
Астина застыла с широко распахнутыми глазами.
– Вам нужно внимание? – переспросила она растерянно.
Услышав это из ее уст, Териод ощутил, как что-то болезненно сжалось в груди. Он жаждал, чтобы она поняла его, чтобы разглядела тьму, тянувшую его на дно. Но вместо этого каждое ее слово лишь углубляло пропасть между ними.
– Вам хочется знать?
– Да.
– Попробуйте ответить чуть более искренне, – бросил он, отчаянно пытаясь пробить ее броню.
– Мне интересно, отчего ваше высочество так себя ведет, – послушно сказала она.
Астина не понимала, зачем ему нужно ее внимание, но затянувшийся конфликт с эрцгерцогом грозил обернуться катастрофой. Ей не хотелось и дальше блуждать в догадках, пытаясь понять причину перепадов его настроения. Это было бы слишком утомительно.
Териод уловил механическую вежливость