Голова гудела, словно я была пьяная.
И тут дошло — он использует свою магию… Против меня. Чтобы управлять мной.
Я отчаянно хотела вырваться, но этот контроль был в разы сильнее того, что он показывал мне когда-то на тренировке.
Я попыталась сказать Слэйду, что мне плохо, что что-то не так, но едва открыла рот — как услышала свой собственный голос, уверяющий его, что я хочу, чтобы он стал моим первым.
Что я купила нижнее бельё специально для него.
Сегодня.
Сейчас.
Его глаза вспыхнули так ярко, как светлячки, которых я ловила в детстве на заднем дворе с родителями… до того, как…
— Ты идеальна. Просто идеальна для меня, — прошептал он, целуя меня вновь.
— Пропустим ужин. Я хочу почувствовать твоё сексуальное тело рядом с собой, а потом, когда я по-настоящему помечу тебя и сделаю своей, закажу нам еду. Пойдём.
Он взял меня за руку и повёл к машине.
И я не сопротивлялась. Я не хотела сопротивляться. Всё, чего я хотела — это то, чего хотел он. Он был счастлив — значит, счастлива и я.
Слёзы текли по моим щекам, когда я вернулась в реальность.
Тело дрожало. Я была просто вымотана до предела. Это был первый раз, когда Слэйд использовал свою способность на мне.
Он получал дикое удовольствие от того, что я делала всё, что он хотел, говорила то, что он хотел услышать.
Но бывало и хуже… когда он считал, что я чем-то его обидела — даже если это было полностью у него в голове — он решал, что меня нужно наказать.
Его любимым наказанием было связывать меня и оставлять в тёмных комнатах на часы, без предупреждения — вернётся он… или нет.
Есть две вещи, которые вгоняли меня в панику так же резко, как удар адреналина в вену:
когда моё сознание меняют против моей воли,
когда меня связывают и бросают.
Эта паника была вшита в меня. Но хуже всего было то, что он сделал из меня — своего зомби.
Потому что внутри всегда оставалось крошечное, тонкое осознание — тихий голос, пробивающийся сквозь весь туман, шептавший: то, что я делаю — не я. Это меня используют. Это меня ломают. Это меня насилуют.
Так что неудивительно, что у меня случилаcь травматическая вспышка, когда меня привязали к этому чёртову кресту и бросили одну.
Или я думала, что одну.
— Плохое прошлое, да? — произнёс мой новый призрачный сосед, проявляясь полностью, приближаясь ко мне.
Я всхлипнула.
— Как догадался?
Он усмехнулся. И впервые я заметила, что его волосы — тёмное красное дерево.
Наверное, при жизни на солнце это был бы потрясающий глубокий рыжий оттенок.
— Было дело. Знаю, каково. Ты в порядке. Там, где ты была сейчас в голове — это не реальность.
Он сказал это так буднично, так уверенно, что я впервые смогла глубоко вдохнуть, дать телу кислород, который оно умоляло получить, чтобы хоть немного успокоиться.
Я выдохнула:
— Нет, моя реальность хуже моих призраков. Я вляпалась по уши в компанию психов, которые, скорее всего, вот-вот придут меня изнасиловать. Или убить. Или и то, и другое. Кто их знает.
Его глаза сузились.
— Да нихрена. Ничего такого не произойдёт. Я этого не допущу.
Опять это спокойное, уверенное «как факт».
Я задумалась, считался ли он заносчивым при жизни… Или умел носить уверенность без неприятного оттенка высокомерия.
Я закатила глаза и дернула запястьями, проверяя, могу ли хоть чуть-чуть выбраться.
— И как ты собираешься их остановить, призрачный мужик?
— Призрачный мужик, да? Это теперь моё имя? — поддел он меня, и его лёгкость понемногу перетягивала меня из паники.
— Ну, я твоего имени не знаю.
Он улыбнулся.
— Джаспер. Меня зовут Джаспер. Блин… очень давно я не представлялся кому-то.
— Я Палмер, хотя, думаю, ты и так знаешь.
Он пожал плечами.
— Мог слышать пару раз.
— Ты, похоже, много о них знаешь, — пробормотала я. Мне нужно было думать о побеге.
