Пётр ведь даже не переоделся. Убив Аркадия, он распорядился убрать тело, отдал приказ о подготовке к проведению контртеррористической операции и, наделив Наталью необходимыми полномочиями, направился к Ульяне. В разорванном кителе и с очевидными следами ещё не высохшей крови.
Все вопросы и взгляды подчинённых игнорировались. Пётр раздавал приказы на ходу и остановился, лишь когда оказался в палате. Избавившись от всех, кого не хотел видеть, он взял свободный стул и пододвинул его к кровати. А после заговорил. Речь его была холодной и монотонной. Почти механической. Пётр просто пересказывал сестре факты, лишая их даже намёка на эмоциональный окрас.
И вот он закончил.
Не скупясь на подробности, Пётр поведал Ульяне обо всём, что произошло с момента нападения на неё. Без утайки, сглаживания углов или полуправд. Пётр был с сестрой настолько откровенен, насколько это в принципе было возможно. Уж теперь-то подобное он себе ни с кем другим позволить не мог.
Пётр смотрел на изуродованное лицо Ульяны и беспрерывно думал. О ней, о Михаиле, об Аркадии, о стране в целом и о том, что должен был дальше делать. Ещё ведь ничего не кончилось. Смерть Аркадия лишь вскрыла давно зревший нарыв. Но гной-то никуда не делся. Его нужно было вычищать. Вычищать стремительно и беспощадно. Братство необходимо было уничтожить, а всех им сочувствующих и помогающих соразмерно покарать. Никаких полумер. Только заслуженное наказание.
И всё же Пётр сидел здесь и никуда не торопился. Он понимал, что импульсивность ведёт к ошибкам, а ошибки более недопустимы. Слишком много их уже было сделано, и слишком большая цена за них уже уплачена. Нет, отныне он должен был действовать наверняка. Его следующий ход должен был стать решающим. Удар, от которого нельзя ни защититься, ни уклониться. Только принять и умереть.
Поэтому Пётр ждал, когда все приготовления будут завершены. Ему сообщат, и тогда он начнёт действовать. Не раньше.
Пока же Пётр проводил время со своей сестрой, которой слишком пренебрегал за последние дни. Он навещал её — да, но не заходил внутрь и вот так не разговаривал. Оправдывался делами и состоянием её здоровья. Убеждал себя, что врачи и медперсонал делают всё необходимое.
Но она же его семья. Его единственная младшая сестра.
Уж на неё-то у него всегда должно было быть время…
Пётр поднял левую руку и с максимальной осторожностью сжал левую же ладонь сестры. Прикосновение было лёгким, почти что призрачным. Пётр даже не притронулся к коже. Только лишь слегка накрыл защищавшие её бинты.
Он просидел так несколько минут. Не шевелясь и даже не дыша. Просто находясь рядом.
И неизвестно, сколь долго это ещё могло бы продолжаться, если бы не раздавшийся стук в дверь.
— Это я, — негромко сказала Наталья. — Мы готовы.
— Принято, — ответил Пётр, вставая на ноги. — Уже иду.
И он действительно сделал первый шаг, как вдруг понял, что его держат. Слабо, едва заметно, но… всё-таки держат. За руку. За ту самую, которой он только что сам держал Ульяну.
Медленно развернувшись, Пётр обнаружил сомкнувшиеся на его ладони пальцы и один приоткрытый глаз.
— Ульяна, — выдохнул он почти шёпотом.
Она очнулась.
На мгновение растерявшись, не зная, звать ли ему врачей или же сестру обнять, Пётр обратил внимание на её губы. Они двигались. И двигались не так, как можно было бы ожидать при дыхании. Нет, Ульяна что-то говорила. Но делала это так тихо, что ничего не было слышно.
— Стой, не заставляй себя, — подойдя ближе, попросил Пётр. — Ты ещё слаба. Отдыхай. Я позову врачей и…
Ульяна медленно, с явным усилием, покачала головой. А затем сжала руку Петра чуть сильнее и потянула её на себя.
Пётр не стал спорить.
Покорившись желанию сестры, он наклонился к её лицу и всецело обратился вслух. Сперва до него доносилось лишь неразборчивое бормотание, в котором едва узнавалась человеческая речь. Но вскоре Ульяна собралась с силами и выдавила из себя три коротких слова. Всего три.
И этого было достаточно.
Пётр медленно выпрямился и второй рукой мягко погладил её по уцелевшим волосам.
— Конечно, — ответил он. — Обещаю, Снежинка, я всё сделаю. А ты пока сосредоточься на своём лечении.
Ульяна улыбнулась уголками губ.
Пётр хотел остаться. Теперь, когда она наконец очнулась, Пётр хотел быть рядом со своей сестрой и не отходить от неё ни на шаг, покуда она полностью не восстановится. Ничего более он не желал столь же сильно.
Однако у него был долг. К тому же и сама Ульяна хотела от него совсем другого. Она об этом уже сказала.
Попрощавшись, Пётр отстранился от сестры и решительным шагом направился к двери. Ручка скрипнула, когда Пётр нечаянно её погнул, но работу свою сделала безукоризненно. Ригель сдвинулся и дверь открылась.
В коридоре собралась целая толпа. Помимо позвавшей Петра Натальи, там стояла приставленная к Ульяне охрана и весь выгнанный им персонал. И все, кроме рыжеволосой наследницы царского престола, смотрели на Верховного лидера со смесью страха и беспокойства.
— Моя сестра пришла в себя, — огласил Пётр первым же делом. — Сообщите доктору Простович. Пусть немедленно идёт сюда.
Один из медбратов спешно унёсся исполнять его приказ, а остальные обладатели белой униформы проскользнули в палату, где принялись изучать показания приборов и по новой Ульяну осматривать. Они походили на пчёл, что суетились вокруг своей единственной королевы.
— Следите за ними, — несколько тише обратился Пётр к охране. — Если вам хотя бы покажется, что кто-то хочет Ульяне навредить, можете застрелить его на месте. Её жизнь — ваш абсолютный приоритет.
Оба мужчины коротко кивнули, а один даже положил руку поверх своего оружия.
— Идём, — сказал Пётр Наталье, и они вместе двинулись по коридору.
— Людей и самолёты подготовили, — отчиталась Наталья более подробно. — Дорога до аэродрома расчищена. Все ждут только вашего прибытия.
— Хорошо, — кивнул Пётр, смотря строго перед собой. — Расчётное время прибытия?
— Три тридцать утра, если выезжать прямо сейчас, — ответила Наталья, сверившись с где-то раздобытыми умными часами. — И, учитывая, что они уже предупреждены, задерживаться не стоит.
Но это Петр и так понимал. Риск вновь упустить Братство из-за Аркадия был очень высок. Он продолжал предавать Петра даже после своей смерти.
Пётр с Натальей подошли к лифту, который, к счастью, был уже внизу. Ждать пришлось только открытия дверей.
— Так твоя сестра снова с нами? — поинтересовалась Наталья, покуда лифт поднимал их наверх.
— Да, — подтвердил Пётр.
— Какая радостная новость, — улыбнулась Наталья. — Надеюсь, вы успели с ней поболтать перед уходом?
— Да, — ответил Пётр ровно тем же самым тоном.
— И что