— Браво, Сильви.
Я обернулась, и мои трое спутников инстинктивно встали вокруг меня.
Перед нами стояла миссис Паттерсон — но не та миссис Паттерсон, которую я знала. Она была ростом с Кэная, и вместо уютного рождественского свитера на ней был безупречный красный брючный костюм. Белые волосы были уложены короной из кос. Лицо выглядело гладким, почти вне времени, но в глазах всё ещё читался возраст — глубина и мудрость за ледяной голубизной. Это было самое пугающее существо, которое я когда-либо видела.
Моя бабушка шагнула между мной и эфемерной женщиной.
— Держись подальше от моей внучки, старая карга.
Миссис Клаус рассмеялась.
— Смелые слова от той, кто знает цену нарушения фейской сделки. — Её улыбка была чистым злорадством — хуже всего, что я чувствовала в зале переговоров. Но затем она вздохнула и скрестила руки на груди. — Убери когти, Роз. Сильви никогда не была в опасности.
— Вы накачали её наркотиками и намеренно поставили в крайне уязвимое положение...
Миссис Клаус закатила глаза.
— Ты правда думаешь, что это было совпадением — сделать это именно тогда, когда рядом находился один из её истинных партнёров, готовый защищать её ценой собственной жизни?
Я выпрямилась.
— Откуда вы знали, что Кэнай — мой истинный партнёр?
Она стряхнула несуществующую пылинку со своего безупречного костюма.
— Дорогая, когда тебе столько лет, сколько мне, от тебя почти ничего не ускользает.
В голове у меня начали складываться детали.
— Вы знали, кто я. Что я могу сделать. Что я смогу помочь ему… помочь им. — Это и правда не было ошибкой или просчётом. — Зачем?
Она осмотрела свои идеально ухоженные ногти.
— Брак становится довольно… застойным спустя несколько столетий. Мы с Йольниром любим такие маленькие игры. Они освежают отношения.
Я шагнула ближе, и мой голос стал жёстким.
— Это не игры. Это жизни людей, которых я люблю.
Она отступила на шаг и посмотрела на меня так, словно я была чем-то неприятным, выползшим из-под её идеально заострённого каблука.
— Ты получила то, что хотела. Будь благодарна.
— А я хочу, — процедила я сквозь зубы, — чтобы такие, как вы, перестали играть чужими жизнями, будто вы выше нас.
— Я и есть выше тебя. — Она сказала это как факт. И она в это верила.
Я никогда раньше не била вечную богиню или магическое существо… но что за жизнь без радости первых разов? Я подняла руку — и тут же почувствовала, как ладонь Алекси сомкнулась на моём запястье.
— Сильви, — мягко сказал он. — Давай бороться правильно. Так, как ты научила меня.
Я посмотрела в его тёмно-зелёные глаза, когда он коснулся губами кончиков моих пальцев.
Кэнай наклонился ко мне сзади, его голос был низким и уверенным.
— Это только начало. Нас ждёт ещё очень много сражений. — Он усмехнулся. — И ещё больше побед.
Губы миссис Клаус сжались в тонкую линию, но затем она улыбнулась.
— С нетерпением жду этого вызова. Этот век обещает быть весьма… интересным.
Она развернулась и ушла, не оглянувшись.
Мои спутники повели меня через трёхэтажные стеклянные двери вестибюля — наружу, в арктическую ночь. Мама и бабушка пошли рядом с нами, над головами переливалось северное сияние. Позади стеклянные башни империи Санты сияли в меняющемся свете — но больше не казались такими уж неприступными.
В конце концов, даже самая могущественная магическая корпорация в мире не имела ни единого шанса против меня — не тогда, когда за моей спиной стояли мои мужчины.
И Рождество, подумала я, теперь будет куда веселее для всех нас.
Эпилог
Год спустя
Тёплые лучи рождественского утра пробивались сквозь полупрозрачные шторы моей манхэттенской квартиры. Было уже поздно — наверняка после десяти, — но мои партнёры вернулись с пробежек только после шести утра. Сейчас они все спали, тесно прижавшись ко мне на нашей огромной кровати размера California king.
Моя голова покоилась на груди Кэная — его пальцы всё ещё были вплетены в кончики моих волос с того момента, как он уснул. Рядом со мной голова Таймура лежала на животе Кэная, а его пальцы запутались в моих волосах у основания шеи.
