— Я ненавижу, когда ты так делаешь, — сказал он.
— Делаю, что?
Он сел и наклонился вперёд.
— Говоришь о себе свысока.
— Это называется самоуничижительный юмор, и я чертовски весёлая.
Майк хмыкнул. Он открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, когда звякнул колокольчик над входом в закусочную и дверь распахнулась. Ворвался порыв раннего утреннего воздуха, пропитанного автомобильной смазкой и грязью.
— О, ради всего святого. — Майк откинулся на спинку стула. — Я думал, ты бросила этого парня.
Бел на х-Ойдше гу Камханайч вошёл в флуоресцентное освещение «Закусочной Дэна» под бодрые старые песни, звучащие из стареньких динамиков. Названный на языке Тёмного мира, что переводится как «Устье Ночи до Ранних Утренних Сумерек» или «От заката до рассвета» для обычных людей, не склонных к фантазиям, Лорд Теней повелевал самыми тёмными стихиями ночи. Более шести футов ростом, с широкими плечами и мускулистой грудью, сужающейся к узкой талии, Рейвен не понаслышке знала, как хорошо ощущается его тело рядом с ней.
У неё потекли слюнки. Она сжала губы и попыталась собрать немного силы воли и достоинства. Сосредоточься, Кроуфорд.
Тёмный иной взгляд Коула остановился на ней, такой тёмный, что зрачки, казалось, кровоточили до самых краёв радужки, оставляя только серебристый контур.
Луч надежды.
Где-то там должна была быть шутка, но ничто в присутствии разрушительного убийцы не внушало юмора.
Он был одет в свою обычную одежду, чтобы сливаться с обычными людьми — тёмные джинсы и синюю толстовку с капюшоном. Он закатал рукава до локтей, обнажая мускулистые предплечья. Те же самые руки держали её, когда он разбивал её мир на части и снова собирал его воедино.
Дерьмо. У неё текли слюнки? Она вытерла подбородок.
Черты его лица, слишком точеные, чтобы казаться симпатичными, придавали его красивому лицу смертоносный, суровый вид. Он был прекрасен так же, как прекрасен ягуар, преследующий добычу в джунглях, или стая волков, выслеживающих лося скоординированными усилиями.
Сталь и гравий ночи Северного Бернаби затопило, но это также принесло с собой уникальный аромат Коула Камханайча — соблазнительный лес после заката, когда тени становились больше, чем её жадное воображение, а темнота наполнялась сладкими воспоминаниями и шёпотом непристойных обещаний.
В обмен на спасение жизни своего брата и защиту своей семьи Рейвен согласилась работать с Коулом, чтобы вернуть украденное имущество. Оказалось, что сражаться с тёмным фейри только своим умом и тонким сарказмом было не самым умным её планом, но она сделала бы всё, чтобы защитить свою семью.
— Позвольте мне предложить вам место. — Сьюзи, официантка в утреннюю смену с красными глазами, шагнула вперёд, её ресницы затрепетали.
Она бы что-нибудь схватила, ладно. В «Закусочной Дэна» не было таблички «Подождите, пока вас усадят». Она хотела поймать его как клиента раньше, чем это сделает кто-либо из других официантов.
Коул прошёл мимо Сьюзи, не сбавляя шага и не удостоив её взглядом.
Рейвен не осмеливалась отвести взгляд. Она не смогла бы, даже если бы захотела. Было что-то завораживающее в том, как эффективно двигался Коул.
В отличие от других ему подобных, его прикосновение не ослабляло её силы. С каждым шагом, который он делал к ней, тёмная энергия, которую она хранила внутри, усиливалась и стремилась высвободиться. Её кожу головы покалывало, и даже без зеркала она знала, что её прямые волосы завиваются в присутствии повелителя тёмных фейри.
Майк переключил своё внимание с Рейвен на Лорда Теней и обратно, и застонал.
— Рейвен. — Коул остановился в футе от их столика. Его низкий рокочущий голос прокатился по ней, как громовая волна.
Она пискнула. Возможно, в знак приветствия, может быть, в волнении, возможно, в предвкушении.
Майк зарычал.
Взгляд Коула наконец освободил её от своей власти и переместился на её брата. Выражение его лица оставалось пустым.
— Привет, Майкл.
Взгляд её брата упал на четыре колотых раны, покрывающие предплечье Коула. Рычание Майка сменилось самодовольной ухмылкой. Он оставил эти отметины во время обходного пути, чтобы проникнуть в дом их родителей, прежде чем отправиться в отделение неотложной помощи. Ночь, которая, как надеялась Рейвен, никогда больше не повторится.
Губы Коула дрогнули. По-видимому, Майк и Коул обменялись каким-то неслышным братским-кодом — Майк выдал угрозу, а Коул подтвердил её получение. Смешно, на самом деле. Она любила своего брата, но лиса-оборотень не продержалась бы и секунды в физической схватке с покровителем фейри-убийц, а Коул вряд ли согласился бы на какое-то соревнование по компьютерному взлому.
Коул кивнул в сторону кухни.
Майк взглянул на Рейвен, сдвинув брови.
Она кивнула.
Майк выскользнул из кабинки и направился в заднюю часть закусочной. Он даже больше не был на смене, но она ценила уединение. Никто не хотел падать в обморок или пускать слюни из-за мужчины на глазах у своего младшего брата.
Пристальный взгляд Коула вернулся к ней.
— Могу я?
Милый малыш Один. Этот голос. Глубокий и хриплый, похожие на нечто среднее между рычанием и мурлыканьем горного льва, простые слова, исходящие из этого приятного для поцелуев рта, заставили её захотеть перепрыгнуть через дешёвый ламинированный стол и прижаться к нему всем телом.
Коул скользнул на сиденье в кабинке напротив неё.
— Как у тебя дела?
Она прикусила губу. После того, как Рейвен убила Ллос, Королеву Воронов Теней, Коул забрал её домой. Вместо того, чтобы позволить ему утешить её или воспользоваться возможностью потребовать ответов, она попросила его уйти. Конечно, во время их поисков её брата он скрывал от неё информацию, но она также скрывала от него улики. Её потребность в пространстве была больше связана с её незнанием Тёмного мира, обитателей Иных миров и того, как она вписывалась во всё это.
Её выбор, хотя и разумный, не помешал ей мечтать о Лорде Теней. Она просыпалась потная, расстроенная и тёрлась о простыни или о руку. Она снова и снова переживала их совместное времяпровождение.
Её выбор.
Никогда в жизни она так сильно не сожалела о принятом решении. И это говорило о многом.
Коул откинулся на спинку стула и положил руки на сиденье.
— Занят. Смерть Ллос вызвала много волнений в Царстве Теней. Ты?
Проходящее. Какой приятный и аккуратный эвфемизм для обозначения того, что ей оторвали голову, а её тело хрустнуло в клюве гигантской птицы. Желудок Рейвен скрутило. Воспоминания вспыхнули в её голове. Кровь. Ткани. Тошнотворный хруст. Всплеск металлической жидкости на её языке.
Она крепко зажмурила глаза. Не думай об этом.
Что сказал Коул? Много