— Ты становишься всё вкуснее, — выдохнул он.
Я отбила его руку и упёрла кулаки в бока, глядя снизу вверх, но с чистым вызовом.
— Ты говорил о правилах? — спросила я.
Мне срочно нужно было знать, с чем я имею дело. Переспать с кем-то из них не было бы проблемой — они чертовски горячие, и если трахаются так же грязно, как говорят… Это будет сладкая смерть.
Но я должна держать мозги включёнными. Их тела уже начинали изменяться, и для обычного человека это был бы красный флаг размером с небоскрёб. Они скрывали свою истинную расу, и сейчас я играла роль наивной дурочки.
— Ммм, да. Эти маленькие надоедливые штучки — правила, — протянул Эшланд. — Есть что-то, что ты хочешь запретить до начала?
Я моргнула. Из груди вырвался раздражённый вздох.
— Я даже толком не знаю, во что я ввязываюсь.
Роудс фыркнул.
— Ты отлично знаешь. Мы дерёмся. Мы трахаемся. Но расслабься — мы не дерёмся с женщинами.
Ах ты самодовольный, претенциозный, вечно-раздолбанный долбоёб…
Улыбнись. Улыбнись, Палмер. Поддержи образ.
— Стоп-слово — единственный способ остановить нас, — объяснил Феликс, поправляя своё хозяйство прямо при мне. Он был в крошечных чёрных трусах, а всё его тело было покрыто татуировками. — Можешь притворяться, что не хочешь того, что на самом деле хочешь. Здесь всё по согласию. Стоп-слово у всех одно.
Что? Одно на всех?
Миша, заметив моё удивление, мягко хмыкнул и начал поднимать волосы в высокий пучок. И вот тогда… тоненькая полоска страха всё же проскользнула внутрь.
— Все здесь — добыча, Кролик, — пояснил Талон. — Сегодня ты — главная цель. Но энергии у нас много, и иногда охотничий азарт — ровно то, что нужно.
Его тон был игривым. Слишком игривым. И абсолютно не совпадал с выражением лица.
— Ну? Какое стоп-слово? — спросила я.
Талон хихикнул:
— Улитки.
— Улитки, — повторила я медленно, убеждаясь, что расслышала правильно.
Феликс щёлкнул пальцами и подмигнул:
— Попала в точку, малышка.
— Хватит болтовни, — рявкнул Роудс, стаскивая с себя одежду, пока не остались только тёмно-красные боксёры. — Начинаем охоту.
Он растворился во тьме, как тень.
Талон и Феликс синхронно вздохнули.
— Он иногда такая сука-прилипала… — пробормотал один из близнецов.
Они собрались идти следом по тому пути, куда исчез Роудс.
— Стойте! — выкрикнула я.
Близнецы одновременно обернулись и одновременно наклонили головы. Христос на мотоцикле, ну вот зачем они делают такие криповые игрушки?
— Сколько длится охота?
Талон пожал плечами:
— Длится столько, сколько длится. Обычно — пока мы не сможем больше трахаться.
Эшланд толкнул его локтем:
— Часами, Кролик. Мы досчитаем до пятидесяти. Так что тебе лучше начинать двигаться, потому что ты пахнешь нуждой… и когда я тебя поймаю…
Огромный блондин сделал резкий выпад — почти схватил меня за запястье, но я в последний момент вывернулась.
— Беги, маленький кролик, — насмешливо протянул Феликс.
И все они одновременно завыли — а из глубин лабиринта им вторил низкий, звериный рёв. Роудс. Кто же ещё.
Я рванула. Каждый номер в обратном отсчёте поджигал мне кровь, заставляя бежать быстрее, сильнее, резче. Коробки, лестницы, ряды строительных лесов — всё это выглядело как крытый тренировочный полигон спецагентов. Моё сердце сделало сальто от всплеска ностальгического адреналина. На таких трассах мы тренировались каждый день.
Я уверенно чувствовала себя в высоте и скоростных забегах. Так что я бежала, пока не услышала число «сорок». Все точки для подъёма были выше моего роста — но это не проблема. Я годами обходила таких монстров-курсов, и была быстрой, сильной и бесшумной.
Ухмыльнувшись, я разогналась, запрыгнула на ящик и толчком взлетела вверх — пальцы едва задели первую металлическую перекладину на лесах. Сердце бухало в висках. С каждым рывком я поднималась выше. К моменту, когда они прокричали «сорок пять», я уже стояла на третьем уровне. Когда «пятьдесят» прогремело снизу, я уже сидела на деревянной платформе, дыша тяжело и ровно.
Не забывай, Палмер. Это не парни. Это демоны. Настоящие. Сущности, что рвут глотки смеясь.
— Готова или нет, Кролик! Мы идём! — Эшланд прохрипел это так, что у меня по позвоночнику пробежал электрический разряд.
Из лабиринта виднелись лишь обрывки коридоров — везде сгущающийся туман. Кто-то включил дым-машины или что-то более оккультное. Синие лампы едва подсвечивали путь, превращая всё в сюрреалистичную ловушку.
— Не переживай, маленькая Зайка! Ты тоже будешь кончать! — пропел Талон.
Потрясающе. Просто охуенно. Я опустилась на платформу, поджав ноги под себя. Я не ожидала, что они смогут так быстро и так глубоко сбить мне дыхание.
Но это часть задания.
Тренировки — это одно. Реальные цели — это другое. Они не по плану. Они дикие, опасные, переменчивые.
В целом же, сегодня всё шло намного лучше, чем я могла бы мечтать.
Они заинтересовались.
Теперь мне нужно понять, как сделать так… чтобы их удержать.
Глава 4
Моё тело было готово ко всему, что угодно. Уйти от той мелкой занозы и от своих парней — да, от этого я кипел, видел всё красным, но иначе нельзя. Мне нужно было остыть, чтобы не сделать чего-то поспешного. Например — не свернуть ей маленькую шейку.
Какой вообще ублюдок носит монокль? Я — никогда, и сама мысль о том, что она могла представить меня в таком виде, взбесила окончательно. У нас предатель в банде, мы воткнули мужику ножи в шею прямо посреди клуба — и вот теперь мы возимся с какой-то сучкой в кроличьих ушах. Откуда она взялась вообще? Я точно видел в городе каждого, но её — никогда. Чёрт подери, а мои придурки уже пускают по ней слюни. Даже Миша — его тупое, влюблённое, подстреленное Купидоном выражение было красноречивее слов.
Нет, здесь что-то не так.
Я был подозрительным по натуре, и жизненный опыт доказал: только так можно сохранить воздух в своих лёгких. В нашей организации у меня было много ролей, но главная — быть призраком. Я двигался по городу незаметно, подслушивал, следил, использовал свою телекинезу, чтобы мы всегда оказывались на шаг впереди. Особенно когда кто-то пытался нас кинуть.
А это не происходило уже чертовски давно — до сегодняшней ночи.
Рыкнув, я врезал кулаком по деревянному ящику, разнеся его к чёртовой матери. Лжецы — единственные, кого я никогда не мог терпеть. Я провёл рукой по лбу — рога рвались наружу, и стоило прозвучать завываниям, как они пробили