Я так запуталась.
Столько лет он диктовал, как мне одеваться, как выглядеть… что мне даже сложно вспомнить, какие стили нравились мне изначально. После встречи с Беверли я вернулась домой, чтобы подготовиться к «вечеринке для одиноких». Я никогда не ходила на такие мероприятия, поэтому решила выделить себе побольше времени, и оказалась права.
Заглянув в шкаф, я увидела всё своё типичное содержимое — офисные вещи. Я ведь не тусовщица. Не любительница ночных выходов. И ничего яркого или смелого мне давно не требовалось. Да и набор лишних «отношенческих килограммов» сделал некоторые вещи слишком тесными.
Да, вес в отношениях — это реальная штука.
— Ну хоть одно платье тут должно быть… — бурчу я, перебирая бесконечные блузки, карандашные юбки и аккуратные брюки-клёш.
И наконец нахожу его.
— Вот оно! — выдыхаю я, вытягивая короткое пышное платье цвета густой дымки со сливовым оттенком. Подарок от Беверли. Она сказала, что этот цвет идеально подчёркивает мою шоколадно-матча кожу — и была права. Но я так ни разу и не надела его. Джером сказал, что в нём я выгляжу «дёшево». Что такие платья мне «не подходят». И глупая я поверила.
Я натягиваю платье — лёгкое, воздушное, оно мягко обнимает мои бёдра, а глубокий вырез открывает деликатный намёк на грудь. Я смотрю в зеркало и улыбаюсь.
Это идеальный выбор.
Добавляю тонкую цепочку на шею, обуваю лакированные чёрные лодочки. Оставляю волосы распущенными — упругие кудряшки каскадом спадают мне на плечи. Наношу немного оттеночного блеска.
Оцениваю себя ещё раз.
Да.
Это мой вечер.
_________________
Встреча проходит в «Фор Сизонс». В эту сеть я заходила всего пару раз — и всегда по работе. Пройдя через стеклянные двери, я чувствую, как в лицо ударяет аромат свежесрезанных роз, корицы и мяты.
Всё вокруг — дорогое, роскошное. Вход — весь в стекле, отражает свет от фонтана, высокие потолки сияют, будто звёздное небо внутри здания. Стены лобби — из чёрного дерева с золотыми гранями, пол — из махагона, застелен мягкими белыми дорожками.
Беверли прислала мне адрес. И вот, стоя в холле, я чувствую, как стая бабочек взлетает у меня в животе. Не верится, что я действительно здесь. Особенно после столь недавно пережитого расставания.
На секунду я колеблюсь. Но нет. Отступить назад — значит признать поражение.
А Джером не победит.
Никогда.
Выпрямив плечи, я делаю глубокий вдох и подхожу к стойке ресепшена:
— Я на вечеринку...
Девушка улыбается и показывает на длинный коридор:
— Последняя дверь справа. Вы не пройдёте мимо.
— Спасибо.
— Удачи! Надеюсь, вы найдёте то, что ищете! — кричит она вслед.
Я тоже надеюсь…
__________________
Стоит мне войти в зал, как меня моментально обдаёт волной голосов, смеха и звона бокалов. Сердце колотится как бешеное. В комнате — море одиноких людей. Кто-то уже сидит парами, кто-то стоит с бокалами у бара, кто-то лениво беседует в уголках. Официанты снуют между ними, разнося блюда. Свет приглушён — мягкий, тёплый.
Слева играет небольшой оркестр: пианист наигрывает нежные трели, скрипка тянет тонкую ноту, ударные задают ритм, а саксофон льёт мягкую, бархатную джазовую мелодию.
И тут меня накрывает внезапное осознание:
Я совершенно не готова к этому.
Оглядевшись, я лихорадочно ищу место, где не буду слишком бросаться в глаза. Что, по сути, полностью убивает смысл моего прихода, но мои нервы уже на пределе.
Я почти бегом направляюсь к буфету — хотя бы притворюсь занятой поиском тарелки. Но их нигде нет. Выдохнув, решаю развернуться и пойти за напитком… и врезаюсь во что-то твёрдое, массивное. Почти как в стену.
Я пошатываюсь — но чьи-то крепкие руки успевают схватить меня за плечи, удерживая от падения.
— Вы в порядке?
Голос… такой знакомый. Я поднимаю глаза — и у меня перехватывает дыхание.
Зелёные глаза.
Те самые.
Из сна.
Это он.
Только не обнажённый, а в идеально сидящем дизайнерском костюме — но всё такой же мощный, завораживающий.
Но это невозможно.
Я явно схожу с ума. Это мои фантазии — всё ещё бродят в голове.
Ну же, Дионн. Скажи хоть что-нибудь.
— Эм… да. Д-да, всё в порядке.
Но мне кажется, что я вот-вот упаду в обморок.
Он осматривает меня взглядом — медленно, внимательно, словно изучая каждую линию моего тела. Этот взгляд скользит по мне, и я чувствую его до кончиков пальцев.
— Вы точно в порядке? — повторяет он, и от хрипотцы его голоса мои колени становятся ватными.
Я киваю:
— Да. Спасибо. Вы… вы буквально спасли меня от того, чтобы я не упала лицом в стол.
Он тихо, низко смеётся — и эта улыбка, направленная прямо на меня, взрывает внутри целую россыпь искр.
Это не может быть реальностью.
— Обычно я бы не волновался так сильно, — говорит он, — но это моя вина, что вы оказались у меня в руках. Я не смотрел, куда иду. Простите.
Но в его взгляде нет ни капли раскаяния — только откровенный интерес, который скользит по моему телу без стеснения. В животе вспыхивает горячая волна, опускаясь всё ниже. Теперь между нами остаётся всего несколько дюймов. Я нервно сглатываю и снова встречаю его глаза. Мой язык невольно проходит по губам — и он следит за этим движением, его взгляд темнеет.
У меня в животе целый рой бабочек поднимается в вихре.
— Я Рафаэль, кстати, — произносит он мягко, бархатным голосом. — Если бы мы встретились при более… приятных обстоятельствах, я бы сказал что-нибудь более гладкое. Но… — он делает ленивую полуулыбку. — Будем довольствоваться тем, что есть.
Его улыбка… она ошеломляет. Идеальная линия губ, подчёркнутая ровным изгибом челюсти — всё это создаёт опасную, завораживающую картину. Она тёплая, манящая, и чем дольше я на неё смотрю, тем сильнее хочу почувствовать эти губы на своих.
От него пахнет небом.
Его парфюм — лёгкий, мускусный, смешивается с собственным запахом кожи.
Мне хочется наклониться ближе и вдохнуть глубже, но я боюсь обмякнуть прямо у него в руках. Я не могу пошевелиться. Я поймана его взглядом, как кролик перед хищником, и могу только смотреть в ответ.
Рафаэль чуть наклоняет голову, приподнимая бровь — ждёт, пока я хоть что-то скажу. Меня охватывает нервное напряжение. Сердце бьётся так громко, будто слышно всему залу. Ладони вспотели.
И из головы вылетело любое связное предложение.
— Я… Дионн, — наконец выдыхаю я. И осознаю, что понятия не имею, что сказать дальше.