— Они интересные. Тут бывает скучно, когда застрял в таком состоянии, понимаешь? Надо искать развлечения где можешь.
— Они все злы на меня.
Джаспер прохаживался передо мной.
— Не уверен. Злые — неправильное слово.
— Нет? — я горько рассмеялась. — То есть вот так они обращаются с женщинами, на которых не злы?
— Скорее… им больно. Похоже, им больно от того, что ты им солгала.
Больно?
Им??
— Они демоны! Они делают ужасные, отвратительные вещи каждый день без капли сожаления!
Он скрестил руки и посмотрел строго, пронзительно.
— И что? Это значит, что у них нет чувств? Что они не могут испытывать боль или предательство? И то, что они делают… у тебя есть доказательства? Или это просто сплетни?
Я открыла рот — и закрыла.
Что сказать?
— Я видела, как они убили человека!
— Почему они его убили?
— Это… Это неважно! Людей нельзя просто так убивать!
— А твои работодатели? Ты думаешь, они никого не убивают?
У меня глаза чуть не вылезли из орбит.
— Что ты имеешь в виду — «мои работодатели»?
Джаспер фыркнул.
— Я не слепой, Палмер Вейл.
У меня кровь стыла.
Он знает мою фамилию.
— Мне интересно, ты вообще призрак или нет. Это что за хрень?! — Я знала, что большинство духов не такие… связные. Не такие ясные.
И уж точно не спустя столько времени после смерти.
Я сузила глаза.
— Кто ты?
Джаспер рассмеялся.
— Друг.
— Мне не нужны друзья. Я обычно от них получаю только пиздец в ответ.
— Учитывая, что только ты можешь меня видеть и слышать, думаю, тебе тут достаточно безопасно.
— А я должна просто поверить тебе на слово? Если ты знаешь, что я здесь по поручению своего работодателя, значит, меня уже раскрыли — а это ставит меня в чрезвычайно опасное положение.
Джаспер наклонил голову и выразительно посмотрел на верёвки, которыми меня привязали к кресту.
— Я бы сказал, ты и без меня уже была в довольно шатком положении.
Идея родилась внезапно — и я едва удержалась от того, чтобы не вдохнуть полной грудью от надежды.
Но если Джаспер не такой, как остальные духи…
— Эй… как думаешь, ты можешь меня развязать?
Он оттолкнулся от стены и неторопливо подошёл.
— Я — призрак. Я не могу касаться или ощущать ничего с тех пор, как умер.
Я раздражённо покачала головой:
— Я знаю. Я слишком много знаю о призраках, поверь. Но дело в том, что ты другой. Ты это понимаешь? Сначала я думала, что ты обычный дух, но ты не разлагаешься, твой разум чёткий, как у живого. Я такого никогда не видела. Так что… попытаться стоит, да?
— Полагаю, ты разочаруешься.
И всё же он протянул руку к моему запястью.
Мы оба буквально задержали дыхание.
— Это тупо, — пробормотал он.
— Просто попробуй, ладно? Если не получится — мы останемся в той же жопе, что и сейчас. Но если получится…
Холодок скользнул по нежной коже моего запястья, и я резко вдохнула, распахнув глаза.
Я чувствую.
Я чувствую его.
— Луна-свидетельница… — прошептал он, глядя на место, где соприкасались его пальцы и моя кожа. — Как это возможно? Твоя кожа… она как шёлк…
Он провёл двумя пальцами по внутренней стороне моей руки, и по коже поползла ледяная волна — хотя с каждым движением она становилась слабее, будто таяла.
— Джаспер… — охнула я, замечая, что в его коже проступает цвет. — Что сейчас происходит?
— Чудо…
Он подошёл ближе, к моему лицу, и я увидела, как дрожат его пальцы, когда он касается моей щеки — удивление, трепет, словно он смотрел на само солнце.
Цвет возвращался к его форме: бледная кожа, алые от волнения скулы, красивые глаза — тёмные сосновые, с россыпью светло-коричневых искр. Как лес из рождественских елей.
— Джаспер, ты можешь развязать меня?
Я понимала, что для него это целый эмоциональный шок, но я хотела выбраться отсюда до того, как эти ублюдки вернутся.