Он резко дёргает руль. Машина рывком срывается с дороги. Снег? Листья? Земля? Я не понимаю — всё сливается. Он давит на тормоз со всей силы, и мы останавливаемся в каких-то сантиметрах от толстого дерева.
Тишина.
Только дождь.
И бешеный стук сердца у меня в ушах.
Гари расстёгивает ремень и разворачивается ко мне, пока я, почти в истерике, дёргаю ручку двери.
— Прекрати! — орёт он, тянувшись ко мне руками.
Я бью его по рукам, но он одним движением перехватывает моё запястье и рывком затягивает меня на себя.
— Гари, остановись! Пожалуйста!
— Я сказал, БЛЯДЬ, ПРЕКРАТИ! — его рука взлетает.
Удар хлесткий, звонкий. Щека мгновенно горит, в глазах темнеет. Голова гудит так, будто в неё ударил молот. Металлический привкус крови заполняет рот. Из носа течёт тёплое. Глаза наполняются слезами — я моргаю, чтобы они не потекли.
— Думаешь, ты лучше меня? Да? Думаешь, я тебя не заслуживаю? Я сделал тебя. Ты ничто без меня. НИЧТО. Может, тебе нужно напоминание.
Он выскакивает из машины, и моё сердце падает прямо куда-то в желудок.
Он обходит машину быстрее, чем я успеваю сообразить, что происходит, и почти вырывает мою дверь с хрупким металлическим скрипом. Его рука вцепляется в мои волосы, и он вытягивает меня наружу — в холод, в дождь, в тьму.
— П-прекрати! — вырывается у меня, но он будто не слышит.
Я пытаюсь ухватиться за дверь, за сиденье, за что угодно — но ноги соскальзывают по мокрой земле. Он тянет сильнее, и я падаю на колени.
— Пусти! — я царапаю его кисть, его запястье, но он от этого лишь звереет.
— Хватит блять ИГРАТЬ! — рявкает он и толкает меня.
Моё тело шлёпается в грязь, дождь хлещет по лицу, волосы мокрыми прядями липнут к щекам. Я пытаюсь отползти, но он хватает меня за плечо, дёргает, и я со всего размаха ударяюсь головой о камень.
Всё замирает.
Звук уходит, как будто кто-то выключил мир.
Гари зовёт меня, но его голос — будто сквозь толщу воды.
— Рианна?
Я моргаю.
Его лицо плавает в поле зрения, расплывчатое, как мокрая фотография.
— Рианна?!
Он трясёт меня, пытается нащупать пульс.
Я почти проваливаюсь в темноту, но что-то внутри меня, остаток здравого смысла, кричит: борись.
— Ри— ааа!
Из последних сил я бью. Прямо туда, куда он меньше всего ожидал. Моя нога со всей силой врезается ему в пах. Гари захлёбывается воздухом, сгибается пополам, падая на колени.
— Ты… сучка…! — сипит он, держась за промежность.
Я встаю, но весь мир кренится, как карусель. Ноги подкашиваются — я падаю на руки, мои ладони скользят по мокрым листьям, грязи, мелким камешкам. Но я поднимаюсь снова. Хоть как-то. Хоть ползком. Мокрая, заляпанная грязью, я срываюсь в темноту леса.
— Помогите! — кричу я в ночь, хрипло, почти беззвучно.
Позади слышны хрустящие шаги — он идёт.
Он смеётся.
— Я ОБОЖАЮ эту новую игру!
Моё сердце трепещет больно, ребра ощущают каждый удар пульса. Я бегу, спотыкаясь, вода летит брызгами из луж. Вспышка молнии разрывает небо, на мгновение озаряя лес белым светом.
— Помогите! Пожалуйста! — мой голос тонет в реве ветра и грозе.
Шаги приближаются. Я почти чувствую его дыхание у себя на шее.
Пожалуйста… кто-нибудь… пожалуйста…
Тысячный раз я мысленно молюсь — я даже не знаю кому. И в этот момент Гари хватает меня за волосы. Но земля под моими ногами… исчезает.
Она разрывается.
Крошится.
Уходит вниз, будто из песка.
— А-а-а-а! — мой крик эхом летит в пустоту.
Мы падаем вместе, кубарем — в грязь, холод и небытие. Я врезаюсь спиной в землю, так сильно, что из лёгких выбивает весь воздух. Я пытаюсь вдохнуть — но могу только захрипеть. Боль накрывает холодной волной. Позади, буквально в нескольких сантиметрах, с глухим ударом падает Гари.
Он не двигается.
Я лежу, распластавшись, хватая ртом воздух, чувствуя только боль. Ничего не хочется. Даже вставать.
Но я знаю — я ещё не в безопасности.
— Гари? — мой голос хриплый, едва слышный.
Тишина.
— …Гари? — выдавливаю я снова.
Никакого ответа.
Я щурюсь, пытаюсь сосредоточить взгляд. Постепенно различаю вокруг себя стены из сырой земли. Грязь. Камни. Корни. Мы в какой-то яме. Глубокой. Над нами — чёрная пасть неба. Я оглядываю свои руки: грязь забилась под ногти, кожа содрана, на локте кровь. Ветер сверху стихает — здесь внизу тихо, глухо, как в подвале. Я тянусь к стене — пальцы скользят и натыкаются на что-то твёрдое и изогнутое.
Наверное, корень?
Я хватаюсь за него, но он сдвигается, срываясь с земли. Я отшатываюсь, падая на спину. И только теперь замечаю… рука покрыта чем-то липким. Вязким.
Я пытаюсь стереть это о юбку — ткань чуть не прилипла.
Холодный ужас сводит живот.
Что-то не так.
Что-то жуткое.
И как будто в ответ — очередная вспышка молнии. На секунду я вижу всё. И хочется закричать — но горло отказывается.
По стенам…
Вдоль всей ямы…
Висят коконы.
Белые, плотные, из тонкой нити.
Разорванная одежда.
Кости.
Извлечённые, очищенные.
А вокруг — тысячи серебристых нитей, переплетённых густыми слоями паутины.
— Господи… — шепчу я.
Мы упали…
в логово.
И я ещё даже не знаю, ЧЬЁ.
— Чёрт… — раздаётся где-то сбоку.
На миг я даже рада услышать знакомый голос — пока не вспоминаю кто это. Гари стонет, пытаясь подняться. В слабом свете луны я вижу, как он движется, как перешагивает через камни и грязь, пошатываясь. Я слышу звон ключей — и затем узкий луч жёлтого света рассекает тьму. Маленький фонарик.
Я инстинктивно отступаю шаг назад, закрывая глаза рукой — я не хочу, чтобы он видел моё лицо. Я не хочу, чтобы он видел меня.
— Рианна? — его голос звучит странно ровно. — Ну, по крайней мере… ты тут. Значит, я ещё не всё потерял.
Он делает паузу. Я слышу его дыхание. — Я бы взял тебя с собой, знаешь. Мы могли бы жить прекрасно. Но ты этого не хочешь.
Его губы дергаются в злой ухмылке. — Значит, пользы от тебя будет ноль. Это идеальное место оставить тебя гнить, если ты продолжишь вести себя неблагодарно. Даже ситуация здесь, в яме, в этом кошмаре — не может выбить из него его навязчивую манию.
Я отступаю дальше, пока он разворачивает свет по стенам. Луч задерживается на паутине, на белых коконах, на костях, но он не понимает, что видит —