Видимо он имеет в виду нашего директора. Таким образом показывает мне свой запредельный статус. Понтовик, однозначно.
— Да, мастером в мехцехе. Первый год, как по распределению попал туда.
— Да, да, старый завод. Его основали ещё при эвакуации их Ленинграда. Я знаком с вашим руководством. И как работа?
— Нормально, — вопрос риторический, не требует подробностей.
— Ну понятно, — затарабанил пальцами по столешнице он, — а как у вас с планами на будущее? Я имею в виду мою племянницу и ваши отношения.
— Дядя Лёша, я же просила. Это лишнее, Максим только окончил институт и нам рано думать об этом, — вскинулась моя соседка.
— Об этом думать никогда не рано, — весомо произнёс Алкин дядя, — я в ответе за тебя перед твоей матерью. И вообще, в первый раз вижу твоего ухажёра. Имею право поинтересоваться вашими совместными планами.
Троллейбус, шлифуя колёсами обледеневшую дорогу, медленно проезжал по Красному проспекту. Всю дорогу домой я проклинал этот вечер и Аллочку со своим дружком, доставившую мне столько неприятных минут. Ну не люблю я чувствовать себя идиотом. Послать бы этого цедившего важные банальности дядю Лёшу. Так хотелось кинуть ему в лицо, — знаешь что, дядя Лёша. А не пошёл бы ты на…
Сдерживали только умоляющие глаза девушки, судорожно державшую мою руку. Что-то мешало мне уйти красиво. Вот и пришлось терпеть до конца. А напоследок Алла торопливо шепнула мне, — потом всё объясню.
В заводском клубе праздничный вечер. Билеты на концерт распространяли через профком и прочие общественные организации. В том числе и через комитет комсомола. Поэтому моё присутствие на нём даже не обсуждалось, само собой разумеется.
Народ, жадный до бесплатных зрелищ, битком забил главный зал клуба. Сегодня у нас обширная программа. Выступают заводские коллективы самодеятельности и приглашённые артисты местного драмтеатра.
Мне удалось получить неплохие места в третьем ряду партера. Когда я под ручку с Леной шествовал к своим местам, то буквально спиной чувствовал массу любопытных взглядов.
— Не боишься за свою репутацию? — улыбнулась мне Лена.
— Нет, я человек свободный. Как и ты. Лучше скажи, с кем Маришку оставила?
Матушка Лены приболела и попала несколько дней назад в кардиологию с приступом. А больше близких родственников у моей подруги нет.
— Так соседка согласилась посидеть. У нас с ней договорённость. Я беру иногда её сынишку и сижу с ним тоже.
— Ясно, начинается, занавес подымают.
Концерт длился часа два, а потом были танцы. Те, кто остался, могли потанцевать и даже заработать приз. Лучшим по мнению жюри парам выдали ценные подарки. Когда зазвучал венский вальс, я подхватил девушку и закружил её, искусно лавируя между танцующими.
И честно заработанного плюшевого медведя счастливая Ленка прижимала к себе, пока мы ехали в троллейбусе. На лице моей спутницы блуждала улыбка, наверное, уже представляет, как вручит его четырёхлетней дочке.
На очередную тренировку я чуть-чуть припозднился. Просто стоял с Аллой в вестибюле и слушай её бред.
Она поведала мне жалостливую историю про родного брата её матушки. Дядя Алёша, будучи гениальным студентом, влюбился в одну девушку. Банально до приторности — наметили свадьбу, заказали костюм жениху и платье невесте. Проплатили кафе для свадебного застолья. И надо же было жениху заявиться к своей пассии немного невовремя. И попал он прямо к балу, застал неверную невесту, стонущую на кровати под мускулистым и волосатым кавказцем. История не ведает, что было дальше. Но вроде дядя Алёша проиграл очный поединок самцу с солнечного Дагестана. Кроме морального вреда получил к тому же и немалый физический урон. Короче заработал нехилую психологическую травму.
— Дядя Алёша бросил институт на четвёртом курсе и уехал на Дальний Восток. И только через десять лет он женился, поборов недоверие к женскому полу. К этому времени сумел заочно закончить институт и проработав в проектном институте, защитил кандидатскую. Сейчас дядя работает начальником на «Сибэлектротяжмаш». Что-то связанное со строительством.
— Мать, я рад за него. Скажи лучше, что с нашим Анваром будем делать? Как теперь предъявим его дяде? Если ты думаешь, что я буду играть его роль — то глубоко ошибаешься.
— Максик, — Алла включила очаровашку, но мне совсем не смешно.
— Ну, давай быстрее, моя Софа ревновать будет, все космы повыдирает.
— Ничего перебьётся. Короче, нам нужно продержаться до осени.
— Нам? И, что произойдёт осенью?
— Приедет мама Анвара, она вообще-то украинка и мы с тобой поругаемся, ты окажешься редкостным гадом. Ну и на твоём фоне мой Анвар с украинскими корнями окажется чуть ли не ангелом. Бывают же украинцы со жгучей смесью в крови.
— Неплохо придумано, только ты забыла со мною посоветоваться. У меня своя жизнь и я не собираюсь становиться этим самым гадом. Кстати, что я такого должен сделать, чтобы даже твой Анвар был принят дядей с распростёртыми объятьями? Нет, ну я же должен подготовиться, может как маньяку мне потребуются жертвы для достоверности. Наверное, придётся тренироваться…
— Я не знаю, но пожалуйста, помоги мне. Мы с Анваром хотим пожениться к тому времени и в принципе мнение дяди Лёши будет уже не так важно.
А ещё я узнал, что именно дядя устроил Аллочку на блатное место секретаря профсоюзного комитета крупного предприятия. Получается, что реальные связи у него имеются.
Договорились мы следующим образом. Никакой осени, я даю им месяц разрулить ситуацию. До тех пор я поиграю роль лошарика, увлёкшегося легкомысленной Аллочкой. Потом я что-нибудь такого некрасивого сделаю и девчонка меня при свидетелях позорно бросит. Вроде её дядька не напоминает мне злопамятных жителя тех же кавказских гор, которые готовы зарезать обидчика — смыть кровью оскорбление, так сказать.
И мне это удалось. Почти. Я познакомился непосредственно с Алкиной родительницей. Но так, без особого напора. Типа отношения уже дают трещину. Подвело день рождение самой Аллы. Мы решили, что я прийду к её родичам в последний раз. И хватит.
На улицу Челюскинцев я подъехал к трём часам после обеда. Суббота, я даже приготовил небольшой подарок девушке. Завернул раздобытый через Вовку роман Дюма «Собор Парижской богоматери». Пусть это будет моим вкладом в культурное развитие будущей семьи.
Я думал это будет квартира. Но Алкин дядя действительно крут, снял для любимой племяшки кафе «Лепесток», не поскупился. Оно недавно открылось и небольшой зал вместил десятка два человек. Я почти никого не знал, найдя девушку всучил ей подарок и намекнул, что не против сразу свалить.
— Да ладно, здесь всё оплачено, посиди немного и не мешай мне, — интрига вечера в том, что Анвар тоже находится здесь. Заявился с Алкиной подругой, изображают