Она произнесла это торжественно, расправив плечи, и слуги в этот миг благоговели перед ней. Правда, знай они, что у маркизы на уме на самом деле, то смотрели бы на нее совершенно иначе.
«Эрцгерцог Териод…»
Энсерин прищурилась: этого мужчину с серебристыми волосами было невозможно забыть. Ведь такую красоту либо ненавидят, либо желают, третьего не дано. Конечно, Энсерин не питала к Териоду романтических чувств. Да, он был редким красавцем, но его привлекательность для нее заключалась совершенно в другом.
На деле Териод был для нее просто добычей. Стоящей, желанной добычей.
Чтобы встать во главе рода, женщине требовались поистине нечеловеческие усилия. Как ни крути, но сколь бы талантлива она ни была, ее все равно воспринимали лишь как тень никчемного старшего брата.
В высшем обществе правили мужчины, и ей постоянно нужен был хотя бы малейший шанс, чтобы пробраться в их круг. Энсерин пришлось пройти через огонь и воду, прежде чем она смогла утвердиться как истинный глава рода. За это время она стала жестче, хитрее и беспощаднее любого мужчины, с которым когда-либо встречалась.
А тут появился Териод. Прямо в то время, когда ей так нужен был козырь, который позволил бы ей действовать решительно и без колебаний.
Энсерин нахмурилась, поджав губы. Всякий раз, когда она была поглощена делами дома Тристан, где-то в глубинах памяти всплывало воспоминание. Прошлое, которое она предпочла бы забыть.
– Знаешь, я хотел бы, чтобы маркизой стала ты.
– Что за чепуха?
– Но ведь ты во всем лучше меня. Ты честолюбивая, умная, амбициозная и сама можешь постоять за себя. А наш отец… просто слабак.
– Ты же старший сын, ты обязан нести это бремя!
– Посмотри на отца. Когда я позорно провалился в академии Беллаче, он потратил целое состояние, чтобы замять это дело. А все потому, что я мужчина. Он так отчаянно хочет видеть наследником идиота лишь потому, что у меня между ног есть нужный орган. Это смешно и печально одновременно.
– Это не так просто, как тебе кажется.
– Не ищи в моем отречении особого смысла. Это место всегда было твоим, Энсерин.
Этот тайный разговор в тихом саду состоялся между ними много лет назад.
Эдвин, чья улыбка в тот момент казалась неестественной и печальной, вскоре после их беседы покинул родовое поместье. Их отец, столько лет упорно добивавшийся передачи почетного титула именно Эдвину, в отчаянии схватился за голову.
Старший брат Энсерин от природы обладал мягким и покладистым характером. Он не был бесталанным, но реальность была неумолима: Энсерин явно превосходила его во всем, что касалось управления делами рода. По его собственному признанию, должность главы подходила Энсерин идеально – словно была создана именно для нее.
Энсерин же никогда не забывала о том, что свое место она получила исключительно благодаря великодушию брата. Не отступи Эдвин добровольно, у нее не было бы ни единого шанса занять это место.
Маркиза передала лук слуге. Небрежно сняв колчан, она спросила:
– Эрцгерцог приехал в столицу ради праздника урожая?
– Совершенно верно, маркиза. Говорят, он намерен присутствовать на банкете во дворце и тем самым публично продемонстрировать свое выздоровление. Полагаю, вам стоит понаблюдать за его дальнейшими действиями.
– В любом случае я просто обязана присутствовать на этом мероприятии. А как реагируют семьи, поддерживающие Аталленту?
– Пока не выяснили. Но вот что странно: по нашей информации, Аталлента все еще готовится к торжествам, однако люди вдруг стали судачить, будто супруги прибыли в столичную резиденцию сегодня на рассвете.
– Очевидно, приехали тайно, скрывая свой статус. Хотя особой необходимости в этом не было…
Энсерин на мгновение задумалась, а затем презрительно фыркнула:
– Похоже, эрцгерцогиня весьма осторожная особа?
– Ходят слухи, что между ними очень теплые отношения. Или, возможно, эрцгерцог просто опасался показывать любимую жену на публике…
– Послушай, Чоби: среди всех – по слухам – идеальных пар найдется ли хоть одна, в которой никто не изменял? К подобным сведениям стоит относиться настороженно. Ведь совершенно ясно, кто именно их создает и распространяет.
Энсерин, усмехнувшись, решительно двинулась к выходу. Раздраженно сорвав со взмокших рук перчатки, она швырнула их на землю.
Чоби поспешно направился за госпожой, на ходу подбирая брошенные перчатки.
– Что вы планируете предпринять, маркиза?
– Для начала мне нужно хотя бы взглянуть на эрцгерцога, верно? И ему, и мне понадобится предварительная разведка. А это означает…
– Это означает?..
– Что мне необходимо съездить посмотреть на лошадей.
– Что? Прошу прощения?
Чоби округлил глаза от удивления. Но Энсерин уже отдала четкий приказ подготовить лошадь к выходу. Поскольку сама она была в тренировочной форме, переодеваться ей не требовалось.
Энсерин терпеливо ждала, пока конюхи экипируют ее лошадь. Чоби, все это время стоявший рядом с озадаченным видом, наконец спросил:
– Простите, маркиза, но какая связь между лошадьми и эрцгерцогом?
– Разве ты забыл, что после бала состоится охотничий турнир? Дом Тристан не может ударить в грязь лицом. Мне нужно узнать, появились ли в продаже хорошие породистые жеребцы.
Энсерин, обладательница воинственного характера, всегда проявляла искренний интерес к охоте и поединкам. Именно поэтому уже с раннего утра она натягивала тетиву, готовясь к предстоящему турниру.
Банкет на ежегодном празднике урожая был грандиозным мероприятием, длившимся целую неделю. Фестиваль начинался с жертвоприношения небесам, а завершался зрелищным охотничьим турниром. Священный огонь на алтаре не гасили, постоянно поддерживая его горение.
Охотник, поймавший это животное, становился почетным победителем и получал награду из рук самого императора. Энсерин была бесспорным чемпионом последние три года подряд, наглядно доказывая свой энтузиазм.
«Она все равно поехала бы смотреть на лошадей, даже если бы эрцгерцог не приехал», – недовольно поджал губы Чоби, но свои мысли, разумеется, озвучивать не стал.
Легко запрыгнув в седло, Энсерин усмехнулась:
– Ненадолго съезжу по делам, присмотри за поместьем. Знаешь, глядя на твой живот, я начинаю переживать, что ты слишком рано умрешь от какой-нибудь болезни. Тебе следует заняться упражнениями.
Чоби вспыхнул от обиды:
– Моей жене это нравится!
– Неужели ты всерьез так думаешь? Послушай, если планируешь сохранить эту наивную веру, не смей больше представляться главным стратегом дома Тристан.
Энсерин презрительно хмыкнула и натянула поводья.
Растерянно посмотрев вслед удаляющейся госпоже, Чоби молча опустил взгляд и слегка потрогал выпирающий живот. В то время как у хозяйки мышцы пресса становились день ото дня все рельефнее, ее верный помощник обрастал жирком.
«Ну и по чьей вине это произошло?»
Бедный Чоби, увязший в трясине сверхурочной работы и ночных перекусов, пролил в душе немало горьких слез