Рука Алекси крепко обнимала мою талию с другой стороны. Всё вокруг пахло ими, и я глубоко вдохнула, укутанная их теплом. Не было на свете места, где я хотела бы быть больше.
Я позволила себе ещё несколько минут просто наслаждаться этим совершенством, слушая их ровное дыхание. Это был дом. Ради этого мы и трудились.
С прошлого года многое изменилось — и продолжало меняться к лучшему. Что неудивительно: при достойной оплате и нормальных условиях труда производительность на Северном полюсе выросла. Ходили даже слухи, что Санта подумывает вернуться к более индивидуальным подаркам для детей вместо безликой массовой продукции последних лет.
Все новости были хорошими, но для меня важнее всего было другое — мои партнёры и их семьи были в безопасности. И каждый вечер они возвращались ко мне не выжатыми до предела, а полными сил.
Рождественский сезон всегда был тяжёлым, но теперь переработки оплачивались, и потому облегчение рождественского утра ощущалось ещё слаще.
Я тихо выбралась из постели и на цыпочках прошла в ванную принять душ. Потом накинула халат и направилась на кухню — хотелось приготовить завтрак для моих трудяг.
Но кто-то уже был там.
Кэнай — в пижамных штанах с Хелло Китти, спущенных низко на бёдрах. Мышцы на его спине перекатывались, пока он помешивал что-то на плите.
Он услышал мои шаги и оглянулся через плечо, широко улыбнувшись.
— Сделал тебе кое-что. Горячее какао — твоё любимое.
— Это не смешно, Кэнай.
Хотя… немного всё же смешно. Я обняла его со спины и поцеловала в плечо.
— Немного смешно, — согласился он.
— Тебе просто повезло, что ты такой красивый, — пробормотала я, прижимаясь губами к его коже.
— Ещё бы, — он повернулся и мягко обхватил моё лицо, втягивая меня в поцелуй. Поцелуй был горячим, его язык уже скользнул в мой рот.
— Кэнай, тебе нужен отдых, — сумела выдохнуть я ему в губы, когда его пальцы сжались на моём теле. Запах свежего снега и кардамона стал почти оглушающим, когда он прижал меня к столешнице.
— Отдых? — его смех был низким и хриплым. Он отстранился ровно настолько, чтобы посмотреть на меня — зрачки расширены до предела. — Нет. Мне нужно не это.
Он прижался лбом к моему, дыхание сбивчивое. И тут я вдруг поняла, что его запах изменился — стал глубже, насыщеннее, почти подавляющим. Его руки слегка дрожали на моей талии, и даже сквозь халат я чувствовала жар его тела.
Осознание накрыло меня волной.
— О… — выдохнула я, чувствуя, как заливаюсь румянцем. — У тебя гон.
Теперь всё встало на свои места — спад после Рождества, адреналин, переработки, которые наконец дали о себе знать, когда напряжение спало. Его тело требовало того, чего было лишено весь сезон. Я успокаивающе провела пальцами по его волосам, хотя мой собственный пульс участился.
— Гостевая спальня. Сейчас же. Пока ты не разбудил остальных.
Хотя, зная Таймура и Алекси, они всё равно скоро это почувствуют.
Его губы опустились к моей шее, втягиваясь в чувствительное место над ароматическими железами, пока у меня не задрожали ноги.
— Не-а. Здесь нормально, — его руки скользнули по моей заднице, он подхватил меня под бёдра и усадил на столешницу. — Я собираюсь сделать тебе ребёнка, омега.
Ну да. Он определённо был в гоне — и в очередной раз я мысленно поблагодарила свою внутрематочную спираль. Они все становились такими в этот период… и, честно говоря, мне это не не нравилось. Это напоминало, как сильно он сдерживал себя, когда мы только встретились, как старался, чтобы мне было комфортно.
К счастью, за этот год мы многое узнали друг о друге — и о своих предпочтениях.
Я ухватилась за его рога, притягивая ближе, мой язык встретился с его. Я слегка прикусила его нижнюю губу — и его бёдра дёрнулись вперёд. Милые розовые пижамные штаны уже ничего не скрывали.